Бред, не иначе. Хотя чем больше начинаешь копаться в событиях последних дней… Да и картинки из детства оживают в голове, неужели это может быть правдой?
Даже сейчас, когда они взяли меня за руки, не знаю, что именно происходило, но одного я буквально ощущала. Осуждение, отвращение, все это проникало в меня, я всегда называла себя эмпатом, но такого уровня погружения в эмоции человека еще не было. Если он сейчас такое чувствует, то что же говорить о моменте скандала на дороге, он был готов меня убить?
— Послушай, — начал Марк. — Ты можешь считать это бредом, но тебе придется поверить и разобраться, иначе мы все обречены на провал. Большую часть расскажем я и Миша, а о некоторых вещах, тебе придется разведать самой. Так как родни у тебя не осталось тебе предстоит копаться в воспоминаниях, что хранят эти стены, либо обратиться к покойным. Тихо-тихо, это не так страшно, как кажется, — пережал запястье, пресекая очередную попытку побега.
— Почему я должна тебе верить, или тебе, м? Я поняла, это новая игра, вы решили довести меня до психушки? — Скривить уголки губ в улыбке мне только и хватило ума, после анонса своих догадок, относительно этого всего.
В мгновение земля ушла из-под ног, все закружилось, живот свело, а ноги подкосились. Мешок с костями, вот как я чувствовала себя несколько секунд после. Ощущала только его: крепкая хватка и тяжелое дыхание, немного сбивчивое, обжигающее макушку.
— Если и это не убедит тебя в истине сказанных моим братом слов, то я не знаю.
Мы стояли на краю бушующего вулкана, жар обжигал мои щеки, клеймя своими языками нежную кожу, а дым выдавливал слезы из глаз, сердце перестало биться.
Я боялась даже дышать, казалось, что, проронив хоть слово, нарушу равновесие и все… Свободное падение и смерть, не самая приятная, прошу заметить. Хотя может повезти и я умру от разрыва сердца, пока буду стремиться к центру земли.
Именно в этот момент я поняла как это: «Вся жизнь перед глазами пролетела». Словно все воспоминания, даже и самых дальних уголков, обрушились на меня цунами. Один миг, даже вздохнуть не успела, но по ощущениям — ВЕЧНОСТЬ!
— Это как? — Наконец-то поборов страхи, я пропищала вопрос, что крутился в голове.
— Мерцание, я могу делать это с 21 года. В одно мгновение пересекаю океан. Круто, не так ли?
— Я…я тоже так могу?
— Рад, что интересуешься, значит не все потеряно. Но у тебя это устроено иначе, ваши ангельские движухи лучше обсудить с Марком, я не вникал, знаю лишь, что иначе. В общем если я сейчас резко отлучусь по делам, то ты сможешь вернуться сама, не без препятствий, но я в тебя верю.
— Стой, — неожиданно для самой себя я жадно вцепилась в него, повиснув как обезьянка на лиане, от чего он потерял равновесие, и мы оба стремительно направились в жерло. Дальше не помню ничего, практически, он скрутил меня в два счета, как бы я не брыкалась в попытке противостоять силе притяжения, прижал к себе, шепча на ухо: «успокойся». Его дыхание рассыпалось по коже мурашками, заглушая инстинкты.
— Черт, как больно, — откашливаясь, наглотавшись вулканической пыли, стонал Миша. Пытаясь скинуть меня на пол, но выходило у него не очень.
— Ты чего блин творишь, совсем больной? — Марк придерживал меня за плечи пытаясь помочь брату, и забавно причитал, не понятно сейчас кто из них старший.
— Просто не хотел разводить диалог на весь вечер, в котором мы пытаемся убедить ее в том, что это все не блеф. И, кажется, у меня это вышло.
— Выглядит так, словно нет.
— Эта дура не понимает шуток…
— Эта дура вас слышит, проявите уважение. Не каждый раз вам заявляют такое, а потом еще и устраивают экскурсию в ад.
— Радуйся, ведь сама ты не сможешь туда попасть. Но у вас есть более лайтовые места, где не так жарко.
Шум в голове утих, как только оказалась поодаль от Миши я наконец-то смогла расслабиться, тело перестало сопротивляться и кричать мне о том, что я в беде. Смогла почувствовать себя дома в безопасности, битое стекло не так пугало, как объятия этого сатанюги.
— Это не отменяет того факта, что завтра планируется вечеринка, понятно?
— Это именно то, что волнует тебя сейчас больше всего? — Оперевшись на локти, возмущенно поинтересовался Миша, смотря на меня как на сумасшедшую.
— А что, мне нравится, нам всем надо расслабиться, я давненько не веселился, да и ты никогда не противился алкоголю и легкодоступным женщинам, что касается наших магических тем, всему свое время, не так ли?
— А что со светом? Я не хочу подниматься наверх со свечей.
— Все вы ангелочки такие впечатлительные.
— Так ангелы или ведьмы?
— Про гендеры в магии мы поговорим завтра, иначе твой мозг не выдержит, а вот свет, исправим, но будет неплохо если ты выйдешь подышать свежим воздухом, мало ли. Перепады напряжения нам тут не нужны, не хочу быть как Марв в фильме «Один дома», — изображая разряды тока, волнующимися пальцами, он растворялся в темноте.
Перебирая ногами по ступенькам, я стремительно отдалялась от дома, газон щекочет мои пяточки, а капельки росы бодрят своей прохладой. В голове столько мыслей, вопросов, даже не знаю, чего больше. Неужели я могу быть ведьмой, почему сейчас?
Но если это так, то многие странности из детства оказались бы обычным делом, ритуалы и заговоры, временные петли, это все не забава и сон, а часть моей сущности.
Эх, бабушка, почему ты ушла ничего мне об этом не сказав, ты ведь знала, что умираешь, даже позаботилась о том, чтобы замести следы магии в своей жизни, нет в нашей.
Может ты делала это что бы я никогда не познала об этой грани своей личности? Но неужели ты не подумала о последствиях, ведь разобраться в этом безумии без тебя просто невозможно. А что нужно этим неприятным соседям, одному богу известно, не хочу принимать их помощь, ведь привкус подвоха и личной выгоды осадком выпадет на губах.
— Размышляешь, почему она скрывала от тебя это?
— Не твое дело, если бы хотела поделиться, сделала бы это, — вздрогнула от неожиданного вопроса, кинутого в спину.
— Воу, воу, полегче, я просто хочу помочь тебе разобраться в том, что происходит.
— С чего бы мне верить тебе, м? Именно с вашим появлением, в моей жизни все изменилось, и прошу заметить не в лучшую сторону. Я жила в своем маленьком мире, чувствовала себя дома в безопасности и с легкой грустью вспоминала о былых временах. А сейчас?
— А с чего ты решила, что те чувства, которые ты испытываешь сейчас с тобой навсегда? Как ты отметила тремя секундами ранее, даже гармония не вечна. Шок пройдет, страх выветрится, ты научишься жить с этим, и поверь, тебе понравиться. Я никогда не жалел о своем происхождении, и хоть крест, который мы несем не так и легок, отказываться или пенять на судьбу я бы точно не стал.
— Крест? О чем ты? — Чиркая зажигалкой, скомкано бормотала я, наполняя легкие табачным дымом, делая первую тягу. Пальцы держащие сигарету все еще непроизвольно дрожали, помогая пеплу упасть за ненадобностью.
— Мы все связаны нитями судьбы, отвечаем за семью и перед ней же. Каждая фамилия имеет свое проклятие. Наказание, за деяния, что у истоков рода были зародышем бед. Вот мы, например, обречены страдать от проклятия гибридов. Каждый член семьи переживает эту боль, как бы не пытался бежать. Ты расплачиваешься за то чего не совершал, но не задаешься вопросом почему или за что, итак все знаешь.
— Вы с этим уже столкнулись, не так ли?
— В точку, — подтянув двумя пальцами, так ловко, сигарету из моей пачки, он продолжил. — Только в нашем с Мишей случае все немного иначе, но принцип один.
— А кто такие эти гибриды? Судя по названию смесь чего-то?
— Можно и так сказать, гибрид — это человек несущий в себе силу двух составляющих, добро и зло в одном флаконе.
— Наверное это невероятно сильные существа, даже не представляю, что это за зверь выйдет если тебя и Мишу колобарнуть.
— Хах, если бы было все так… Но на самом деле это было придумано как проклятие, дабы искоренить братоубийственную войну. Это бремя, которое не по силам тащить никому. Мы силы света, не можем решиться на убийство невинных, это не в нашей природе, чувство вины сожрет. А что касается противоположностей, они не смогут в себе нести наш свет, зло никогда не станет добром, как бы не пытались доказать обратное режиссеры известных фильмов про любовь, которая даже тьму обращает к свету.
