Подошла молоденькая официантка:

— Что будете заказывать?

— А что у вас есть?

— Шопскпй салат, шашлык, картофель фри, мороженое.

— ВСе это и кока-колу. Только холодную.

Еда показалась Виолетте просто изумительной. Она быстро расправилась со всем, что было на столе, и откинулась на спинку стула, с наслаждением потягивая коку через трубочку.

— Не хотите ли чего-нибудь еще? — Официантка радушно улыбнулась ей, блеснув великолепными белыми зубками.

— Нет, спасибо. Все было очень вкусно. У вас хороший повар.

— Моя мама.

— Да ну! Передайте ей, что она просто волшебница.

Девушка просияла:

— Обязательно передам. Она будет очень довольна. А вы у нас первый раз?

— Да. Я только что приехала. Кстати, не знаете, где здесь можно было бы переночевать?

— Здесь полно гостиниц, но они, наверное, все переполнены. В «Гранд-отеле», конечно, есть свободные номера, но там очень дорого. Я слышала, что там за номер берут 150 долларов.

Виолетта тихо присвистнула.

— Нет, это для меня слишком.

— Постойте, у меня есть идея. Одна моя знакомая сняла недавно комнату в коттедже неподалеку. По-моему, она говорила, что там есть свободное место. Она работает тут рядом, в ресторане «Людо Мексикано».

— Судя по названию, мексиканский ресторан.

— Так и есть. Хорошее место. С варьете и шоу-программой. Я хотела пойти туда танцовщицей, но мама не разрешила. Теперь Веселин там танцует с другой девчонкой.

Девушка грустно вздохнула.

— А кто это Веселин? — спросила Виолетта,

— Мой партнер по танцклассу. Мы с ним несколько лет танцевали вместе. Даже подготовили свой номер, показали в «Людо», им понравилось. Но мама… «Не хочу, — говорит, — чтобы ты там полуголая скакала». Считает, что все танцовщицы — шлюхи. — Она снова вздохнула.

Виолетта сочувственно покачала головой.

— Кристина, что ты там так долго? — В дверях кафе стояла полная женщина и махала ей рукой. — Клиенты ждут.

— Иду. — Кристина наклонилась к Виолетте: — Подожди меня. Через часок народу поубавится, и мы сходим к Цеце. Ой, — спохватилась она, — извините, что я на ты.

— Все в порядке. Кристина. Меня зовут Виолетта.

— Так подожди меня здесь.

— Не торопись. А кто эта Цеца?

— Та самая моя подруга из «Людо». Цветомила, для друзей Цеца. Ну, я пошла.

Чтобы скоротать время, Виолетта вытащила блокнот, карандаш и принялась оглядывать кафе в поисках интересной модели. Ее внимание привлек сидевший неподалеку мужчина средних лет с на редкость обаятельной улыбкой. Он оживленно о чем-то переговаривался со своей дамой, которая сидела к Виолетте спиной. Почувствовав на себе ее пристальный взгляд, он приосанился, нахмурился и строго посмотрел на Виолетту. Она обезоруживающе улыбнулась ему. Он не удержался и улыбнулся в ответ. Ей этого было вполне достаточно. Она словно сфотографировала его глазами и быстро-быстро заработала карандашом. Он так и порхал по бумаге.

Она настолько увлеклась, что не заметила, как атмосфера за соседним столиком накалилась до предела. Дама вертелась на стуле и то и дело бросала на Виолетту возмущенные взгляды. У ее спутника был такой смущенный вид, будто его, по меньшей мере, застукали в постели с любовницей. Он пытался что-то объяснить, но его дама в ответ только возмущенно трясла кудряшками. Наконец она не выдержала, вскочила и подбежала к Виолетте. Та недоуменно полнила глаза.

— Что нам надо от моего мужа? — сдавленным голосом произнесла она. — Неужели даже здесь вы не можете оставить его в покое?

Виолетта спокойно посмотрела на нее. Интересное было бы лицо, если бы не гнев, исказивший черты.

— У вас какие-то проблемы? — Она невозмутимо закончила рисунок и отложила блокнот. — Присядьте, я вас слушаю.

— Какая наглость! — Лицо дамы побагровело. Она задыхалась от негодования. Виолетте стало жаль ее.

— Успокоитесь. Вам не идет сердиться. Это я как художник вам говорю. И мужа своего напрасно ставите в дурацкое положение. Он вряд ли вам спасибо скажет.

Дама вдруг остыла.

— Вы художница? Правда?

— Правда. Вот, взгляните. — И Виолетта протянула ей рисунок.

Взгляд дамы потеплел. Она заметно расслабилась. Присела на свободный стул, наклонилась к Виолетте и тихо спросила:

— Объясните мне, почему вы выбрали именно его.

— А разве не ясно? У него такая чудесная улыбка. Так и просится на бумагу.

— И все?

— И все.

— Я хочу купить его у вас.

— Возьмите так. И помните, что я вам сказала. Гнев и ревность вам не к лицу.

Тут у столика возникла Кристина. Дама отошла.

— Виолетта, что случилось? Она так кричала.

— Все в порядке. Небольшая семейная разборка.

— Мама меня отпустила. Так что можем идти. А они, правда, твои родственники?

— Впервые их вижу. Тетя попалась слишком ревнивая.

Кристина окинула Виолетту оценивающим взглядом:

— Ничего удивительного.

* * *

Теперь Виолетта уже окончательно проснулась и стала прислушиваться к звукам, доносившимся из-за стены. Стукнула дверца холодильника, засвистел чайник, из крана полилась вода. Уютные утренние звуки. Вдруг что-то грохнуло, раздался звон разбивающегося стекла и женский голос простонал:

— О Господи!

Виолетта выпрыгнула из постели, накинула длинную футболку, сунула ноги в шлепанцы и выглянула в кухню. На полу среди осколков сидела худенькая темноволосая девушка, стриженная под мальчика. Она подняла на Виолетту темные блестящие глаза и сокрушенно покачала головой.

— Привет! Ты только посмотри, что я натворила! Хозяйка меня убьет.

— А где тут метла? — деловито спросила Виолетта.

— Слева от тебя, за холодильником.

Виолетта быстро смела осколки в ведро и огляделась. Кухня была маленькая, но удобная. Ничего лишнего. Виолетта втянула носом воздух:

— Как вкусно пахнет!

— Ты встала как раз вовремя. В духовке пекутся шикарные сандвичи с сыром. Я сделала и на твою долю.

— Спасибо.

— Давай быстро в душ, и будем завтракать.

Вскоре они уже сидели за столом под клетчатой скатертью и весело болтали.

— Хозяйка живет в Варне, — рассказывала Цепа, прихлебывая ароматный кофе. — Здесь появляется редко. Представляешь, как повезло человеку. Жила себе тихо-мирно, перебивалась с хлеба на квас, а тут вдруг приняли закон о реституции. Ну, то есть о возврате собственности прежним владельцам, — пояснила она, заметив, что Виолетта удивленно приподняла брови.

— И твоей семье тоже так повезло?

— У моих никогда ничего не было, а жаль. Но ничего, подзаработаю здесь деньжат, отдам отцу. Он бензоколонку купит. Тогда и заживем. А ты откуда приехала? Выговор у тебя необычный.

— Из России.

— Ух ты! Здорово! А болгарский там выучила?

— Угу.

— И что ты здесь будешь делать?

Виолетта решила до поры до времени не очень откровенничать с ней.

— Понимаешь, я сюда приехала попрактиковаться в языке, а заодно порисовать на новом месте. Я на художника учусь. Так вот, вчера меня обокрали. Почти все деньги пропали и паспорт. Представляешь себе, положеньице. Одна знакомая мне посоветовала приехать сюда. Говорит, где еще на дорогу заработаешь, как не здесь.

— Это точно. А что ты умеешь делать?

— Только рисовать, больше ничего.

— Это не так-то просто. Здесь художники за место по тридцать тысяч левов за сезон выкладывают.

Виолетта помрачнела.

— У меня и десятой части-то нет.

— Ладно, не вешай нос, что-нибудь придумаем. Надо переговорить с ребятами из ресторана и с пляжа, авось найдем для тебя занятие. Собирайся, пойдем на пляж, я тебя кое с кем познакомлю.

Они уже запирали калитку, как вдруг услышали истошный крик:

— Цеца! Подожди!

К ним со всех ног бежала полная женщина в фартуке. Цеца скорчила смешную гримаску.

— Что там у них стряслось? Неужели вызовут в дневную смену? Да я скончаюсь просто.