– Ты хоть понимаешь, что натворила? В этом городе, даже крысы в канализации знают, с семьей Карминати шутки плохи! – выкрикнула, прикрыв рот.
Кьяра невозмутимо намазывала джем на круассан, наблюдая за метаниями подруги:
– Cara, ты преувеличиваешь. Подумаешь, мужику отказали, переживет! – откусила тост, прикрывая глаза.
– Какому–то мужику? – Карла упала на диван рядом с ней. – Милая моя, этот мужик, может уничтожить твою карьеру, одним телефонным звонком. А может и что похуже! – сказала угрожающим тоном – У тебя крошки на губах, – проворчала Карла, протягивая подруге салфетку. – И ради всех святых, прекрати делать вид, что ничего не произошло. Я видела его взгляд, так смотрит удав на свою жертву!
Кьяра промокнула губы шелковой салфеткой, невольно улыбаясь. Её подруга всегда была склонна к драматизму.
– Я серьезно, – Карла нахмурилась. – Ты многого не знаешь о жизни в Риме. Помнишь Джулию? Мы работали вместе Нью-Йорке, в прошлом году, рыженькая такая, из миланского агентства?
– Которая встречалась с женатым политиком, кажется Биллом? – вздернула бровью в недоумении Кьяра.
– Бинго! – хлопнула в ладоши Карла – Так вот, этот политик оказался должен Карминати. И знаешь, что? Джулия внезапно испарилась, будто никогда и не существовала, поговаривают, что ее продали в назидание ее любовнику, но я мало в это верю, скорее всего – провела по шее, многозначительно – так что включи мозги!
Кьяра отпила глоток идеально сваренного кофе. В утреннем свете её синие, как небо глаза, казались почти прозрачными.
– А теперь представь, – Карла понизила голос, – что они могут сделать с девушкой, которая публично унизила наследника империи. Чезаре Карминати не из тех, кто прощает такие вещи.
В этот момент телефон Кьяры звякнул, сообщением. Её агент написал: "Срочно! Контракт с Vogue Italia. Съемка в старом палаццо на побережье. Гонорар космический. Перезвони немедленно!"
Кьяра рассеянно провела пальцем по экрану телефона. Фото старинного палаццо на побережье, всколыхнуло сознание, что-то смутно знакомое шевельнулось в глубине души, словно тень от крыльев пролетающей птицы, мимолетное, неосязаемое, неуловимое.
– Это Марко? – Карла кивнула на телефон, прерывая поток своих предостережений. – Что-то срочное? – нахмурилась
– Vogue Italia. Съемка в каком-то старом палаццо, – Кьяра пожала плечами, но внутри что-то неприятно кольнуло – Гонорар предлагают такой, от которого не отказываются – хмыкнула.
– Только не говори, что собираешься ехать! – Карла всплеснула руками, расплескивая свой кофе. – После вчерашнего нужно затаиться, может даже уехать на время из Рима, у тебя полно предложений, Париж, Лондон!
– И что это даст? – Кьяра поднялась, подходя к панорамному окну, Рим раскинул свои объятья перед ней, древний и прекрасный в своем величии. -Если Карминати действительно такой влиятельный, как ты говоришь, он достанет меня в любой точке мира!
– Тогда поезжай в Штаты! У тебя там контракты, проекты, перспективы не хуже, чем в Италии! – высказалась Карла
– Нет, – Кьяра развернулась к подруге, и что-то в её взгляде заставило Карлу замолчать. – Я не собираюсь бегать от какого-то зажравшегося мужика, уверена он остынет, не все должны падать к его ногам, потому что он Карминати и вообще, я думаю, он уже забыл о моем существовании!
Телефон снова звякнул. Фотографии локации. Старинное палаццо у самого моря, потемневший от времени камень, широкие террасы, поросшие сорняком- Кьяра моргнула – на мгновение ей показалось, что она уже видела эти стены, эти окна. Но наваждение прошло так же быстро, как появилось.
В огромной столовой особняка Карминати, среди антикварной мебели и картин эпохи Возрождения, Чезаре неспешно завтракал с отцом. Массимо Карминати просматривал утреннюю газету, пока личный повар подавал изысканные блюда.
– Я слышал, ты развлекался вчера в "Impero", – Массимо даже не поднял глаз от газеты. – И какая-то модель осмелилась тебе отказать – усмехнулся.
– Чезаре намазал тост маслом, его движения были небрежно-элегантными. На его точеном лице не дрогнул ни один мускул:
– Уже доложили? Как интересно. – скучающе, отпил кофе
– В нашем мире все друг другу докладывают, сын. Ты же знаешь – хмыкнул Массимо
– Какая-то шлюха с подиума решила, что может поиграть в недотрогу, – Чезаре поморщился. – Она не стоит твоего внимания, поверь.
– И поэтому ты поднял на уши, нашу службу безопасности? – Массимо наконец посмотрел на сына. – Из-за нестоящей девки?
– Никто не смеет говорить "нет" Карминати, – Чезаре произнес это таким тоном, будто обсуждал погоду. – Ты сам меня этому учил.
– Кто оставляет старый путь ради нового, знает, что оставляет, но не знает, что найдет, – Массимо отложил газету. – У нас сейчас более важные дела. Союз с Барбаро, это главное! – сверкнул глазами.
– Не беспокойся об этом, – Чезаре небрежно махнул рукой. – София получит своё кольцо, а её отец – долю и трафик. Но, Кьяра Конти, моя забота, она должна знать свое место.
Массимо чуть заметно усмехнулся:
– Брак с Софией Барбаро – не тема для шуток, сынок.
– О, я абсолютно серьезен, отец, – Чезаре отложил салфетку. – Ради семьи я готов жениться хоть на ослице. Но в мою постель, даже ты не имеешь права лезть!
– Ты ведешь себя, как избалованный мальчишка, – в глазах Массимо мелькнуло раздражение. – Одна смазливая мордашка делает тебя неуправляемым, не теряй голову сынок, она тебе еще пригодится! – усмехнулся
– Дело не в мордашке, – Чезаре налил себе еще кофе, его движения были небрежны, но в глазах застыл холод. – Дело в принципе. Никто не смеет мне отказывать. Особенно какая-то шлюха с подиума, возомнившая о себе невесть что.
– Не заиграйся! – Массимо поднялся из-за стола. – Барбаро, очень щепетильны в вопросах чести. Один неверный шаг, и вместо союза, мы получим войну.
–Не учи меня вести дела, отец, – Чезаре улыбнулся той улыбкой, от которой у многих стыла кровь в жилах. – Я всегда получаю то, что хочу. И при этом никогда не ставлю под удар интересы семьи, как только София станет моей женой, они будут шелковыми. Барбаро слишком много о себе возомнили.
–Ты недооцениваешь их, – Массимо нахмурился. – Они контролируют
– Они контролируют то, что мы им позволяем контролировать, – Чезаре небрежно прикурил сигарету. – И после свадьбы, я быстро объясню моей дражайшей супруге и её семейке, их настоящее место в пищевой цепочке – ухмыльнулся.
– Ты слишком самоуверен – утвердительно сказал Массимо, буравя сына глазами.
– Нет, отец, – Чезаре выпустил струю дыма. – Я просто знаю свою цену. И цену этих калабрийских выскочек, они думают, что их никчемная дочурка и связи, дают им право торговаться? – он рассмеялся, но в этом смехе не было веселья. – Пусть. Мне даже нравится их наивность.
В кабинете Массимо Карминати, отделанном темным дубом и кожей, пахло дорогими сигарами и властью. Альберто Сальваторе, его бессменный консильери, как обычно устроился в глубоком кресле, наблюдая, как босс наливает виски в хрустальные стаканы.
– Барбаро зарвались, – Массимо усмехнулся, протягивая стакан старому другу. – Думают, их девка с приданным, в виде портов, дает им право качать права.
– Калабрийцы всегда были наглыми, – Альберто принял виски. – Но порты нам нужны – затянулся сигарой.
– Порты мы получим так или иначе, – Массимо устало опустился в кожаное кресло. – А эта София… – он поморщился. – Кроме фамилии Барбаро в ней ничего ценного нет. Серая и безликая, как все эти благородные девицы, но спеси… – он раздраженно взмахнул рукой. – Думает, её положение искупит отсутствие ума. Ничего, – он выпустил струю дыма, – родит наследника и будет сидеть тихо, как положено женщине в нашем мире. В темноте все кошки серы.
– Слышал, Чезаре, вчера был не в духе, – осторожно заметил Альберто.
– Пусть развлекается, – Массимо пожал плечами. – Главное, чтобы не забывал о своих обязанностях перед семьей. А бабы… – он усмехнулся, – их много. Сегодня одна, завтра другая. Какая разница?
