Как лошадка в плуг впряглась в её голые ноги и крепко ухватив под стопы потащила к душевой.

Пацан весь в кровище выпустил из руки её волосы, девка, ничего не замечая продолжает колотить по бетонному полу.

Ну это совсем просто, она моя рабыня, и я могу с ней делать что хочу, например использовать на ней магию подчинения.

Чуть-чуть манны, обращаюсь к Богу Аме, не сводя взгляда с Актаре, примитивнейшее заклинание шока и Волчица обмякла как квашня.

Укарану очухался и трясёт головой, пытается встать. Глупо.

Пинок по руке, и локоть выбивается из сустава.

— Лежать сууука! — мой крик перекрывает его вопль.

Краем глаза вижу, как Пеструшка падает плашмя на пол.

— Всем лежать! Кроме Омег! — вношу я необходимые уточнения.

Мои девки поднимаются недобро косясь друг на друга.

— Так Пеструшка бегом к Директору скажи ему здесь будет бойня. — я добавил в след убегающей девчонке, — и будь в вестибюле!

— Ты, как там тебя, с вывернутой рукой бегом в медпункт вызывай сюда фельдшера. И носилки пусть возьмут!

Пацану дважды повторять не понадобилось, бочком, бочком, обойдя по широкой дуге Актаре, он ломанулся в открытую дверь, подальше от злобной волчицы и непонятного человека.

— Актаре, найди ключ и сними наручники.

Девка, подойдя к вожаку смачно харкнула в харю, пинок, ещё пинок.

— И кто тут крутой, ты жидкое дерьмо, а! — обсуждение интересующего волчицы вопроса, сопровождалась не очень сильными пинками в брюхо — я тебе хвост отрежу и в анус вставлю собачий выблядок…

— Ключ давай быстро!

— А? — повернулась ко мне девка.

Глаза бешеные, морда перекошенная, уши торчком, смуглая кожа и чёрные волосы в кровищи.

Ведьма! Фурия! Чокнутая волка!

С видимым трудом она оторвалась от жертвы.

— Ключ! Приди в себя! Ключ!

Бить магией снова? если не уймётся придётся бить уже болью.

Волчица что-то прочитала по моему лицу и решила не искушать судьбу. Порывшись по карманам на свет божий, был извлечён ключик, щелчок и мои руки стали полностью свободными.

Теперь перед тем, как соберётся вся школа и начнётся разбор полётов надо прилично одеться, чтобы выглядеть презентабельно, такие случаи будут явно разбираться в дисциплинарном суде, и как говаривал кто-то в американском сериале:

«На суде нужно выглядеть дорого и богато.»;

— На, держи. Кто попытается встать бей в пятую точку, ни в сердце, ни в голову, никаких смертей — я протянул волчице стилет.

Она вцепилась в него, сразу взяв по испанскому хвату, чтоб удобно бить нижнего.

Я с лёгким сердцем отправился в умывальник оставив трёх недоумков на Волчицу. Никто из них ни на секунду не сомневался, что бешенная девка не только всадит клинок куда было сказано, но из-за садисткой вредности, ещё и провернёт его пару раз.

Душевая на меня произвела странное впечатление, никаких душевых кабинок, даже на судах возящих рабов душевые были вполне приличные. Здесь были жестяные тазики, ковшики, и два крана.

Но мне некогда было разглядывать красоты интерьера.

Первым делом я достал из футляра ещё одну таблетку манны, много что-то я за день их сожрал, так если дело пойдёт они быстро кончатся. С печалью глянув на три последних я закрыл сокровищницу.

Звон колоколов в башке немного по утих, но затылок по-прежнему садило. Под рукой на ощупь чувствовалась преизрядная шишка, хорошо я приложился об пол.

Быстро умывшись и промыв водой затылок. Я достал из Хранилища учебный комплект райвендельской формы. Мы в этой форме ходили на всякую официальщину, разные духоподъёмные встречи с действующими Фамильярами, в Эльфийские Храмы, да и вне школы, она у нас была вроде парадной.

Классический костюм, пиджак, брюки, белая рубашка

Обычные штаны, рубашка куртка, но всё сделано прекрасно и по фигуре. Ей далеко до парадного камзола с выпускного, но я чувствую, что на дисциплинарном комитете, или как его здесь называют, пышность шёлковых одеяний будет не уместна, а вот герб школы на рукаве и нагрудном кармане, и строгость классики более чем к месту.

Костюм почти не ношенный, достаточно быстро, нас отказников сегрегировали от остальных, и чтобы не путать с принёсшими клятву на служение, забрали костюм в каптёрку, так я и проходил всё время обучения в райвендельской школе в робе, и я ничуть не страдал от этого. Всю жизнь в Реале я прожил в рабочей спецовке, и даже там костюм одевал – по пальцам пересчитать можно.

В Хранилище у меня собран экстренный чемоданчик, походной аптечки. Там много чего лежит за что фельдшера скорой помощи отдали б душу.

Я в Школе с огромным вниманием относился к Целительству и Медицине, первое нам преподавали эльфы, а второе человеки.

Наверное, в том, что эльфы люди, я, честно говоря, стал сомневаться после первого занятия Тактического Целительства.

В качестве учебных пособий в аудиторию вызвали уборщиц.

Мне с одной тёткой на пару досталась молодая орка, которая убиралась на нашем этаже, я её немного знал, она, как и другие уборщицы, кроме мытья полов, ублажала мужскую часть нашего класса, благо нас мужиков, было не так и много, и им было не напряжно.

Голые уборщицы лежали привязанными к медицинским столам, эльф-наставник прокалывал груди спицей, а мы с напарницей пытались Магией жизни заращивать проколы у девки. К концу пары, если бы не ремни фиксации никакая магия не смогла бы удержать орку на столе.

Я посмотрел на это всё и мне как-то не по душе стало. Орку было жалко, сил нет, я потом ей из выхода в город принёс кисть бананов, и презентовал ночью, как выяснилось от бананов она без ума, и мы неплохо провели время в моей комнате, тогда ещё эльфы не прессовали меня за отказ стать Фамильяром, и у меня была широкая кровать под балдахином. В комнате был я, орка и виагра…

Так, меня опять унесло не туда, я встрепенулся от воспоминаний и вынул небольшую склянку. Я сам сделал это зелье, одно из слабейших, но для головы самое то, меньше надо магии использовать товарищи! Меньше.

Так сказать, аналог Цитрамона, в моей реальной жизни, часто приходилось глотать эти таблетки и здесь я начал свои эксперименты именно с зелья от головы, и мне честно можно сказать, удалось создать неплохую вещь, как никак для себя же делаю!

Шишка и синяк под глазом единственные мои повреждения за этот день. Так что что-нибудь навороченное побережём на крайний случай.

Смешно жизнь устроена, я в поединке с Актаре царапины не получил, а нарвался на кулак Омеги.

Вкус полыни на губах, горечь во рту, но боль уйдёт минут за пять, да и колокола успокоятся.

Я взял ещё одну таблетку, и закрыл Хранилище. Это уже не мне, я долги всегда плачу.

За время моего отсутствия в предбаннике ничего не поменялось, всё также стояла голая Омега, с стилетом в руке и зверским выражением окровавленного лица, всё также на полу корчились побитые Альфы.

Хреновее всего было пацану, которым занимался я, он лежал на спине со свистом и бульканьем втягивал в себя воздух, ему было больно, очень больно.

Я встал на колени, и аккуратно приподнял его за плечи, посадив на пол

— Сынок, проглоти, полегчает, — я сунул ему в рот пилюлю, — давай запей, вот и славно.

Пацан приложился к ковшику, но много раненым пить давать нельзя. Через меньше, чем минуту он отрубится, и боль его мучить не будет.

— Актаре, стилет.

Я протянул руку, но раскрытая ладонь осталась пуста.

Немного магии подчинения и оружие ложится мне в руку, рукояткой в ладонь.

— А теперь мыться, у тебя минут пять, потом припрутся всякие шишкари, и ты должна выглядеть прелестно.

Девка не стала выкаблучиваться и отправилась в мыльню, на последки одарив взглядом. «Мол, я такая гордая, что плевать на начальство, курсантов и на всех, буду ходить голой и босой»;

Ну а я на скамейку, начал выкладывать из Хранилища первую в моей жизни служебную одежду, первого в моей жизни раба.