Расправляю плечи, гордо поднимаю подбородок, и карлик от моего величественного вида горбится, опуская крючковатый нос.

– Эх, мне теперь за новым листом идти из-за вас! – рычит он. – Вы хоть знаете, что попасть сюда требовало невероятных усилий, я задействовал кучу связей, которые заводил на протяжении тысяч лет! Теперь, в лучшем случае, новый пропуск выбью через месяц, а дело просто позарез, какое срочное!

– Которое ещё вчера должно было быть сделано?

– Именно! Поэтому, раз уж тут ваша подпись, садитесь и слушайте. Меня зовут Мати де Мартен, я главный советник Императора Аэллирии, и хоть с вашим видом и манерой общения вы мне совершенно не нравитесь, но лучше вам согласиться на то, что я предложу!

Ну ладно, испортила бумажку старичку, он расстроился. Чтобы искупить вину, послушаем, что скажет. Соглашаться не собираюсь. Никаких сомнительных сделок – это моё правило.

Снова опускаюсь на стульчик и поднимаю глазки с длинными выразительными ресничками на зеленокожего карлика.

– Неужели мир надо спасти? – усмехаюсь я, опираясь на локти.

Но старичок не оценивает шутки, смотрит серьёзно и даже с порицанием на моё искреннее веселье.

– Как вас зовут? – спрашивает он, нахмурив облысевшие брови.

– Аня, – отвечаю я. – Анна Королёва, певица такая известная, наверняка слышали?

– Анна, хм… Интересное совпадение. Нет, про певицу не слышал. Вы уже осознали, что вы мертвы, Аня?

Вот он мне сейчас сердце разбил!

Не из-за смерти, нет, а от того, что не слышал про меня! Про меня – известнейшую певицу, обладательницу множества наград и премий, любимицу публики!

Гастроли за границей с ежедневными выступлениями на протяжении года. Они так измотали меня. Долгое время я пила поддерживающие таблетки, и вот прямо на сцене перед тысячной толпой… я упала – резко заболело сердце. Последнее, что помню, как меня прямо в костюме с короной на голове и в перьях грузили в неотложку.

– Острая сердечная недостаточность. Мы её теряем, – говорили они.

Судорожно вздыхаю, обнимая себя за плечи.

– Это… это ужасно… Я правда умерла?

– Ну, если вы попали сюда без специального пропуска. – Карлик тыкает в свой бейдж на груди, на котором что-то неразборчиво написано. – То вам вот в эту очередь. – И кивком головы указывает на проходящих мимо бледных людей. – Это очередь забвения, Аня.

У меня шок! Глаза – блюдцами!

Я гляжу на нескончаемую вереницу людей, и мне становится реально страшно. Только теперь по-полной приходит осознание, что всё закончилось. А ведь мне было-то всего двадцать семь. Столько невыполненных планов и нереализованных мечтаний. Мужчину любимого не встретила, детей не завела, и даже ни разу, скажу вам по секрету, не испытала оргазм. Со своим продюсером пять лет провела, ещё юной девочкой встретились. И больше никого никогда не было. Уже три года одна блин: сама себя продюсирую.

Я ведь теперь даже песню гребаную не запишу!

Сижу потерянная, потираю лоб. Курить до ужаса хочу. И вот даже мелодия забываться стала. Нет, нельзя забывать – это всё, что у меня есть. Она будет хитом, я должна её записать и послать на Землю!

– А почта тут есть? – спрашиваю я, поглядев на карлика.

– Я предлагаю вам серьёзную сделку, перестаньте шутить! – шипит он, сверкая фиолетовыми глазами. – Вы можете пристроиться в конец этой очереди, Аня, или можете использовать второй шанс на жизнь, который я вам предлагаю.

Я вскакиваю, рвано дышу, словно охваченная лихорадкой. Шанс упускать нельзя! Я ведь та, кто ловит удачу за хвост!

– Я готова! Готова, конечно! Что надо делать? – выкрикиваю я.

– Спасти мир, – усмехается старик и откидывается на спинку.

– Значит, я угадала?

– Почти. Садитесь обратно и слушайте.

Я сажусь, нервно теребя краешек концертного платья и с опаской гляжу на карлика.

– Так что нужно делать? – спрашиваю я. – Ведь я не супергерой: всего лишь певица.

– Видите ли, Аня, мой мир нуждается в наследнике. Но жена Императора рожать отказалась. Я буду честен с вами, в деле замешано проклятие, от которого мать умирает в родах. Вот Императрица и испугалась. Теперь у вас есть возможность провести приятную ночь любви с Императором, а затем жить целых девять месяцев, ни в чём не зная отказа. Вы будете молодой красивой императрицей, которую все боготворят и обожают.

– Девять месяцев, а потом всё? Смерть?

– Ну, так положено.

– А это проклятье можно как-то снять?

– До вас было много попыток – все печально закончились. Но вы, конечно, можете попробовать, даже забавно будет.

– Вы мне расскажете о проклятии?

– Это долго, Аня. Не сейчас. Времени очень мало! Я всё вам расскажу позже, в конце концов, девять месяцев жизни – неслыханный подарок в вашем положении! Соглашайтесь быстрее!

Что верно, то верно.

Я та, кому сопутствует удача! Я смогу снять проклятие! Вот даже после смерти второй шанс получила – его-то я не упущу.

– А у вас в стране все такие… м-м… зелёные? И Император тоже страшненький и пухленький? – осторожно спрашиваю.

– Если страшненький и пухленький, то вы откажетесь?

– Нет. – Вы продюсера моего не видели. Любовь зла.

– Решительная Анна. Думаю, мы найдём с вами общий язык! – гогочет карлик. – Тогда пока вы не передумали, перейдём к договору.

Старичок кладёт передо мной тот самый листок, на котором я расписалась, ведёт над ним кривыми пальцами, и на бумаге проявляются буквы.

– Ваша подпись уже стоит в нужном месте, Аня, вы удачливая. Но вы хотя бы прочтите договор, чтобы потом вопросов не было. Это магический язык, вы всё поймёте.

Беру в руки лист, гляжу на слова – язык и правда понятный.

Читаю:

“Я, обречённая на забвение душа, возвращаюсь в царство живых, в мир Аэллирии, в тело покончившей с собой императрицы Аннабет, чтобы зачать и родить наследника”, – О, как интересно, так это можно же долго зачинать и продлить себе жизнь?

– Я знаю, о чём вы подумали, Аня, – кряхтит старичок. – Зачатие произойдёт при первом же совокуплении. Императрица – носительница родовой силы Вальтера, тело подготовлено, не хватает только плоти отца, чтобы появился ребёнок.

Ну, допустим. Другой мир – другие правила. Ладно. Читаем дальше.

“Права обречённой на забвение души:

1. Пользоваться всеми благами, какие положены императрице, пока жизнь её не закончится”. – Один пункт всего?! Не густо.

– Не хмыкайте, читайте до конца, – говорит карлик.

“Обязанности:

1. Хранить тайну о содержании настоящего договора.

2. Не выдавать себя ни единому существу.

3. Не делать того, что причинит вред младенцу.

4. Выполнять всё, что ещё прикажет советник Императора Мати де Мартен.

В случае нарушения договорённостей, силой магии настоящего договора обречённая на забвение душа немедленно покидает Аэллирию и отправляется обратно в приемную царства забвения”.

– Если нарушите что-то из списка, – переводит карлик с канцелярского на нормальный язык, – то этот договор вас сам перенесёт сюда, где мы с вами находимся.

Старичок довольно улыбается, поигрывая скрюченными пальцами.

Я обвожу его строгим взглядом так, что он начинает ёжиться и улыбка сходит с зелёной физиономии.

– Последний пункт уберите, я вам не кукла, и ничего кроме того, что чётко обозначено, выполнять не собираюсь.

– Ах вы какая! – шипит карлик, проводя пальцем над пунктом “четыре”, и тот исчезает.

– Какая есть!

Читаю дальше документ:

“Договор вступает в действие немедленно, срок действия – до первого крика новорождённого наследника”.

Добегаю глазами до последней строчки. Графа для подписи, моя там уже стоит. Поднимаю взгляд на карлика.

– Пока тело ещё тёплое, надо спешить! – шипит карлик.

Я снова гляжу на листок, тереблю пальцем краешек. Курить хочется до безумия. Страшно. Дети не входили в мои планы. Но и умирать – тоже в них не входило! Я сделаю это, запишу свою новую хитовую песню, устрою себе концерты по всей этой Аэллирии, все меня так же обожать будут, как на родной Земле. Беременность до последних месяцев ничему не помеха. А проклятие я сниму – где наша не пропадала? Я себя из такого г..на подняла. Не было ни мамы, ни папы – умерли в автокатастрофе, когда мне было пять, и я жила в семье тёти четвёртой девочкой по счёту, самой младшей, носила обноски двоюродных сестёр. И ещё в самый первый год жизни в новой семье все забыли о моём дне рождении, и никто никогда больше не вспоминал. Как выросла – дни рождения праздную с размахом, обязательно на сцене! Нет, я не могу уйти в забвение. Я голос себе сделала, внешность, фигуру: грудь, губы. Я всю себя сама сделала. Я буду жить дальше и буду любима!