— Куинтон.

Он схватил брата за руку и оттащил его от небольшой группы землевладельцев, которые обсуждали цены на пшеницу.

— Мне нужно, чтобы ты станцевал этот вальс с леди Джейн и принес ей мои извинения.

— Почему?

Куин взглянул на Джейн, которая скромно улыбнулась Себастьяну, терпеливо ожидая своего вальса.

— Потому что Роберт скоро будет мертв, — пробормотал он, — а я буду в Ньюгейте за его убийство.

Куинтон ухмыльнулся. Кивнув, явно не заботясь о настоящей причине, по которой ему придется танцевать с леди Джейн, пока Роберт примет на себя всю тяжесть гнева Себастьяна, он медленно подошел к ней. Себастьян наблюдал достаточно долго, чтобы увидеть, как Куин поклонился Джейн, прежде чем он развернулся на каблуках и пошел обратно к Миранде.

На ее лице застыла улыбка, яркость которой противоречила той боли, которую она испытывала из-за того, что ее танцевальный партнер не появился. И не просто вальс, а ее первый танец в обществе. Когда она увидела его приближение, ее улыбка дрогнула. Любой другой пропустил бы вспышку горя в ее глазах, но он видел это, и это причиняло ему боли больше, чем он хотел признаться.

Он взял ее руку и положил на свою, не позволяя ей отстраниться.

— Твой вальс начинается.

Она в замешательстве моргнула.

— Но Роберт должен…

— Роберт не придет, — твердо сказал он ей, стиснув зубы от гнева на брата.

Она заколебалась, затем безмолвно кивнула, когда пришло понимание ситуации. Когда он вел ее к танцполу, ее улыбка сменилась трезвым выражением лица, которое внезапно заставило ее казаться на несколько лет старше, внезапно слишком уставшей от жизни. Несчастной. И ему это не понравилось. В тот момент он бы сделал все, чтобы вернуть ей сияющую улыбку.

— Тебе не обязательно это делать, Себастьян, — сказала она тихим голосом, который мог слышать только он сквозь музыку и шум вокруг них.

— Я не твой благотворительный проект.

— Да, верно.

Он поклонился, когда она сделала резкий реверанс, затем притянул ее к себе.

— Но у нас есть договоренность. Мы обещали помогать друг другу в этом сезоне.

Он посмотрел в ее ярко-зеленые глаза, обнаружив поразительную смесь страдания и благодарности в их бурных глубинах, от которых у него перехватило дыхание. По его телу пробежала дрожь восхищения от того, что она смогла справиться с легкомыслием его брата с такой грацией и апломбом.

— А я всегда сдерживаю свои обещания.

Прежде чем она успела возразить, он втянул ее в танец. Они вместе кружились по полу, юбки ее платья касались его ног при каждом плавном скольжении и повороте, и он старался держать ее на нужном расстоянии, пока они проходили повороты. Она была более грациозной, чем он ожидал, каждый ее шаг идеально соответствовал его.

— Роберт в саду, не так ли?

Она опустила лицо, пока они продвигались к противоположному концу пола.

— С мисс Морган.

Он напрягся, точно зная, что она имела в виду. Эти двое, вероятно, ускользнули, чтобы побыть наедине и скрыться от вечеринки, не придавая значения вальсу с Мирандой. Роберту нравилась Миранда, в этом он был уверен, и он никогда намеренно не причинил бы ей вреда. Но Себастьян также быстро пришел к выводу, что его брат никогда не увидит в Миранде ничего, кроме девушки с косичками, с которой он вырос.

— Скорее всего, — мягко ответил он.

— Это не имеет значения, — настаивала она, не сводя взгляда с его булавки для галстука. Но ее голосу не хватало уверенности, как будто она еще не убедила себя и ей нужно было сказать это вслух, чтобы поверить в это.

— Думаю, кто-нибудь другой подошел бы и попросил мой вальс.

Он знал, что так и было бы, замечая заинтересованные взгляды мужчин в толпе, когда они скользили мимо. Этим вечером она произвела настоящий фурор, и следующие две недели сплетни в гостиной среди дам и сплетни на Сент-Джеймс-стрит среди мужчин будут лишь о ней. Она всех заинтересовала. Женщина, которую представил герцог, женщина без состояния, о которой никто из них никогда раньше не слышал. И с фигурой и лицом, которые большинство мужчин сочли бы достаточно привлекательными, чтобы рискнуть приглядеться.

— Будь осторожна с теми, с кем ты будешь танцевать сегодня вечером, — предупредил он, обратив на нее свой взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как она закатила глаза от раздражения, услышав еще одно из его предупреждений.

— Я серьезно, Миранда. И не флиртуй ни с одним из них.

Она рассмеялась, и этот мягкий звук пронзил его словно свежий летний ветерок.

— Тебе не о чем беспокоиться в этом отношении, поскольку я не знаю, как это делается.

— Еще как знаешь.

Его пальцы сжали ее руку, когда он легко держал ее в своей руке.

— Когда ты была леди Розой, ты флиртовала со мной.

— Но ты не…

— Не в счет, — закончил он за нее с гримасой, вызвав у нее еще один мягкий смех, который почти снял укол непреднамеренного оскорбления.

— Да, я знаю.

Он втянул ее в плотный круг.

— Ты думала, что я Роберт, и ты прекрасно флиртовала со мной… с ним.

— Потому что я не была собой. Я была леди Розой и… соблазнительной.»

О да, она определенно была и его тело разгорячилось при воспоминании об этом.

— Ты тот же человек.

Ее полный рот слегка нахмурился, хотя она продолжала двигаться легко, как перышко в его руках, ее ноги грациозно скользили по полу синхронно с его.

— Леди Роза была в маске, и ты понятия не имел, кто я. Легко флиртовать, когда мужчина не знает, кто ты.

Он посмотрел в ее зеленые глаза, заметив золотые вкрапления, отражавшие свет от люстры. Как он раньше не замечал, насколько красивы ее глаза, какие они большие и выразительные?

— Но это лишает флирт смысла, — пробормотал он, — когда мужчина не знает личности женщины.

Ее лоб озадаченно нахмурился.

— В чем же тогда цель?

— В соблазнении, — ответил он хрипловатым голосом.

Но казалось, что он всегда делал или говорил в окружении Миранды то, чего никогда не собирался. Соблазнение? Господи… но он ничего не мог с собой поделать. Особенно, когда ее губы удивленно приоткрылись от смелости его ответа. Он смотрел на ее чувственный рот, вспоминая, какой она была сладкой на вкус в ночь маскарада. Какой гладкой была ее кожа. Как аромат роз исходил от ее тела и этот же аромат исходил от его простыней до конца его бессонной ночи. И не только ее физическое очарование, но и ее чистая энергия. Чувство возбуждения, которое исходило от нее. Остроумие и смех, которые облегчили его грудь так, как ничто другое в его жизни в последнее время не могло сделать. Удивительно, что из всех женщин это удалось сделать Миранде Ходжкинс.

— Потренируйся сейчас на мне, — предложил он, сознательно дрейфуя к опасным водам, но не в силах устоять перед ее неожиданной песней сирены.

Она заколебалась, задерживая взгляд через плечо на двери террасы. Он знал, что она все еще ищет Роберта. Но Роберт за ней не придет. И Себастьян был эгоистично рад этому.

— Давай, Роза, — поддразнил он.

— Притворись, что я не какой-то скучный старый герцог.

Он усмехнулся ей, несмотря на самоуничижительный комментарий.

— Притворись, что я тоже имею значение.

— Ты имеешь, — заверила она его, — просто другое.

Его губы сжались, чувствуя боль от ее слов.

— Флирт не стоит начинать вот так.

Она рассмеялась и ее нерешительность сменилась яркой улыбкой. А вот это было правильным началом.

— Так уже лучше, — пробормотал он одобряюще.

— У тебя красивая улыбка. Ты должна использовать ее в своих целях.

Она усмехнулась.

— Тебя послушать, так флирт — это война какая-то!

— Это так и есть.

Он скривил бровь.

— Ведь он смертельно опасен для мужчины, застигнутого врасплох в женской ловушке. Еще один смех, и еще одно приятное тепло расцвело в его груди от этого звука. На этот раз, когда он проделал с ней танцевальный кргу и направился в обратном направлении, она теснее прижалась к нему, и он позволил ей. Не настолько, чтобы кто-нибудь заметил. Но он заметил.