– Господа викинги, у меня для вас пренеприятнейшее известие! Наши братья - поляки! Наши знакомые артиллеристы второго полка. Несправедливо арестованные за нападение на склады с боеприпасами. Почти пятьсот человек! Которых должны были расстрелять ещё позавчера. До сих пор живы, здоровы и по слухам их даже собираются отпустить!

- Как отпустить? Почему отпустить? Чего это вдруг? – послышались возмущённые голоса старших воинов. – А что так можно было? Взять и отпустить?

Князь поднял руку, призывая к тишине. - По разговорам местной знати, судьи собираются признать их невиновными. Так как они не сделали ничего плохого. По их рассказам, они никуда не ходили. Порох не воровали. На склады не нападали. А ещё у них есть много свидетелей, готовых подтвердить невиновность солдат. Сейчас все ждут военно-полевого суда. После которого обвинения снимут, и они продолжат служить в армии Императора.

Присутствующие на собрании начали удивлённо переглядываться. - А кто же тогда ответит за всё, что они натворили?

Вселенец развёл руки в стороны. - Говорят кто-то другой. Их уже активно ищут и даже напали на след.

С места поднялся здоровенный кряжистый варяг с огромной седой бородой. Грозно нахмурил брови. – Интересно? Значит они не виновные! Вместо них накажут других. А нам, что делать?

- Что делать? – переспросил конунг. Он погонял воздух между щёк. Почесал затылок. - Нужно срочно помочь несчастным заключённым совершить побег. И доказать всем, что виноваты поляки. Раз убежали. Значит бояться. Значит есть, что скрывать. Так, что давайте, друзья варвары! Думайте. Жду от вас хороших, остроумных идей. Желающие проявить себя. Прошу высказываться вне очереди.

Первым решил взять слово высокий широкоплечий викинг с квадратной челюстью и непроницаемо-чугунными глазами. – Предлагаю пообещать много денег! За деньги побежит кто угодно и куда угодно. Главное не жадничать – дать много. Больше дадим – быстрее побегут.

Князь в ответ прикусил нижнюю губу. – А если не согласятся? Или долго будут думать и торговаться. А потом, неизвестно. С кем вести переговоры, кому давать деньги. Le processus s'еtendra dans le temps. (Процесс растянется по времени. Франц.) А мне надо, чтобы завтра они уже прятались по лесам.

- Ваше сиятельство, а если напугать? – подал предложение молодой воин похожий на эльфа. Он озорно блеснул голубыми глазами, тряхнул длинным хвостом белых волос, выставил ногу вперёд. - Пустить слух, что уже признали виновными без доказательств. Утром, всех, без суда и следствия, выведут в лес и расстреляют. Поляки напугаются и так стреканут. Будут сверкать пятками до самой Варшавы.

Конунг помотал головой. – Beaucoup de facteurs alеatoires. (Очень много случайных факторов. Франц.). Слухи дойдут до охраны. Или кто-нибудь проговорится. Караул увеличат. Хорошо вооружат. Побег сорвётся.

Последним взял слово варвар с круглым добродушным лицом и низко приспущенными рыжими бровями, придававшими ему печальное выражение.

– Господин Харальд Хитрый, а если их похитить. Потихоньку. Незаметно. Несколько человек. А всем сказать, убежали самые опасные и отъявленные негодяи. Может даже подбросить какую-нибудь бумаженцию. Будто раскаиваются, не смогли перенести тягости заключения. Приписать что-нибудь жалостливое… Не поминайте лихом. Свидимся не скоро. Поймите и простите кто сможет. Видно, судьба так решила.

Вселенец широко открыл глаза. В них засверкали искорки азарта. - Отличный вариант! Молодец! Давайте-ка, любезный Ольсен, поподробнее расскажите про ваше предложение.

- Господа викинги – он грозно приподнял голову. Обратился ко всем. - Слушаем и включаемся в работу. К вечеру у нас должен быть dеtaillе plan. (Детально проработанный план. Франц.).

***

В то утро монастырский сад был ещё пуст. Лишь несколько братьев-монахов в коричневых рясах, подпоясанные фартуками из грубой ткани, вскапывали грядки и подрезали виноград. От монастыря к небу поднимались гул молитв, пение псалмов и нежный перезвон колоколов.

В дальней от входа беседке пожилой монах вёл разговор с молодой прихожанкой. Священник говорил медленно, не глядя на собеседницу. Он прикрыл глаза и провёл ладонью по лицу. Казалось, погрузился в далекие видения. Мелкие морщинки избороздили его лицо. Под глазами синели круги - печать многих бессонных ночей. Казалось его голос идёт откуда-то свысока и далёко.

- Увы, дочь моя. Я не смогу передать твоё письмо маршалу Макдональду.

Прихожанка посмотрела на него с недоумением. - Святой отец, мы же договаривались? Вы обещали? Если я сделаю хорошее пожертвование? Неужели вам недостаточно?

Монах покряхтел. Погладил крест на груди. - Обстоятельства изменились. Вчера несколько заключённых подожгли конюшни "Третьего уланского полка". И пока охрана помогала тушить и спасать лошадей, сбежали с места заключения.

- Святая богородица! – женщина в ужасе заломила руки. Прижала к груди. Начала повторять одно слово. – Зачем? Зачем? Зачем? Их уже почти освободили?

- Никто не знает, что происходит в заблудших душах, дочь моя. Дьявол помутил рассудок солдат. Сбил с пути истинного. Мало того, что убежали. Так, ещё по дороге взорвали склад с порохом, убили охрану. А вечером прислали письмо герцогу. Там целый список требований. И пока де Шанс не выполнит их, грозят ежедневно уничтожать военное имущество.

- Господи, господи, господи… - в ужасе, крестилась прихожанка. Неужели правда?

- Да, дочь моя. Теперь - они не просто бежавшие узники, а преступная группа "Союз пяти сердец". Так подписались в письме.

Несчастная побледнела. Сердце гулко застучало. Руки задрожали. - Святой отец, это какая-то чудовищная провокация. Я хороша знаю полковника Гжегожа Дабковского. Знакома с офицерами его полка. Не могли они поступить подобным образом. Не могли.

- И тем не менее, это, так.

***

Полковник Карл Гроссен вернулся от руководства весь в мыле и саже. Зашёл в штабную избу, сразу же велел как можно быстрее найти и позвать к себе датского конунга.

- Господин Харальд Хитрый, объявлена гражданская тревога. Все ищут сбежавших из-под ареста польских артиллеристов. Нашему полку выпала большая честь. Две роты отправляются вместе с отделением полиции в недельный рейд с проверкой по деревням и селам.

Гроссен взял со стола кувшин. Налил в кружку воды. Выпил залпом. Вытер рукавом рот. - Это большая ответственность. Я решил, что помогать полицейским должен… – Перевели взгляд на конунга.

Датчанин, не обращая внимания на руководство, повернулся в пол оборота, смотрел в окно, думал о чём-то своём.

Начальник прокашлялся. Посмотрел на подчинённого. – Ваше сиятельство, вы слышите меня?

- Слышу, – ответили, не отрываясь от происходящего в окне. – Думаю, надо отправить майора Олларда Циплера. Он давно желает проявить себя. Это как раз тот случай.

Гроссен недовольно приподнял левую бровь. - Признаюсь. Думал, лучше поручить это опасное дело, вам? Да и герцог де Шанс того же мнения. Он даже настаивал. Убеждал, это задание специально для вас.

- Для меня? – ткнули пальцем себе в грудь. - Не-е-т! Мне нельзя. Мои ребята не переносят полицейских на дух. Они полицию не любят больше, чем русских. На них такой зуб! Столько конфисковали контрабанды! Не дай бог, что случиться – сразу за мечи - всех порубят в капусту. А отвечать будет, кто? Вы? Я не возьму на себя такой ответственности.

Немец досадливо прикусил губу. Снова посмотрел на конунга. Продолжил перечислять задание. – Также нам поручили направить две роты на усиление охраны пленных польских артиллеристов.

Варвар отвернулся от окна. Недовольно махнул головой. - Ещё лучше! Вы, что? Хотите, чтобы война началась раньше времени? После той драки в таверне ребята держаться только на том, что у них забрали оружие. А тут! Обидчики! В шаге. Да, они передавят их голыми руками!

Полковник глубоко вздохнул. Недовольно вытянул нижнюю губу. - Тогда я не знаю? Есть ещё одно поручение. Несколько людей надо на организацию поста наблюдения на перекрестке дорог.