Но существовала еще рукопись, и словно в ней и была вся соль.

5. Лорелея пишет готический бульварный роман на основании «розовых статей», отдает рукописи подругам из библиотеки и любимому из издательства ради «продвижения», до того, как узнает об измене.

6. Рукопись № 1, 2 и 3 исчезает.

Стоит проверить, что сталось с рукописью Бретта. И что в принципе в этой рукописи. Спросить редактора?.. Того, что ее якобы прочел. Кензи поставила одну и вторую галочки. Спохватилась — вода уже начала кипеть.

Чай заваривала машинально, как станок на фабрике.

Разве не попыталась бы Лорелея вернуть рукописи? Она бы попыталась. Коль это ее детище, то, на что она возлагает надежды, а попало к отбросам общества…

Кензи тихо засмеялась. Прав был Колин, сказав, что они похожи. Она бы забрала и оставила тех с носом. Лорелея ведь вряд ли считала, что получился у нее «дурной готический роман». Она собиралась издать «шедевр» о нашумевшем.

Но куда она пошла, когда сбежала от Дидье после первого убийства?.. Может быть, именно за рукописью? А может, не сбегала никуда?.. Было ли ей к кому идти?

К… Бретту?.. Который якобы уехал на континент?..

А ведь это была бы хорошая идея! Раз у Александра были ключи от ее квартиры, может, это взаимно? Отличная возможность забрать хотя бы одну рукопись.

Как жаль, что ночь задерживает и сделать сейчас ничего нельзя… Придется ждать, пока она не кончится. Мун зевнула. А вот случиться за это время может очень даже многое. Ее новый столичный мир встал с ног на голову.

А в одежде рабочего удобно — было последней яркой мыслью.

* * *

— Мисс Мун, — суровый надтреснутый голос заставил вздрогнуть всем телом, дернуться, будто провалившись.

От движения затекшей шеей где-то за ушами больно щелкнуло. Кензи сморгнула: миссис Матильда Блер опиралась на трость и внушительно возвышалась по ту сторону стола. Ее работодатель. Ха… всегда такая строгая, сухая в механизме как чувств, так и скелета: улыбка на выхолощенном лице миссис Блер — редкий гость, а осанка и посадка траурного платья безупречны. В ухоженной руке миссис Блер сжимала листок бумаги, а за ее спиной в окне серело дождливое раннее утро; фонари, должно быть, погасили не более четверти часа назад.

Матильда Блер имела склонность нагрянуть ни свет ни заря, свято веруя, что любая уважающая себя женщина должна вставать с рассветом, а лучше — еще до него. И приниматься за дела. Например, проверять работу нерадивых гувернанток.

— Миссис Блер?.. — сонно проговорила Кензи, пытаясь сбросить с себя сон, вспоминая, что она заснула на кухне, в мужской одежде, записывая собственные версии дела Лорелеи.

Версии!

Именно они были на том клочке бумаги в руке миссис Блер. Кензи досадливо цокнула языком и вскочила, запоздало протягивая руку за листком.

Миссис Блер этого только и ждала, потому как потрясла бумагой и ледяным голосом поинтересовалась:

— Что это такое?

Сейчас, Кензи Мун, ты вылетишь из этого благосклонного некогда к тебе дома.

— Миссис Блер… — собственный голос прозвучал как овечье блеяние. — Это мои… записи. Не соблаговолите…

— Миранда Митчем говорит, вчера вас привез домой джентльмен, — торжественно добавила новый факт в копилку грехов миссис Блер и, шумно отодвинув стул, села. — Куда вы ездили в дождь? И что это за джентльмен? Завела себе кавалера?

Кензи сцепила пальцы. Вот о чем надо было думать вчера, а не версии калякать… И неожиданно ответила вчерашними словами Доры:

— Вы не говорили, что вы против. Он инспектор из Скотленд-ярда.

— А кто сказал, что я против, — неожиданно смягчилась миссис Блер и опустилась на стул по другую сторону стола. Жестом предложила девушке последовать ее примеру.

Вот. Инспектор Скотленд-ярда — это вам не бирюльки.

— Вот, значит, кто присылал тебе цветы все это время. Но бросать ребенка ради кавалера, даже если он инспектор…

— Если миссис Митчем не упомянула, мистер Дьюхарст привез нас обеих. На самоходном экипаже, — ввернула Кензи на всякий случай.

Прости, Колин, сейчас твоя любовь к выпендрежу — как нельзя кстати.

— Так что «ребенок», как вы выразились, весь день был со мной.

— Дороти присутствовала на вашем свидании? — поползли наверх брови миссис Блер. — Ты отдаешь себе отчет, вертихвостка? Мало того, что Энтони таскал ее всюду, где ему вздумается, так…

— Что вы, мадам, какое свидание! Мы лишь случайно встретились в чайной, а затем отправились на… прогулку, — поспешно заверила женщину Кензи. — Дора страдает от скуки, если в субботу мы не выходим на прогулку, а тут такой случай.

Миссис Блер задумалась. Покосилась вновь на исписанный карандашом листок.

— Хм, такой случай?..

— Это… мои личные заметки… хочу книгу написать, — жалкая попытка то ли удалась, то ли в данный момент миссис Блер интересовало другое:

— Ты подумала, что будет с Дороти, если ты выскочишь замуж?

— Замуж?

У Кензи Мун отвисла челюсть.

— Любой кавалер этим заканчивается. Или ты, — сдвинула брови Матильда Блер, — женщина легкого поведения?

Настал черед Кензи сердиться. Она порывисто вскочила.

— Миссис Блер, если вы намерены меня оскорблять, то, как бы ни была эта работа хороша, ноги моей…

Матильда Блер примирительно подняла ладонь в перчатке, останавливая поток слов.

— Хорошо, я услышала тебя. Что бы ты ни думала, Кензи Мун, я не ханжа. Иначе не взяла бы никому неизвестную шотландку в дом после смерти брата. И я могу закрыть глаза на многое, — при этом она окинула оценивающим взглядом одеяние Кензи, — пока Дороти здорова и не подвергается тлетворному влиянию. Инспектор Дьюхарст, говоришь… У него было время шататься с вами всю субботу после того жуткого убийства в «Паризьен»?.. — миссис Блер снова взглянула на листок. — Сдается мне, вы были не на прогулке, и это — не твои фантазии…

На лестнице раздался шум. Точнее, топот мелких ног.

— Тетя! — прямо оттуда закричала Дора. — Не смейте увольнять Кензи!

И Дора — в ночной рубашке! — совершенно недопустимым образом съехала по перилам. Кензи хлопнула себя по лбу и закрыла глаза. Теперь точно все.

Миссис Блер еще не успела ничего возразить, все давясь не то возмущением, не то удивлением, а Дороти с неубранными волосами продолжила свою пламенную речь:

— Да, у нее кавалер — инспектор Дьюхарст, и мы немного ему помогли вчера. И сегодня тоже. И завтра. Может быть, Кензи и не выйдет за него, а может, выйдет. Все в руках Господа. Но, честное слово, если вы ее прогоните, то я… — Дороти на миг запнулась и почесала лоб, — даже не людях вести себя как леди не стану. Вы ведь этого хотите? Чтобы репутация Блеров и все такое было в порядке? Ну, так все в порядке! И будет, только если Кензи останется! Иначе — я сбегу, я буду делать, что хочу, я никого слушать не стану, я…

Миссис Блер наконец усмехнулась. Перевела взгляд с одной молодой особы на другую и обратно. Раньше за Дороти такого упрямства не водилось.

— Я и не собиралась ее увольнять. Скажите пожалуйста, как спелись… И ты всегда пляшешь под ее дудку? — спросила пожилая дама у Кензи.

— Нет, не всегда… — Кензи запнулась. — Обычно Дороти очень примерна.

Вот так люди и врут в Лондоне.

— Кензи тоже, — кивнула Дора. — На людях мы ведем себя хорошо, а остальное — кого волнует?

— Кто это может подтвердить? — подняла бровь миссис Блер.

— Да кто угодно! — горячо отозвалась Дороти. — Миссис Митчем даже сказать кроме джентльмена было не про что — я ведь права?

— Вся в отца, — мотнула головой со вздохом миссис Блер. — А если случится что? — и положила записи Кензи на стол. — Убийства и леди — это несочетаемо не только из-за дурного тона.

— У нас есть инспектор Дьюхарст, — лукаво улыбнулась Дороти. — И мы осторожно. Мы только разговариваем, — она бросила мимолетный взгляд на Кензи, — и делимся мыслями с инспектором.