Да, Марина отстояла свою малышку, родив ее, маленькой, недоношенной, раньше положенного срока. Подарив жизнь дочери и отдав взамен свою. И как бы жестоко это не звучало, но я благодарна сестре, что она не сказала о своей беременности Марату, в день его отлета.

Мы с отцом не смогли бы жить зная, что где-то растет наша маленькая непоседа, с голубым, чистым взглядом Марины. Ее частичка навсегда осталась в дочери, которая стала единственной отдушиной, после стольких смертей в нашей, итак небольшой семье.

— Алис, послезавтра мы с Соколовским летим в столицу. Да, и кстати, он просил передать тебе привет, — с загадочным прищуром произнес папа.

— Да? Ну и ему передавай, — равнодушно произнесла, дернув плечом.

— Солнышко, — отец сделал многозначительную паузу, пока я откатила машинку Раде, — почему ты не хочешь дать ему шанс? Игорь надежный человек, в отличие от того же Волкова, который столько лет морочил тебе голову…

— Пап, не начинай! — отмахнулась от отца, усаживаясь на диван, пока дочь побежала в свою комнату за новой партией игрушек.

Конечно, отец знаком с Игорем много лет, и судит о его надежности, исключительно с позиции делового партнера. Тут с ним не поспоришь. Соколовский был акулой строительного бизнеса, после моего отца, несмотря на свой возраст.

— Алиса, я же не вечный. Я хочу быть уверен, что вы не останетесь с Радой одни, когда меня не будет рядом.

— Пап, что за глупости?! У нас все в порядке, да и ты проживешь еще очень долго, — с тревогой произнесла, глядя в родные глаза.

— Или я чего-то не знаю? Ты же здоров…

— Разумеется, здоров. Не дождетесь, — со смехом произнес отец, а меня как-то сразу отпустило.

— Деда! Смотри! — Рада вбежала в комнату наперевес с мигающим мечом, который отыскала среди вороха игрушек. Ее кудряшки смешно подпрыгивали при каждом шаге, а глазенки горели азартом.

— О, новое — это хорошо забытое старое, — засмеялась я, вспоминая, как отец подарил малышке этот меч перед Новым годом.

Ему тогда пришлось уехать, поэтому подарки Рада получила гораздо раньше. И разумеется, на утренник в сад она пришла в наряде снежинки… с горящим мечом. Наша воспитатель была в шоке, потому, как малышка наотрез отказалась расставаться со своим оружием.

— Деда, ты будешь лошадкой? — кокетливо похлопав черными ресницами, спросила моя хитрюжка.

— Ох, Рада, деда уж слишком стар, чтобы выполнять роль лошадки, — решил надавить на жалость отец, но малышка нахмурив брови, внимательно оглядела деда.

— У тебя нет палочки. А Галина Васильевна сказала, что с таким дедом она сама не прочь замутить. Мам, а замутить, это как? — малышка с любопытством смотрела на меня, а я даже рот открыла от изумления.

— Когда это Галина Васильевна такое сказала? — поинтересовалась, заметив усмешку отца.

— А… — Рада махнула рукой, — когда деда забрал меня. Вчера…

Радино «вчера» могло означать и неделю, и месяц назад.

— Ладно уж, давай побуду твоей лошадкой, — опускаясь на колени, согласился отец, под звонкий смех дочери.

— У вас есть полчаса, а потом мы все идем ужинать, — строго произнесла я, наблюдая за попытками дочери залезть на спину отца, не выпуская меч из руки.

— Мама, а рыцари едят кашу? — пыхтела малышка, ухватившись за ворот рубашки отца.

— Рыцари едят все! Они же должны быть сильными и смелыми, — вместо меня ответил папа.

— Дед, я смелая. И сильная. И Олег меня слушается, — с гордостью произнесла Рада, наклонившись вперед, чтобы заглянуть в лицо деду.

— Ну, если даже Олег тебя слушается… — со смехом произнес отец, подняв на меня взгляд.

Олег Смирнов, одногруппник Рады, от которого плачут не только дети, но и их родители. А дочь смогла найти подход к этому маленькому хулигану. Уж не знаю, то ли она ему симпатична, хотя какая может быть симпатия в этом возрасте?

Но стоит Раде взять его за руку и усадить на стульчик, он будет на нем сидеть, пока она не позовет его играть. Я бы сама ни за что в это не поверила, если бы не увидела все, своими глазами.

— Алиса, Раде нужен отец… — папа снова вернулся к так и не оконченному разговору.

— Нужен. Ей нужен любящий отец, а не чужой мужчина, который просто будет терпеть ее присутствие рядом с собой, — убирая со стола посуду, заметила, стараясь говорить ровно.

— Почему ты так уверена, что Соколовский не подходит на эту роль? — открыв дверцу посудомоечной машины, спросил папа.

— Ты встретилась с ним лишь пару раз…

— Ух ты! И кто тебе об этом сказал? — вскинула удивленный взгляд на него, — Игорь не мог.

Он заверил меня, что о наших встречах отец ничего не узнает. И дело было, конечно, не в недовольстве отца. Просто я не была уверена, что у нас с Игорем что-то действительно получится, так зачем раньше времени обнадеживать родителя?

— Ты права. Не от Игоря. Конспираторы, блин, — покачал головой папа, укоризненно глядя на меня.

— Тогда я вообще не понимаю… Если ты в курсе, значит должен был понять, что у нас не вышло…

— Не вышло! — недовольно фыркнул отец, — Это твое мнение, а вот Соколовский с ним не согласен! Иначе на хрена ему интересоваться, как твои дела?

— Папа! — я быстро выглянула с кухни, но малышка была увлечена рисованием и надеюсь, не слышала слова отца.

— Что, папа! Ты думаешь он долго проходит в холостяках?

— Да какая мне разница! Пусть хоть завтра женится, — возмущенно фыркнула, протирая стол салфеткой.

— Он то женится. А ты?

— А что я? В силу гендерных различий я не могу жениться, — усмехнулась.

— В кого ты такая язва? Не можешь жениться, выйди замуж.

— Думаешь стоит?

— Думаю, придется. И подумай о моих словах на счет Соколовского, — бросил папа, покидая кухню.

И я подумала. Правда подумала… Минут так десять…

— Деда, а когда ты приедешь? — мы с моей радостью провожали отца, стоя в коридоре.

— Скоро, малышка, — папа поднял на руки Раду и чмокнул ее в носик.

— А ты будешь мне звонить? — дочь крепко обняла деда за шею, с явным намерением не отпускать.

— Буду. Каждый вечер, — убедительно произнес папа. И лишь тогда получил ответный поцелуй в щеку.

Звонок в дверь раздался, когда я еле-еле уложила дочь. Она ни в какую не желала засыпать. И теперь кто-то за дверью сильно рисковал…

— Алиса Вадимовна? — курьер с дружелюбной улыбкой протянул мне клипборд.

Растерявшись на секунду, и вовсе не от улыбки молодого парня, черкнула на бумаге подпись, не отрывая взгляда от шикарного букета.

— Приятного вечера, — бросил парень и быстро скрылся за дверями лифта. Оставив меня в недоумении рассматривать цветы.

Волков бы не расщедрился на такой букет. Максимум, что я видела от него, три розы. А вот Соколовский, тот мог. Но с чего бы?

Пока несла букет в зал, пыталась угадать отправителя. Но стоило мне найти открытку…

«Не знаю, за что впал в немилость… Перемирие? М.»

— Да, чтоб тебя! Откуда он узнал…

Димка бы ни за что не сказал мой адрес. Девчонок он навряд ли осмеливался расспрашивать. Остается только Тимур!

— Ну, погоди у меня! Мало того, что напился и мне пришлось ехать с этим… Так еще и адрес мой ему слил! — возмущенно тыкала в список контактов, выискивая номер Тимура.

Однако, этим вечером я так и не смогла ему дозвониться.

Марат

— Как ты мог уехать без меня?! — Тая раздраженно скидывала валяющиеся по всей комнате вещи в сумку.

Марат, внимательно наблюдая за ее нервными движениями, в который раз корил себя, что поддался уговорам матери. Не пришлось бы снова тащиться в такую даль, только ради того, чтобы забрать ее.

— У меня была встреча с Верховским. Незапланированная, но от этого не менее важная, — твердо произнес Рамзанов, помогая девушке застегнуть сумку.

— Мог бы взять меня с собой, — Тая приблизилась к мужчине, положив руки ему на грудь.