— Почему они выбрали его, а не меня⁈ — вместо ответа на моё обвинение взвился Липпа.
Я едва удержался от того, чтобы закатить глаза. Твою мать, тебе сколько лет вообще? Четыреста или четыре?
— Ваша матушка точно не оценила бы то, что вас отправляют на настолько опасные задания. К тому же им нужен был кто-то неизвестный и ни с кем не связанный. Тот, в случае исчезновения которого никто бы не стал жалеть. Однако мы отвлеклись. То, что я сегодня пришёл к вам, как друг, не значит, что весь наш разговор пройдёт в комфортной для вас обстановке.
— Что… что вы хотите сделать?
— Вы сорвали планы наших общих друзей. Планы, на подготовку к которым ушли годы и тонны ресурсов. Вы не знали, что делаете, и это можно считать смягчающим обстоятельством. Тем не менее, если вы не понесёте за подобный промах заслуженного наказания, думаю, будет немного несправедливо. Вы со мной согласны?
- Поговорите с моей мамой! Она всё решит!
Реально четыре года…
— Она достаточно вас защищала. Кредит доверия к ней у наших общих друзей оказался исчерпан, преимущественно из-за вас. Так что больше это не сработает. Вы провинились — значит будете наказаны. А если попытаетесь потом искать «справедливости» у своей матушки или деда — наши общие друзья сочтут это проявлением крайнего неуважения. Думаю, не надо объяснять, чем это будет чревато. Не только для вас, но и для них.
- Я… я не хочу! Пожалуйста, не надо!
Он начал отползать от меня по кровати, попытался ещё несколько раз применить заклинания. То ли чтобы отбиться, то ли чтобы привлечь внимание охранников.
Но они, благодаря рунам, сейчас продолжали видеть картину того, как Липпа спокойно спит. И раз уж он не сумел использовать магию, находясь в более-менее стабильном состоянии, то теперь, полный страха и даже паники, его шансы хоть на что-то упали буквально до нуля.
Подождав несколько секунд, чтобы градус ужаса достиг максимума, я поднялся из кресла и неторопливо пошёл к Липпе.
— Будьте мужчиной, дорогой Липпарион. Примите наказание с достоинством. Однажды я тоже провинился перед нашими общими друзьями. Видите моё лицо? Этот ожог ничем не спрятать и никак не исцелить. Но я выжил. И вы выживете. Может быть не целиком, но выживете. А от сопротивления всё будет только больнее и дольше.
- Не надо! Пожалуйста! НЕ-Е-ЕТ!!! — он уже не кричал, а попросту выл, при том что я ещё даже ничего не сделал.
Когда я приблизился к кровати вплотную, он спрыгнул с неё и побежал к двери, начав в неё усиленно ломиться, не прекращая вопить и рыдать. Когда я, не зная, смеяться мне или закатывать глаза, «догнал» его всё тем же неспешным шагом, он снова «сбежал», на этот раз забившись в угол за шкафом.
А когда я «нашёл» его и там, и наконец протянул руки к этому четырёхсотлетнему дитю, банально чтобы он снова не дал дёру в другой угол комнаты, почти сразу ощутил характерный запах мочи.
Определённо такой персонаж мог попасть в секретную службу только благодаря процветающему кумовству.
И ведь ещё метил на должность заместителя Байротина. Тот хотя бы был умён, строг и силён. То, что Алистер был умнее, не умаляло его способностей. Но Липпа был совсем уж маменькиным сынком, во всех смыслах этого слова.
Даже пытать его как-то расхотелось. Тем не менее, оставить на память о себе хоть какой-то след всё-таки было нужно.
Когда я уйду, страх со временем пройдёт. Если у Липпы не останется никаких напоминаний об испытанном ужасе, в конце концов избалованность и привычка ощущать собственную вседозволенность возьмут верх и он побежит-таки жаловаться матери.
Стараясь не наступить в расширяющуюся лужу, касаться её даже мировым приказом было мерзко, я положил руку на голову вздрогнувшему, как от выстрела Липпе, и активировал приказ, специально разработанный для таких вот ситуаций.
Когда-то, больше ста лет назад, я поймал аватар Амалы и сожрал её целиком, от кончиков пальцев до головы. При этом из-за того, что энергия Закона Руйгу пропитывала физическое тело аватара, боль, что Амала испытывала, была едва ли не порядок больше, чем если бы страдало исключительно тело.
Помня об этом, впоследствии я разработал мировой приказ, вернее комбинацию приказов, позволяющую использовать тот же приём и на обычных Майигу и людях.
Суть комбинации была проста. Пропитать организм цели собственной мировой аурой, подсоединить эту мировую ауру к её сознанию, а затем нанести любой, какой заблагорассудится, урон телу.
Эффект получался ровно тот же: мировая аура, для которой не существовало ограничений на проводимость боли, в отличие от живых нервов, отправляла в мозг жертвы ни с чем не сравнимый коктейль агонии.
Правда, была проблема. Это была моя мировая аура, и я не мог разорвать связь, пока мировой приказ продолжал действовать, в результате чего испытывал всё то же самое, что и моя жертва.
Так что для полноценных длительных пыток это был не самый подходящий вариант. Но для того, чтобы дать кому-нибудь хороший такой заряд мучений — самое то. Я-то к боли давно привык, причём к самой мучительной, а вот моя цель — не факт.
И сейчас был идеальный момент, чтобы этим приёмом воспользоваться. Активировав мировой приказ, я использовал основание чёрного льда, чтобы хорошенько проморозить череп Липпы.
Моя собственная голова, хотя с ней всё было в порядке, в ту же секунду будто бы попала на девятый круг ада. С учётом того, что даже мне самому после такого было сложно стоять ровно…
А, ну да. Лужа стала ещё больше, глаза закатились, тело обмякло… Прекрасно. Он не потерял сознание, но от болевого шока больше не был способен даже минимальный тонус мышц поддерживать.
Что же, это можно исправить. Лёд сменился молнией, мою голову пронзил разряд в триллион вольт, а Липпа, взревев совсем уж нечеловеческим голосом, подскочил на месте и неожиданно попытался вцепиться мне в горло.
Видимо, это был тот самый момент, когда начинала кусаться загнанная в угол крыса. Тем не менее, надолго этого полубессознательного приступа храбрости не хватило.
После того, как я пощёчиной отправил его обратно в лужу, Липпа уже не пытался сопротивляться. Просто лёг, свернулся калачиком и начал тихонько подвывать, будто раненный щенок.
На этом можно было заканчивать. Вырубив его уже обычным разрядом, на время отключившим его нервную систему, я, чувствуя себя то ли нянькой, то ли уборщиком, выжег молниями лужу и вернул бессознательное тело в кровать. Штанишки я ему сушить, разумеется, не стал, обойдётся.
Осталось только одно. Оставить ему напоминание о себе, чтобы, очнувшись, он не подумал, что ему приснился самый реалистичный и ужасный в его жизни, но всё-таки кошмар.
И я не просто так указал ему на след от пламени Семургдалиона. За те недели, что мы летели из Содружества к Землям, я успел неплохо изучить это «клеймо».
Способов свести его так и не нашёл, зато понял, как можно примерно повторить эффект. Правда, оставлять Липпе след на лице было слишком палевно, у любого, в особенности у его мамочки, наверняка возникли бы вопросы.
Но никто не запрещал заклеймить паренька в другом месте. Например, на животе. И так как у меня было куда больше времени, чем у Семургдалиона, я смог проявить креативность.
С утра, когда Липпа проснётся и доберётся до ванной, в отражении в зеркале он увидит чёткую надпись: «Доброй ночи» над своим пупком. Думаю, это будет более чем достаточным напоминанием о произошедшем.
Стерев все руны, я восстановил работу его нервной системы, после чего скрылся в ночи, более чем довольный проделанной работой. Алистеру, уверен, тоже понравится эта история.
В названную им гостиницу я заселился через пару дней, после чего потратил остаток времени до его появления на прогулки, осмотр столицы и тренировки в духовном мире.
Я использовал уже существовавшую и привычную сеть нитей как базу для Формулы, а также не менее привычные аспекты и Сущности для создания оснований. Так что в целом ничего кардинально нового в моих способностях не появилось.
