Айре приходится сдержаться, чтобы не придушить менталистку. Уж я-то вижу, каких усилий это ей дается — её напряжённые мысли будто эхом звучат в моём сознании. На заднем плане мелькает фраза, полная внутреннего напряжения: «Только ради тебя, мой конунг!»

Ликанка отвечает ровным, механическим тоном, в котором не слышно ни капли сопротивления:

— Да, я сделаю.

«Умница» — подбадриваю принцессу.

В ответ исходит радость от моей похвалы.

Удовлетворённая своим «успехом», служанка на прощание пытается ожечь Айру ментальным щупом, но, разумеется, у неё ничего не выходит — я ведь не просто так на подстраховке. Создаю ненастоящие эмоции боли чтобы обмануть эту профанку. Айра же, умница, искусно притворяется, что ей больно, сжимая плечи и едва заметно морщась. Довольно улыбнувшись, служанка покидает покои.

Как только дверь за ней закрывается, Айра, стиснув зубы, резко выдыхает:

— Я её убью!!

— Ага, только потерпи немного, — даю надежду на скорый реванш.

Не теряя времени, направляюсь к Павлинарху. Войдя в его кабинет, сразу перехожу к делу:

— Твое Перьешество, а ты знал, что среди твоей дворцовой прислуги затесалась секретная менталистка-шпионка. Она завербована Белюгой.

Павлинарх застыл, его лицо выражает шок и недоверие:

— Этого просто не может быть!

Телепатам не нужны слова, ведь есть мыслеречь. Я делюсь с ним воспоминаниями Айры, показывая, как служанка пыталась захватить её сознание. На лице короля отражается смесь потрясения и растерянности.

— Эта служанка работает у нас уже пять лет! — восклицает он, хватаясь за перья на голове. — И наша служба безопасности не смогла её разоблачить за полдесятилетие. А ты, Данила, всего за пару часов раскрыл её!

Я едва заметно усмехаюсь:

— То ли ещё будет. Но сейчас её лучше не трогать. Пусть думает, что её план работает. Я займусь проверкой дома Белюги. Если повезет, поймаю ловца на живца.

Павлинарх подрывается было отправить со мной гвардию, но я решительно возражаю: лишнее внимание только осложнит дело. Да и своих людей я тоже оставляю во дворце. Беру с собой лишь Свету и Настю — на всякий случай, для подстраховки. А вообще всё складывается удачно. Главное, не упустить альбиноса-урсара.

Мы с Айрой отправляемся в дом Белюги. Об этой его собственности Павлинарх не знал. Очевидно, альбинос владел ею черед подставных лиц.

Айра играет свою роль идеально. Она ходит по заброшенным комнатам, притворяясь, что полностью подчинена Белюге. Очень правдоподобно «уверяет» меня, будто в этом заброшенном доме спрятан ценный артефакт, оставленный ею во время прошлого визита в Перьяндар.

Я изображаю доверчивого и слегка растерянного «растяпу», делая вид, что поверил её словам. Даже доспех не надел, хотя ловушку уже ощутил. И мои предчувствия оправдываются. Внезапно из стен с грохотом стерляют скрытые сеткомёты. Прочные сети из особого металла сковывают меня за считанные секунды, подавляя магию и обездвиживая. Я падаю на пол, запутанный, как муха в паутине.

Откуда-то снизу доносится топот и скоро из подвала выскакивает сам Белюга. Ну, судя по тому что он альбинос. Его присутствие я, кстати, не чувствовал — хитрая тварь забилась так глубоко под землю, что полностью скрылось от моего восприятия.

Огромный альбинос с высокомерной ухмылкой подходит ближе, его взгляд полон злобы.

— Молодец, малышка Айра! — насмешливо хвалит он, даже не утруждая себя взглянуть в её сторону. — Надо было тебе еще раньше промыть мозги. Они тебе явно были лишние.

Белюга подходит ближе, его шаги медленные, нарочито издевательские. С явным удовольствием он заносит ногу и пинает меня ботинком, словно желая подчеркнуть своё мнимое превосходство. В его голосе слышатся дрожь и ненависть, скопившиеся за долгие месяцы:

— Ах ты, кусок грёбаного дерьма! Почему ты не сдох⁈ Почему не дал Псу разорвать себя на части⁈ — Его голос срывается на крик, и он снова пинает меня. — Я столько времени из-за тебя мучаюсь! Хожу голодранцом по всему Материку, прячусь в трущобах, пока ты умудряешься стоять на ногах!

Удары Белюги не причиняют мне вреда — усиленное тело легко выдерживает эту жалкую ярость.

Но я продолжаю играть, притворяясь беспомощным, и стону с надрывом:

— Айра! Помоги мне!

Белюга заливается хриплым смехом, его обесцвеченные глаза сверкают злобным триумфом:

— Она тебе не поможет, человечик. Теперь эта сучка — моя марионетка. — Его голос становится ещё более ядовитым. — Ты умрёшь, а я сделаю её своей рабыней. Нет, даже лучше — своей секс-игрушкой. В вашем мире, кажется, это так называется?

Он достаёт кинжал, холодное лезвие блеснуло в тусклом свете. Наклоняясь ко мне, Белюга шепчет, словно смакуя каждое слово:

— Но сперва… я прикончу тебя. Наконец-то! И Лич будет доволен. Ты и его успел достать! Прощай, грёбаный менталист!

— Он телепат! — раздается сзади звонкий голос.

И в тот самый момент, когда его кинжал должен был опуститься, хотя, конечно, опуститься он в принципе не мог в мою смену — Белюга замирает. Его тело судорожно дёргается, а из плеч вырастают два клинка тьмы, пронзая его насквозь. Это работа Айры.

Подняв голову, она смотрит на него холодным, почти ледяным взглядом и произносит с рычанием, словно выносит приговор:

— Это тебе за Ликанию, медведь!

Белюга, раненый, с глухим стуком падает на пол. Его ноги тоже пронзают клинки Айры, и теперь он больше напоминает прибитого жука, судорожно извивающуюся в агонии.

Айра же бросается ко мне, её голос пропитан тревогой:

— Конунг! Сейчас я тебе помогу!

Только вот я уже сам спокойно поднимаюсь на ноги, отряхиваясь от обрывков сетки, словно ничего и не случилось. Лёгкая усмешка мелькает на моём лице.

— Как ты справился с сетками? — удивляется Айра, её глаза расширяются. — Они же подавляют магию!

Я ухмыляюсь и показываю небольшие кусачки в ручке:

— Просто перекусил проволоку.

Айра ошеломлена, её взгляд переходит от кусачек к сетке и обратно.

— Ломтик подогнал, — добавляю я, небрежно выкидывая кусачки обратно в теневой портал. — Из ящика с инструментами в Невском замке.

Тем временем Белюга, истекая кровью, с трудом приподнимает голову и хрипит, его голос полон непонимания:

— Айра… Гребаная сука… Почему ты не моя… долбанная марионетка?…

Я смотрю на него с иронией, моя ухмылка становится шире.

— Потому что использовать телепатию против телепата — это, мягко говоря, очень тупая затея.

Айра переводит взгляд на меня, её губы растягиваются в лёгкой улыбке. Она явно наслаждается этим моментом.

Белюга хрипит, его дыхание становится всё более поверхностным. Он закрывает глаза, очевидно готовясь уйти помереть. Я сажусь рядом и проверяю его пульс — слабый, но ещё есть. Жить ему осталось недолго.

— Эй-эй, не спеши в Астрал, медведь, — говорю я, наклоняясь ближе. — Ты мне ещё пригодишься. Оборотней много не бывает. У меня уже есть один мишка, а теперь и ты составишь ему компанию в когортe «Мохнатых».

Белюга едва реагирует, но мне достаточно того, что он слышит. Я вонзая псионический клинок ему в голову.

— Хватит маяться, — хлопаю его по пузу и закрываю глаза.

Начинаю погружать его сознание в свой Легион. Такие изворотливые и хитрые хрены, как альбинос, всегда находят себе применение, если знать, как ими управлять. Параллельно погружаюсь в его воспоминания, исследуя ментальное сознание.

Картина, которую я вижу, вызывает у меня лёгкое отвращение: Лич всё это время плёл многовековые сети. Его план на Боевой материк оказывается куда мерзостнее, чем я мог предположить. Он собирался уничтожить всех жителей материка, принести их в жертву Смерти и таким образом обрести через ритуал колоссальную силу и энергию.

Я выхожу из медитации, выпрямляюсь и мрачно заключаю:

— Каждый Организатор уже отличился. Но Лич, конечно, оказался самой мерзкой сволочью.

— Конунг? — переспрашивает непонимающая Айра.

— Забей.