Я чешу подбородок и оглядываю пульт, проверяя, всё ли отключено. Сойдёт. Достаю связь-артефакт и передаю своей гвардии:

— Студень, вы уже на подлёте? Тогда начинайте захват базы. ПВО вырублено.

Пока мои люди готовятся к атаке, я позволяю себе немного расслабиться. В уголке командного пункта нахожу шахматы и холодильник, наполненный бутербродами. Почему бы не воспользоваться этим небольшим перерывом? Программирую дежурного, чтобы он играл со мной в шахматы, а сам неспешно перекусываю, наблюдая через Ломтика, как развивается операция.

Вскоре вертолёты моей гвардии появляются над посадочными площадками. Гарнизон базы замечает их только в последний момент. Начинается хаос. Солдаты Годуновых срываются с мест, пытаясь организовать оборону. Кто-то спешит к командному пункту, чтобы активировать залповые установки.

Но их встречает Бер.

— Господа, сегодня вы умрете! — усмехается остроухий блондин.

Через Ломтика я наблюдаю, как к нему приближаются гвардейцы. Командир базы, заметив альва в форме рядового с мечом на перевес, кричит на весь коридор:

— Рядовой! Твою за ногу! Что ты творишь? Я не давал приказа никого не впускать!

Бер приглашающе взмахивает клинком:

— Вы обознались. Я не рядовой. Я принц.

И он скидывает пилотку с головы. На мгновение все замирают, вылупившись на альвийские уши. Затем гвардейцы бросаются в атаку.

Коридор узкий, что играет на руку Беру. Он ловко отражает удары трёх физиков, действуя с мастерством опытного мечника. Вдруг его лицо начинает изменяться, приобретая хищные черты: полу-человеческие, полу-кошачьи.

Эти метаморфозы ясно показывают, что его магическое состояние восстанавливается быстрее, чем он сам ожидал. Удары физиков наносятся в никуда, а Бер уверенно удерживает позицию.

Физики бросаются в атаку, их мечи сверкают в слабом свете коридора, но Бер с лёгкостью справляется. Его движения быстры, он словно танцует между ударами. Сила оборотня-ирабиса, подкреплённая отточенными навыками фехтовальщика, позволяет ему разрывать строй противников без малейших затруднений.

Затем появляется огневик. Вспышка света, и огненный шар несётся прямо на Бера. Но он остаётся невозмутим, с невероятной скоростью отбивает атаку. Я наблюдаю за ним через Ломтика, переставляя слона на доске. Что ж, Бер справляется сам, так что вмешиваться не имеет смысла. Да и шахматная партия неплохая, жалко прерываться.

Тем временем моя гвардия уже захватывает ключевые точки базы, продвигаясь уверенно и методично. Командир базы, понимая, что ситуация безнадёжна, отдаёт приказ своим людям отступить. Оставив командный пункт, они уходят вглубь комплекса, очевидно, надеясь перегруппироваться.

Когда Бер наконец открывает дверь в командный пункт, он видит меня за шахматной доской. Я лениво двигаю фигуры, одновременно доедая третий бутерброд. Загипнотизированный дежурный молча двигает пешку в ответ. Бер останавливается на пороге и, скрестив руки, недовольно рычит, еще не совсем отойдя ото оборотнических замашек:

— Я думал, ты руководишь штурмом!

Поднимаю взгляд, с лёгкой усмешкой отвечая:

— Я и руковожу. У меня всё автоматизировано. Моя гвардия знает, что делать. А у тебя клыки прорезались наконец, поздравляю.

Остолбенев, Бер касается пальцами заострившихся зубов. Я поднимаюсь с места и спокойно бросаю:

— Ну что, теперь можем отправляться на встречу колонне с мясом?

Бер смотрит на меня с удивлением:

— Только мы?

Я киваю:

— Да, вдвоём справимся. Там всего десять Воинов.

Его взгляд становится странно задумчивым. Вдруг он вытягивается в шутливо-воинской позе, приподнимает руку к виску и козыряет мне ото лба:

— Так точно, господин сержант.

О как! А парень-то не такой пропащий, как казалось вначале.

Перевалочная база-склад рода Годуновых, Сибирь

Командир гарнизона вместе с остатками своих людей, которые ещё не успели попасть под удар гвардейцев Филинова, забаррикадировался в бывшем госпитале. Ситуация далеко не радужная, и каждый из присутствующих это понимает. Среди тех, кто успел укрыться, был и капитан Шольц, чья не слишком презентабельная внешность привлекала особое внимание.

Командир морщится, почувствовав отвратительный запах, и с брезгливостью поворачивается к капитану:

— Капитан, почему от вас так несёт дерьмом?

Шольц краснеет и, неловко переступая с ноги на ногу, бурчит в ответ:

— Виноват, господин командир. Я выполнял приказ по рытью нужника.

Бровь командира взлетает вверх.

— Собственноручно?

— Так точно.

— Благоустройство территории — дело, конечно, похвальное, но, по-моему, вы слегка не по рангу подошли к задаче. Хотя… — он отмахивается рукой, — сейчас это неважно. Доложите обстановку.

— База захвачена людьми Филинова, — глухо докладывает другой капитан. — ПВО пропустила врага. К турелям нам ужен не подобраться, как и арсеналу с оружием. Мы окружены.

Командир тяжело вздыхает и обводит взглядом собравшихся. Их лица угрюмы, оружие в руках заметно дрожит. Но командир не позволяет себе слабости. Он выпрямляется, и его голос звучит твёрдо и уверенно:

— Соберите у своих людей оставшиеся патроны. И держите у себя. Когда пойдем сдаваться, не дай бог, кто-нибудь выстрелит в Филиновых.

Резиденция Годуновых, Московское Великокняжество

Боярин Годунов сидит на берегу пруда, на походном стуле с высокой тканевой спинкой. Удочка лежит на треноге, конец лески покачивается на поверхности воды, где вьётся мелкая рябь. Рядом ведро, наполовину заполненное золотисто-серыми рыбами.

Последние донесения выбили его из колеи. Филинов нанёс дерзкий удар, от которого трудно оправиться. Перевалочная база в Сибири — гордость и стратегический узел его сети — разграблена. Гарнизон, считавшийся элитным, разгромлен. И теперь этот выскочка, бывший опальный граф, позволяет щедро выкупать пленных. Но этого мало! Филинов забрал всё новейшее ПВО. А колонна с мясом? Мясо, что должно было отправиться в Европу, принести солидную прибыль, тоже исчезло.

Годунов берется за удочку. Леска натягивается, и на другом конце начинает дергаться очередная рыба. Карпы продолжают клевать.

Конечно, можно было бы обратиться к Царю Борису, пожаловаться на бесчинства дерзкого графа. Но что это даст? Годунов знает, что Филинов не стал бы действовать так уверенно без весомой подстраховки. Раз он уничтожил диверсантов возле транспортного портала, значит, успел выудить из памяти пленных доказательства того, кто на самом деле стоит за этими действиями. Любая попытка жалобы только усугубит положение.

Боярин тяжело вздыхает и забрасывает удочку снова. Поплавок тихо булькнул, когда спиной раздались торопливые шаги.

— Господин, прибыл… — Гвардеец запыхался, как будто бежал через весь лес, — прибыл тот иномирец. Тот самый.

Годунов сдержанно кивает:

— Пустите его.

Через несколько минут на лужайке появляется лорд-дроу. Высокий, с мраморно-бледной кожей и бесстрастным, словно высеченным из камня, лицом, он движется неспешно, будто специально растягивая момент. Его проницательный взгляд скользит по ведру с упитанными карпами. Уголок губ поднимается в лёгкой усмешке.

— Неплохой улов. Хоть здесь повезло, — произносит он с нескрываемым сарказмом.

Годунов хмурится, взгляд тяжёлый, словно свинец. Иномирец дерзок — слишком дерзок, но говорит так потому, что может себе это позволить. Убить его стоило бы невероятных усилий.

— С птицами не сложилось. Решил хоть рыбалкой отвлечься, — бросает боярин через силу.

Лорд-дроу, не считая нужным спрашивать разрешения, беззастенчиво усаживается на ближайший стул.

— Что ж, могу предложить ещё парочку артефактов, чтобы ваша охота на филина стала более результативной, — добавляет он.