— Лакомка, нам сейчас не до «Кролика»… тьфу ты, не до «Аиста», — бурчу я, подозрительно косясь на разноцветные напитки.

— Это не «Аист», мелиндо, — улыбается она с хитринкой в глазах. — Этот коктейль поможет вам стать невидимыми для нежити. По крайней мере, для низкоуровневых тварей. Он «потушит» ваш сигнал жизни. Нежить, как известно, кидается на всё, что пахнет живым.

Я поднимаю бровь, пожимаю плечами и первым беру бокал. Вкус… странный, но терпимый. Остальная спасательная группа по моему примеру тоже присоединяются.

— Эх, — вздыхаю, вытирая губы рукавом, — жалко, что на именины к Морозовым не успеваю.

— Машечка поймёт, — мягко отвечает Лакомка. — Просто отправим ей подарок. Я всё устрою.

— Спасибо, — благодарно улыбаюсь жене, а она обвивает меня за шею и легонько целует.

— В добрый путь, мелиндо!

Не успеваю ответить, как из угла появляется кузен Бер, глаза горят, рука уже тянется к рукояти меча.

— Я хочу поехать с тобой, Филинов! — заявляет он с боевым пылом.

Я устало гляжу на альва и вздыхаю:

— Слушай, у нас и так народу хватает. Да и ты, как бы это сказать… ещё не совсем в форме.

Бер возмущается, краснеет, и его рука уже почти срывается к оружию:

— Я лучший мечник всех миров!

— Быть лучшим мечником не значит быть лучшим солдатом, — парирую я, утешающе хлопнув его по плечу. — Прости, но сейчас там твари, которые тебе не по зубам.

Бер сжимает кулаки, но спорить не решается. И правильно делает. В этом походе мне нужны только проверенные бойцы, а кузен пока слишком непредсказуем — и в поведении, и в своём новом, едва обкатанном магическом уровне. Риск слишком велик.

Хотя, честно говоря, и сам я далеко не в восторге от предстоящего. Как телепат, я ненавижу нежить. Эти твари — пустые, без разума. Их не подчинить, не запрограммировать, не влить им в череп правильную команду. Они — просто ходячие недоразумения. И именно это выводит меня из себя сильнее всего.

Но сейчас не до моей неприязни. Айра в беде, и выбора нет. Надо спасать

«Буран» вскоре подъезжает к Невскому замку с утробным урчанием двигателя. Внутрь запрыгивает боевой костяк спасательной команды: Рюса Зелёный Коготь, Змейка, жёны и Настя. Студень уже внутри, с тремя проверенными бойцами на подхвате. Все молча загружаются в машины. Внутри салон выглядит роскошно — не хуже дворянского лимузина: мягкие диваны, идеально подогнанные панели, всё блестит и сияет. Но переживать за дорогую обивку не стоит. Кожу этих сидений содрали с аномальных зверей, и она настолько прочная, что хоть амуницию о неё точи — даже следа не останется.

Давим на газ, и «Буран» устремляется к порталу. Пункт назначения — холм возле Перьяндара. Я уже бывал там раньше, когда переносился в замок Портакла, так что место знакомое. Восточная часть Боевого материка сейчас — наша стартовая точка на пути к Айре.

Машина плавно выезжает на холм, а внизу открывается мрачный, давящий вид. Столица Перьяндара. Город, обычно шумный и величественный, выглядит мёртвым. Ворота стен захлопнуты, дороги пусты, как будто их вычистили до последнего человека. Окна тёмные, а улицы словно застыли в ожидании. И этот запах… что-то гнилостное и тяжёлое витает в воздухе, вползая под кожу.

— З-запах с-смерти, фака, — шипит Змейка за спиной.

— Неа, всего лишь дурацкая некромантия, — отвечаю.

Уж с настоящей смертью-то я уж знаком как никто другой. У меня в голове сидит легионер с некротикой, да и Астрал — это и есть настоящий загробный мир, по сути. Ну и к тому же один раз я уже точно умирал.

«Буран» мчится по заснеженной степи, ровно и уверенно, как бронепоезд. Очень скоро грунтовка приводит нас к деревне, где весь погост дружно восстал. Скелеты снуют туда-сюда по покинутым улицам и дорогам, смахивая на обезумевших муравьёв. Их здесь столько, что хоть штабелями укладывай.

Сдерживаю раздражение. Эти твари бесят меня пуще всего. Не понять, не управлять, не вложить в их пустые черепа команду. Для телепата нежить — как мёртвый экран: просто шум и тишина. Единственное, что сейчас выдает их приближение — мой сканер-легионер, который точно фиксирует их приближение.

К счастью, «Буран» справляется. Гусеницы с хрустом перемалывают костяные тела, отправляя их в снежное месиво, а залпы из стихийных кристаллов разрывают целые группы скелетов на части.

Внутри, к слову, вполне уютно. Премиум-кресла поддерживают спину, ремни не давят. Ну и да, забавно, что на сам «Буран» нежить почти не реагирует. Они вроде как мешают ехать, но внимания на нас не обращают. Пустышки. Просто мешки с костями, которые не чувствуют жизни внутри бронированного салона. Коктейль Лакомки сработал!

На дороге машина плавно натыкается на «кочку», больше похожую на живой холм из костей, и спокойно проезжает по ней, оставляя за собой груду щебня из скелетов. Всё тихо и почти спокойно, пока вдруг Змейка не встрепенулась.

— Что такое, Змеечка? — Лена тоже заметила.

Хищница рычит, настороженно принюхиваясь:

— Чую детёныша, фака!

— Чьего детеныша? — удивляется Камила.

— Моего! Фака! Вот негодник, ррр! — ноздри Змейки широко раздуваются, она вертит головой по сторонам.

Ломтик вдруг начинает носиться по салону, громко лая и обнюхивая холодильник, как будто унюхал там кого-то. А изнутри уже и доносится странное поскребывание.

Камила, подходит и открывает дверцу. Из холодильника вываливается… Шепучка. Горгоныш, как ни в чём не бывало, встаёт на шестерёнки, но тут же вспоминает, что уже типа взрослая, и, переваливаясь, поднимается на две задние лапы. Покачиваясь, как пьяный медвежонок, она делает пару шагов и тут же бросается к Рюсе. Тот успевает поймать её на руки, и Шепучка довольно мурлычет, размазывая шоколад из холодильника по своей мордочке.

Я вздыхаю:

— Только детского сада нам ещё не хватало. Усадите её на кресло и пристегните ремнями.

Шестилапую малыху усаживают и фиксируют сразу двумя ремнями. Шепучка, не двигаясь, сверлит взглядом холодильник, из которого так эффектно выползла. Её голубая мордашка светится самодовольством и гордостью — затея удалась, теперь она среди взрослых, и это обещает сплошное веселье.

И, как назло, веселье не заставляет себя ждать. «Буран» выезжает на открытую равнину, и тут же путь нам преграждает новая нежить — волколаки. Твари, усиленные магией, похожие на гигантских волков, но с пустыми, мёртвыми глазами и костяными силуэтами. Они выскакивают из сугробов с хищной грацией и медленно окружают машину, словно оценивают, как бы на неё наброситься. Эти-то нас точно учуяли.

— Чего стоим? Давите! — командую, и гвардеец дергает рычаг.

«Буран» не разочаровывает. Гусеницы безжалостно перемалывают тварей, раздаётся хруст костей и рваное шипение магии, а залпы из стихийных кристаллов разносят волколаков в пыль. Те пытаются уворачиваться, но у «Бурана» с маневренностью и прицеливанием полный порядок. Лучшая боевая машина человечества, как-никак!

Пока «Буран» уверенно прокладывает себе путь через хрустящие останки, в голове невольно крутится вопрос: откуда столько нежити? Колоссальные объёмы магической энергии, вбуханные в эту чертовщину, просто ошеломляют. И ведь кто-то не поленился их потратить! На что? На гниющие трупы, шатающиеся по степи.

Я раздражённо хмыкаю. С такими ресурсами можно было бы строить города, возводить мосты, развивать технологии. Да, улучшать мир и самому богатеть! Но нет, кому-то приспичило создать бесконечную армию костяных «ходячек». Гениально. Просто вершина целесообразности.

В это время Шепучка, словно сгусток желе, проходит сквозь ремни, будто их и вовсе нет, и тут же с визгом летит по салону «Бурана» от очередного толчка. Змейка, заметив это, героически пытается поймать малыху, и сама проходит сквозь ремни. Итог предсказуем: её тоже сносит с ног, и она с размаху плюхается своей внушительной антропоморфной грудью прямо мне на лицо.

Я молча терплю. Считаю до трёх.