В автомастерской Майка ничего не изменилось, кроме стартера под капотом «доджа». К изменениям всё же стоит отнести более отчётливые блики на стене от солнца, но это уже крайность.

– МАЙК! НУ ЧТО ТАМ?! – никто всё ещё не понимал, для чего Перси кричал.

– ТОЛЬКО ЗАКОНЧИЛ! ЗАВОДИ МАШИНУ!

Запрыгивая в салон, Фрейя будто оказалась в другом мире. Не сказать, что она была заядлым автолюбителем. Зато можно сказать об одной интересной особенности: она не могла водить новые автомобили. Под словом «новые» подразумевались все машины, вышедшие с конвейера позднее 1975 года. Электрические стеклоподъёмники, тонны пластика, различные помощники управления – всё перечисленное не укладывалось в голове девушки.

Она включила зажигание. Для запуска двигателя оставалось провернуть ключ на несколько градусов. У Фрейи замерло сердце, словно она первый раз села за руль «челленджера» и в первый раз выезжала на дорогу. Выдохнув, машина с характерными звуками начинала прокручивать «новый» стартер. «Додж» завёлся и озарил звуком выхлопной системы пространство внутри мастерской, сообщая, что он восстал из мёртвых. На лицо Фрейи натянулась глупая ухмылка.

– МАЙК! ТЫ ГЕНИЙ! Сколько я должен? – зажав уши, проговорил Перси.

– Да не парься! В следующей жизни рассчитаемся!

Майк часто так говорил. Перси так же часто не понимал значения этой фразы.

Ворота мастерской отворились, так как не могли больше сдерживать кислотный автомобиль в своих стенах. «Челленджер» вылетел из помещения под солирующий в данном оркестре V8 и дополняющий его визг резины. Ясная погода стала сгущаться, после того как от задней части машины поступили огромные клубы дыма. За время развлечений Фрейи на парковке, Перси успел бегом добраться до своего не столь мощного автомобиля. Как только он оказался за рулём, свиста покрышек будто и не было. «Додж» мирно стоял, окружённый чёрными и тонкими следами на асфальте.

– Ты теперь, получается, с нами, – сострил водитель подъехавшего «ранчеро».

– Думала, будет более официально. Впрочем, сойдёт, – Фрейя сияла от счастья в этот момент.

– Ха-ха! Купер, мы работаем вместе пару минут, а я уже слышу от тебя претензии. Кстати, о работе – приезжай в понедельник… – Перси потянулся за очередным листком жёлтой бумаги, ожидавшем своей участи в бардачке. – Вот по этому адресу. Как доберешься, поворачивай на грунтовую дорогу и топи до конца, пока не наткнёшься на стоящий в поле амбар. Ждём тебя к одиннадцати утра. Постарайся не опоздать. Хотел заодно спросить, тебе сколько лет?

– Попробую не опоздать. И мне восемнадцать. Недавно исполнилось, – Фрейя взяла листок из рук Перси, тут же заложив его под стекло зеркала заднего вида.

– Я думал тебе лет 20, не меньше. Не суть уже. До встречи, Купер. А ведь неплохо звучит, разве нет?

– Ага, неплохо. Миллер.

Озвучив фамилии друг друга, машины разъехались в разные стороны. «Додж» сорвался к мотелю «Skyline», а «ранчеро» неторопливо покатился в сторону дома, где сейчас, по плану, Пейдж должна готовить завтрак.

До своего белоснежного поместья Перси ехал в ещё более прекрасном расположении духа, нежели из него. Выдыхая сигаретный дым в окно и постукивая ладонью по двери, пытаясь совпадать с барабанами, парень хоть и с трудом, но крутил руль, используя лишь одну руку. Может, Фрейя и не думала о Перси, но Перси точно думал о Фрейе. Для него она казалась особенной. Даже Пейдж не вызывала у него таких эмоций, какие вызывала блондинка, курящая Lucky Strike и водящая ярко-зелёное купе с откидной крышей. Приближаясь к дому, Перси почувствовал запах… нет, не сигарет и виски, а панкейков.

Образ жизни Пейдж сильно отличался от того, чем она зарабатывала себе на жизнь. В свободное время девушка обожала находить новые рецепты приготовления блюд, читать книги. Даже картины писала, когда было вдохновение. Перси в свободное время пил. Его увлечение разделяли Клиффорд на пару с Лораном.

Кухонное окно было открыто нараспашку, а значит, уведомлять о своём приезде и стучать в дверь не пришлось. Чуйка Перси не подвела его: Пейдж действительно готовила панкейки. Дверь открылась, и девушка, стоя в домашних полосатых штанах и коротком топе, оценивала степень резкости табачного аромата Перси. Ещё на ней был поварской передник, но из-за своего цвета он сливался со штанами. Перси имел отличное зрение, но такую деталь упустил из виду.

– Как всё прошло?

– ПРЕКРАСНО! – Пейдж молилась, чтобы Перси не узнал о существовании громкоговорителя. – Она нам идеально подходит!

– И как же ты это понял? – ответила закатывающая глаза Пейдж, параллельно закрывая дверь.

– Помнишь про небольшой заказ? Я его, по сути, выполнил, но на месте была облава. Фрейя, считай, вытянула нас оттуда! Потом починили её «додж» – кстати, это оказался кабриолет, ночью я не смог разглядеть… Думал, крыша виниловая. А, и это… помнишь, я тебе песню напевал? Фрейя знает эту группу, мы даже вместе пели по дороге в автомастерскую, где и забрали машину. В понедельник она приедет к амбару в одиннадцать часов утра. Быстро всё объясним и сразу поедем доставлять виски.

– Какое совпадение! Кабриолет у неё, группу одну слушаете… Может, вообще обвенчаетесь? В понедельник после дела поедем в церковь. Как тебе идея? – Пейдж вернулась на свою позицию возле плиты, притягивая стакан с виски.

– Не смешно, Пейдж. Погоди-погоди… ТЫ РЕВНУЕШЬ? – Перси аж подпрыгнул на месте: осознанный факт забавлял его не на шутку.

– ЧТО?! ХА-ХА! НЕ СМЕШИ МЕНЯ, МИЛЛЕР! Мне вообще всё равно. Я только рада, что ты нашёл замену Гранту. А достойную или нет – мы ещё увидим. По поводу Гранта…

– ПЕЙДЖ, НЕТ! ПЕЙДЖ, ТЫ РЕВНУЕШЬ!

Он был прав, Пейдж определённо ревновала. Она знала, что Перси не сделает Фрейю своим объектом вожделения, но пугала сама неизвестность. Что за девушка? Какой кабриолет? Выкладывая панкейки на тарелку, Пейдж поймала себя на мысли, что готова отдать всё, лишь бы понедельник наступил после того, как она закроет и откроет глаза. Если человек с фамилией Миллер так светился от счастья, это всегда означало что-то плохое.

– Не ревную. Всё, Перси, нам нужно поговорить. Прекрати! Гранта посадили.

– Да всё, я внимательно тебя слу… ЧТО?! ЭТО ШУТКА?!

– Какие тут могут быть, нахер, шутки?! Мне звонила знакомая… очередная. Вчера состоялся суд в Сторм-Лейк по его делу. Подробностей не знаю, но это связано с той работой, что предложил Кайл. Слышала, что он убил человека.

– Пейдж, это бред. Нет, нет, это невозможно, Грант не мог уб…

– ДА ЗНАЮ Я! ЗНАЮ, ЧТО ОН НЕ МОГ ЭТОГО СДЕЛАТЬ! ТЫ МНЕ НИЧЕГО НОВОГО НЕ СКАЖЕШЬ! У НАС ПОЯВИЛАСЬ ОЧЕНЬ БОЛЬШАЯ И НЕПОНЯТНАЯ ПРОБЛЕМА, А ТУТ ТЫ СО СВОЕЙ ФРЕЕЙ! ЧТО ЗА ИМЯ ВООБЩЕ ТАКОЕ?! ТЫ ЕЁ НА СЪЕЗДЕ ЛЮБИТЕЛЕЙ ФАНТАСТИКИ ОТКОПАЛ?!

– Я лишь хотел… не знаю… поддержать тебя?

– О, КАКОЙ… – Пейдж остановилась, будто израсходовав дневной лимит на крик. Она не делала это специально. Видимо, со временем накопилось. – Да, я понимаю… Прости, прости я не хотела срываться. Вся ситуация с Грантом, о которой ничего толком неизвестно, очень сильно подкосила. Я ценю то, что ты делаешь.

Девушка опустила вниз голову и расставила руки, подзывая к себе Перси. На её карих глазах понемногу начали поступать слёзы, в дополнение к тому – это волнистая форма верхних и нижних губ. Пейдж готова была разрыдаться. Подоспевший в её объятия Перси смог предотвратить поток слёз, остановившийся в последний момент. Пейдж крепко обняла Перси, но пообещать перестать так делать не смогла. Он ничего ей не сделал по крайней мере сегодня. Да в принципе, Перси был таким человеком, что при любых глупых поступках не заслуживал криков в свою сторону. Всегда неприятно срываться на близких людях, и Пейдж это прекрасно понимала… Да и Перси понимал, поэтому относился снисходительно к подобным ситуациям.

– Ты был прав. Я просто ревную. А по поводу Гранта… Сама не поверила, когда услышала.

– Эй, ну ты чего? Всё в порядке, Пейдж! – Да, всё просто идеально! Твоего друга посадили, ты нанимаешь на работу человека, с которым знаком меньше суток. Жизнь так и бьёт ключом. – Мы что-нибудь придумаем, когда будут известны подробности по поводу Гранта. Я обещаю. – Перси вытирал слёзы со щёк Пейдж, которые всё же смогли просочиться из её глаз.