Алекс

В последнее воскресенье перед отъездом, как и все ребята в ее лагере, Кэрри получила отгул, во время которого могла съездить в ближайший город.

Два предыдущих воскресенья мы проводили порознь: Кэр в компании девчонок ходила в кино.

Я первым предложил сходить на фильм вместе. Она же добавила в планы еще и кафе с азиатской кухней.

– Хочется суши и горячего рамена.

– А вместо десерта – грейпфрут?

– Грейпфрут?

– Холодные суши – горячий рамен. Горький и сладкий грейпфрут. Это так на тебя похоже – вся соткана из противоречий. Ты можешь быть нежной и в то же время жесткой. Мягкой и в такой же степени упрямой.

– Не будь мы сотканы из противоречий, жизнь стала бы однообразной и скучной, – парировала Кэр, отправив мне воздушный поцелуй.

Мы долго выбирали подходящий фильм: ограниченный рейтинг по возрасту или мультфильмы, рассчитанные на детей младшего школьного. Сошлись на последней части Гарри Поттера, которая прошла мимо меня.

Кэрри тоже не была большой поклонницей истории о мальчике-волшебнике, но охотно поддержала идею окунуться в мир магии, хоть фильму и шел седьмой год.

– Первая часть вышла в год моего рождения, и к премьере последней я успела прочесть только первые пять книг, – начала увлеченно рассказывать Кэрри. – Мне казалось, что посмотреть фильм раньше, чем прочитать книгу, – это неуважение к автору. А в итоге я нахваталась спойлеров, психанула и так и не посмотрела последние две части. Значит, сегодня мы оба идем на премьеру!

Во время просмотра я несколько раз ловил себя на мысли, что браться за последнюю часть, не повторив «пройденного», было ошибкой. Многие события выветрились из головы. Забылось и большинство героев. На помощь то и дело приходила Кэрри, которая неплохо запомнила сюжет прочитанной книги.

После сеанса мы решили немного прогуляться по городу. Ближайший ресторан японской кухни был в четырех милях. Можно было поймать такси и домчаться за несколько минут, но погода была слишком хорошей, чтобы прятаться в крошечном салоне автомобиля.

Горячий рамен и холодные суши, о которых грезила Кэрри, оказались вкуснее, чем мы ожидали от небольшой забегаловки, гордо именуемой рестораном.

Шеф-поваром в заведении с открытой кухней был американец, но готовил он так, будто полжизни провел на кухне традиционного японского ресторана.

Мне доводилось пробовать еду и в самой Японии, и в нескольких тематических заведениях Бостона и Нью-Йорка. Так что это место точно заслуживало того, чтобы считаться рестораном.

– Почему Япония? – спросил я, разглядывая Кэр, ловко орудующую палочками. – Все началось с любви к аниме?

– Неа, – качнула она головой, отправляя в рот кусочек тофу. – Мне было шесть. Первая поездка за границу в осознанном возрасте. Мой отец ресторатор. Поездка была деловой, но мы с мамой не давали ему скучать и вне работы. Самое большое впечатление у меня вызвало оформление детских блюд в одном из семейных ресторанов в Осаке. Наверное, уже тогда где-то на уровне подсознания я решила стать художником. Сначала была еда, потом сама страна, а позже появилась любовь и к аниме, и к манге, и к кинематографу. Любимый режиссер у меня тоже японец.

– И вряд ли это Миядзаки.

– И не Куросава.

– Такеши Китано?

– А еще кого знаешь? – улыбнулась Кэр, отложив в сторону палочки и устремив все внимание на меня.

– Имамура? Макино?

– А ты хорошо подготовился, – кивнула она, показав большой палец.

– Может, я фанат японского кино?

– Кажется, американское тебе ближе. Кстати, я не смотрела фильмы Китано. Только «Королевскую битву», где он появляется в кадре.

Подавшись вперед и сузив глаза, я стал рассматривать ее с близкого расстояния. Гладкая кожа, мелкие горошины веснушек, круглые щеки, пухлые губы, прямой аккуратный нос и большие глаза с изогнутыми светло-коричневыми ресницами.

Я все еще сомневался, что ей пятнадцать. Слишком заметное несоответствие внешности внутреннему содержанию. Ребенок снаружи с такой не по возрасту выраженной глубиной внутри.

– Не рановато тебе смотреть «Королевскую битву»?

– Завидуешь? Ты-то, наверное, еще не успел. Все ждал, когда же, наконец, исполнится восемнадцать, – задиристо отозвалась Кэрри.

– Я смотрел ее в шестом классе. На спор.

– И как?

– Для шестого класса это было жестко, – хохотнул я, вспомнив, как долго потом отходил от фильма.

– Оно хотя бы того стоило?

– Нет. – Я повел плечом, словно в этом воспоминании не было ничего важного. – Девчонка, с которой я спорил на свидание, все равно предпочла мне старшеклассника.

Кэр захихикала, прикрыв руками лицо, и кивнула:

– Сочувствую.

Утро нашего последнего свидания я встретил в домике на дереве. Конец июля и начало августа выдались жаркими: прохлада, от которой мне до сих пор приходилось прятаться по ночам под несколькими одеялами, больше меня не пугала.

Я проснулся в половине шестого, успел сбегать в «Долину», чтобы принять душ и позавтракать. Заполнил два термоса: один кипятком, второй – мясным бульоном, которым со мной поделились в столовой.

За пару дней до свидания я успел съездить в город за продуктами. Купил мясную нарезку в вакууме, сушеные водоросли, лапшу быстрого приготовления и специи. Сварил накануне перепелиные яйца и, упаковав их в контейнер, разместил на одной из полок общего холодильника. Приборы я тоже купил заранее: несколько глубоких тарелок, заварочный чайник, чашки, палочки для лапши и ложки. Термос отлично поддерживал температуру, и я надеялся, что ее хватит, чтобы настоять лапшу, перед тем как смешать с бульоном.

Я все подготовил, оценил обстановку в прибранном домике и, довольно кивнув, направился к озеру. Кэр обещала, что будет там с самого утра. Я появился раньше и в ожидании облюбовал один из камней у берега.

– Привет, – прервала тишину Кэрри. – Ты рано.

– Как и ты. – Зацепив взглядом ее лицо, я прошелся вниз по фигуре, не понимая, почему необходимость смотреть на нее, не отрывая глаз, стала вдруг такой острой. – Уже завтракала?

– Не успела.

– Я тоже. Подготовил кое-что, ждал, пока ты придешь.

Она улыбнулась, кивнула и протянула мне руку, молча указывая в сторону деревьев.

Тогда мы впервые не знали, о чем говорить. Немного разморозиться нам удалось только с появлением в домике.

Пока Кэрри с напускным восторгом взялась за приготовление лапши, я разлил по тарелкам горячий бульон, почистил полдюжины яиц и нарезал базилик и грибы. Из оставшегося в термосе кипятка Кэр заварила чай, к которому я прикупил леденцы.

– Это и близко не тот рамен, который мы ели в прошлые выходные… – протянул я с сожалением.

– А, по-моему, неплохо, – звонко отозвалась Кэр. – Если когда-нибудь останешься без работы, только свистни: я скажу отцу взять тебя на должность су-шефа.

Она старательно давила шутки и беспечный тон. Я хорошо успел узнать Кэр, чтобы понять, насколько наиграна ее улыбка.

– Ты раскусила мой план, – подмигнул я в ответ.

– Считай, что прошел первый этап собеседования.

Аппетит с утра у нас был завидный: мы успели опустошить тарелки до того, как остыл чай. Кэр ловко разлила напиток по чашкам, я достал леденцы. Не сговариваясь, мы коснулись коленями пола и присели на пятки, принимая традиционную для чайной церемонии позу.

– Чайный домик есть, – начала Кэрри. – Чайный сад…

– У нас целый лес, – улыбнулся я, широким взмахом руки указывая на густые ветви.

– Наш внешний вид портит картину.

– И леденцы не вписываются.

– Леденцы, кстати, вкусные. Впервые вижу такие. Мята с витамином C? Ты уверен, что купил их в супермаркете, а не в аптеке? Похожи на пастилки от кашля.

– Может, и в аптеке, – пожал плечами. – Я столько магазинов обошел, пока искал нужное, что мог случайно забрести и в аптеку.

– Могу только позавидовать твоему здоровью, раз по запарке ты не смог отличить аптеку от супермаркета.