Изменилось ли что-то с тех времен? Да, определенно.

Они стали старше, поумнели. И даже успели завести семьи или тех, ради кого хотелось жить вопреки проблемам.

Тогда у них был мудрый и спокойный Алексей-старший, а сейчас они были одни и должны были принимать решения самостоятельно.

На душе у Лекса было погано.

Он ведь понимал, что китайцы не сдадутся без боя.

Возможно, именно этого они и хотели после того, как рассорить русских и нордов не получилось, а план с Психом феерично провалился и китайский квартал, по сути, остался обезглавленным, но не сломленным до конца.

Хитрость не удалась. И теперь они хотели открытого столкновения, но не хотели быть виноваты в этом. По крайней мере, открыто.

А иначе почему последний год они так рьяно и целенаправленно стали кошмарить ту часть своего квартала, где проживали люди, кто мог говорить на русском?

Разве не этой войны они добивались?

— Скажите мне, чего добивались китайцы, когда пытались вбить клин между нами? О чем думали, когда папу убивали? Ради власти? Новых возможностей? Земли им мало своей было?

Лекс говорил спокойно, но в каждой букве сквозило такое напряжение и черная боль, что никто из мужчин не решился ответить.

— Всю эту бойню они сами начали! И кто я такой, чтобы подставлять вторую щеку, чтобы меня снова ударили? У нас в России так говорят: за что боролся, на то и напоролся!

Варг кивнул в ответ, и этого было достаточно, чтобы Лекс понял, что русские и норды пойдут вместе в новый ад и вернутся седые от пепла и горечи. Потому что душа у них была похожа: они никому плохого не сделали, но выходило так, что им приходилось отражать удары и защищать своих.

Так всегда было.

И видимо, еще будет.

— Мы с тобой, Лёш, — серьезно и с полным осознанием сказанного кивнул Бьёрн. — Наши парни с радостью встанут рядом со своими русскими братьями.

— Спасибо, мужики! Архан, что скажет мистер Кхан?

Мощный индус с поразительными зелеными глазами чуть склонил голову, ответив мягко и, наверное, даже осторожно:

— Кхан баба́ (прим. от автора: baba на хинди «отец») ответил словами твоего отца: лучше худой мир, чем война. Но если ее не избежать, то мы будем вместе с вами. В этом нет никаких сомнений. Мы будем рядом, брат, и поддержим в трудную минуту.

Мужчина положил ладонь на плечо Лекса, с улыбкой сжав ее.

— Арабы — мудрые и хитрые. Они прекрасно знают, что русские одни не придут, поэтому не станут заступаться за китайцев, понимая, что окажутся в меньшинстве и проиграют. Они уже показали свой нейтралитет, когда мы нагрянули в китайский квартал в прошлый раз. А теперь и вовсе будут делать вид, что ничего не замечают, — рассудил Женя, на что все мужчины закивали в ответ, и только Лекс сокрушенно покачал головой, выдыхая:

— Я совсем не понимаю тех, кто драконит китайцев против нас. Они ведь соображают, что будут одни против нашей коалиции. Какой смысл рыпаться крысе на медведя, если только она не больная и не самоубийца?

— Значит, больная, — криво усмехнулся Женя.

— И самоубийца, — подхватил с усмешкой Бьёрн, и только Варг снова промолчал, потому что этот же вопрос не давал ему покоя.

Что-то здесь было нечисто, но информации на данный момент было слишком мало.

В одном он был согласен с Лексом: нужно решать вопросы по мере их поступления. Пока нужно было понять, не были ли монголы марионетками в руках китайцев, сами того не подозревая.

Их словно толкали всеми силами к русским, и было ощущение, что пока всё шло по плану китайцев, каким бы он ни был.

Это Варгу чертовски не нравилось.

Но было рано делать выводы.

Если эти парни пройдут проверку и окажутся верными своему слову, то это будет только в плюс: лишние руки и головы в этой неурядице им определенно пригодятся.

— Звони китайцам, Жень. Говори им, что хочу с ними встретиться. Пусть приезжают, и скажу им открыто, что мы забираем часть их квартала себе вместе со всем русскоговорящим населением. По-хорошему или по-плохому. Это им решать.

Женя нахмурился, но кивнул в ответ, потому что Лёшу знал лучше других и понимал, что отговорить его просто не получится.

Да и потом, он был прав: русские всегда шли на врага, предупреждая их об этом, чтобы те успели убежать, а не делали это как крысы — исподтишка и молча. Как делали это китайцы, играя в свои грязные игры.

— Утром позвоню и назначу встречу на нашей территории.

На этом и порешили.

— Ладно, парни, пора по домам, — поднялся Варг, а следом за ним сделали это все мужчины, на что Лекс только улыбнулся:

— Наша валькирия не уснет, пока ты не вернешься домой?

— Придет время, когда и твоя душа не сможет засыпать, если тебя не будет рядом, — многозначительно, но по-доброму ухмыльнулся Варг, приобнимая Лекса, когда тот поднялся тоже и не смог сдержать широкой довольной улыбки.

Парни всё поняли и поддержали его не только в войне, но и в любви.

А что могло быть лучше этого?

— Держи меня в курсе, — приобнялись Женя и Бьёрн, а затем по очереди с Арханом. — И ты тоже не пропадай, а звони, если будет что-то нужно!

— Да, без вопросов.

Когда все мужчины разъехались по домам и в камере стало тихо, Лекс заглянул в спальню, где сладко спала его девочка. Его душа. Та, кто разбудила в нем всю нежность, о которой он даже и не подозревал.

Слова Варга запали ему в душу и стали вопросом, от которого было волнительно: когда он отпустит Варю от себя, она будет спокойно засыпать без него? Будет вспоминать каждую минуту, как будет это делать он? Будет ждать новой встречи с нетерпением и огнем, который горел в нем, делая нетерпеливым, но на удивление осторожным.

Таким он еще не был ни с одной девушкой.

Придет утро, и он ее отпустит.

Но впереди была еще одна ночь.

И Лекс не хотел терять ни одной драгоценной минуты.

Он вытянулся за спиной девушки, обхватив ее руками, чтобы прижать к себе со всей той страстью и жаждой, которую сдерживал, пока она не привыкнет.

Наверное, для сонной Вари это было неожиданно, но она не вздрогнула, не вцепилась испуганно в его руку, не вскрикнула, а вдруг скользнула по его руке своей ладонью, обнимая в ответ, и сонно улыбнулась:

— Вы уже закончили?

— Думала, мы до самого утра гулять будем, Варюш?

Девушка улыбнулась и была такой мягкой и расслабленной в его ручищах, что в это счастье страшно было поверить.

— Честно говоря, да. Вы так бурно и мило беседовали.

— Не дали тебе спокойно отдохнуть?

— Вовсе нет. Я и сама не думала, что усну, но рядом с вашей компанией на удивление спокойно. Даже немного завидую такой дружбе.

Лекс широко улыбнулся и прижался губами к шее девушки, чтобы ощутить ее дивный мягкий аромат, от которого его кровь закипала и начинала носиться по телу, разгоняя жар.

— Мало кто может похвастаться такими отношениями, как у вас.

— И мы очень дорожим ими, — отозвался Лекс, хотя ход его мыслей занимали уже далеко не друзья и обстановка в Ванкувере в целом.

Сейчас весь его мир был в этой хрупкой милой девушке, которая раскрылась для него и, кажется, больше не пыталась сбежать.

— Я надеюсь, ты успела выспаться, потому что этой ночью я тебе спать не дам, — прошептал Лекс, прижимаясь сзади к девушке, чтобы она сполна ощутила его желание своими ягодицами.

Он всё еще одергивал себя и напоминал о том, что у Вари на спине раны, которые не стоит тревожить. Но когда она неожиданно повернулась в его руках лицом к лицу и закинула ногу на его бедро, прижимаясь в ответ, все мысли Лекса испарились и сгорели к чертям!

Она хотела его.

Она была готова для него.

Это он ощутил до дрожи и глухого стона, когда скользнул пальцами под трусики и понял, что девушка влажная.

Варя не отстранилась.

Напротив, обвила его руками за шею и подтянулась немного выше, чтобы прижаться губами к его губам. Это было неловко, но искренне, отчего крышу сносило так, что Лекс задержал дыхание.