Окно распахнулось, впустив в спальню холодный весенний воздух, и ночной гость растаял, оставив на одеяле вмятину, а Варечка, наконец, смогла сделать вдох. Ещё несколько мучительных минут она лежала, таращась в потолок, пока все конечности кололо, словно в них втыкали тысячи иголочек.

– Варя, ты зачем открыла окно? – сонно пробормотала Юля. – На улице дубак. Закрой, пожалуйста, я только-только заснула.

– Сейчас, – ответила ведунья, не став говорить подружке о ночном визитере. Она встала с постели, по ледяному полу подошла к окну и затворила створки. Это был совсем другой холод. Холод, позволяющий ей ощутить себя живой. В сумочке Варя нащупала амулет на тонкой цепочке. В другой раз она не стала бы надевать его, ложась в постель – такой он был выпуклый и неудобный. Но в то, что сумеет выспаться без него, она не верила. Ведунья понимала, что незваный гость, скорее всего, вернется снова, не упустит возможности полакомиться кем-то из живых.

– Четверговая соль должна помочь, – сказала тихо Варя.

– Что?

– Ничего, спи. Завтра поговорим.

***

После тяжелой ночи девушки спали так крепко, что их не разбудили даже крики петухов. Проснулись они, только когда солнце уже встало и, робко пробравшись в комнату, легло косыми лучами на подушки.

«Платок тонет и не тонет, потихонечку плывет, – милый любит и не любит, только времечко идет», – послышалось из кухни.

Девушки замерли, Юля прижалась к подруге, но вскоре расслабилась.

– Это бабушка поет, – сказала она. – Надо же, настроение у нее появилось…

С кухни доносился аромат блинов со сметаной.

– Ой, внученьки, давайте присаживайтесь, я вот тут с утра напекла уже блинчиков, – засуетилась старушка, увидев заспанных Варю и Юлю.

Девушки переглянулись и сели за стол, посматривая на благодушно настроенную женщину.

– Бабуль, а что это ты сегодня такая довольная? – спросила Юлечка.

– Степочка мой во сне приходил, дедушка твой покойный. Красивый, как в молодости. За собой звал. Говорит, что хорошо там, что мне понравится. Столько слов ласковых я и за всю жизнь не слышала. Вот думаю, и правда, пора… – с легкой грустью вздохнула она.

– Баба Таня, ты чего? А как же мы? Рано тебе ещё… туда.

– Ой, молодая ты. Вот проживешь жизнь – поймешь.

Варя слушала их разговор, нахмурившись. Но вслух не произнесла ни слова, решив, что на голодный желудок сложные переговоры не ведутся. Бабушка пила ромашковый чай с мечтательным видом. Юля уплетала блины со сметаной, поглядывая на старушку озабоченно. Когда трапеза подошла к концу, ведунья взяла слово.

– Татьяна Павловна, вы же помните, что я кое-что ведаю в таких делах, как ваше?

– Да, Юля говорила. Но мне уже ничего не нужно. Мой Степа и так мне все рассказал.

– А что, если я скажу вам, что это не ваш Степа?

Пауза повисла такая, что в нее можно было воткнуть топор.

– Что значит не Степа? А кто же?

Варечка напряглась. Сейчас от того, сумеет ли она правильно сформулировать то, что хочет сказать, будет зависеть судьба старушки.

– Давайте так, – начала ведунья, – Я вам кое-что расскажу, а вы послушаете. Сразу мне верить не обязательно. Можно и проверить. Но обещайте, что если не поверите, то найдете другую ведьму. Это важно.

– Не томи уже, – сказала бабушка, взявшись за сердце.

– Вы только не волнуйтесь, ничего страшного с вами не случится, а я постараюсь помочь, – продолжала Варя, не понимая, как так выходит, что своими словами Татьяну Павловну она больше запугивает, чем успокаивает. – Вы, наверное, слышали, что завистливые люди наводят порчи… Кто-то из соседей у вас явно колдует.

– Ой, деточка, я уж напугалась… Про то, что колдуют – это все село знает. Есть тут у нас одна. Чужое счастье ей покоя не дает. То птица вся передохнет, то коровы не доятся. Этим нас не удивишь.

– Только в этот раз она не птицу уморила…

– Да что ты, внученька, не могла она…

Варя смотрела на старую женщину прямо, не отводя глаз.

– Хочешь сказать, это она Степу моего? – прошелестела старушка, и руки ее повисли безвольными плетями.

– Она и вас извести хочет. Тот, кто ночами по дому ходит – вовсе не ваш покойный муж. Порча вам через погост сделана, через духа. Это он вашего мужа на тот свет свел. Теперь и за вас принялся. Дорожка-то в дом протоптана. Закрывать этот проход нужно, да побыстрее. Только время сейчас не подходящее. Лунная фаза не та. Но я все сделаю. Вы только с ним больше никуда не ходите, если звать будет. А пока возьмите краюшку черного хлеба. Ночи дождитесь и выйдите на двор, туда, где есть деревья. К дому лицом встаньте. Хлеб за спину бросьте. Слова, что сказать надо, я вам напишу. Как проговорите, так идите домой, не оглядываясь. А когда время подойдет, я остальное улажу.

– Да как же так-то? Неужто не Степан? Он ведь точь в точь, как на свадьбе нашей выглядел. И костюм был тот же.

– Духи ещё не такое вытворять могут. Им, неживым, наша энергия слаще сахара. Они ради нее на многое готовы. Такого вам покажут, что вслух рассказать постесняетесь.

Морщинистые щеки старушки тронул румянец, и Варя поняла, что попала в точку.

– Ох, я этой Никифоровне…

– А вот этого делать не надо. Лучше вам к ней близко не подходить. И к себе ее не подпускать.

– Да она ко мне не шибко часто и заходит.

– Будьте уверены, когда начнем чистки делать, прибежит, как миленькая. Только учтите. Я вам позвоню и день назначу. После того дня из дома ни ногой. Никому ничего не давать, ни у кого ничего не брать. Ни соли, ни муки, ни сахара, ни денег – ничего. Юля, – Варечка обернулась к подруге. – Лучше будет, если ты возьмешь на три дня отпуск и к бабушке приедешь. Мало ли что.

– Да я поняла уже, – вздохнула внучка.

Вскоре девушки засобирались в обратный путь. Весной по грунтовой дороге ехать было сложно.

Уже в машине Юля наконец не выдержала.

– Варя, скажи, а этот… Ну, как его. Он правда может всякое такое показывать?

– Дух? Может! Взрослые фильмы отдыхают. Погоди, он что, и к тебе заглядывал?

– Выходит, что так, – задумчиво протянула Юля.

– И тебя вылечим, – пошутила Варечка, и на этот раз шутка удалась, и подруга улыбнулась.

– Как хорошо, когда рядом живет знакомая ведьма, – сказала она.

Варя во все глаза смотрела на дорогу. После зимы было много ям и неровностей, и девушка старалась объезжать их по мере возможности.

– Варечка, смотри… над полем справа! Такой большой! – посторженно вскрикнула подружка, тыча пальцем в небо, заставляя водителя отвлечься от дороги. Автомобиль, будто только того и ждал, тут же налетел на кочку, заставив девушек подпрыгнуть на сиденьях.

– Юля! Я же за рулем! – прикрикнула на нее Варя. Но убедившись, что впереди нет выбоин, снова украдкой глянула вверх. Там, паря в восходящих потоках воздуха, кружила хищная птица.

– Это орел? Как ты думаешь? – не обращая внимания на недовольство подруги, спросила Юлечка.

– Я не орнитолог, но мне кажется, эта птичка слишком мала для орла. Наверное, какой-нибудь сокол сапсан.

– Ну, нет, сапсан – он же совсем маленький, ты бы ещё сказала, что это пустельга.

– Сфотографируй и выложи в интернет, там… – начала было Варя, но так и не закончила, резко вывернув руль в сторону. На дорогу, отчаянно махая рукой, выбежала женщина.

– Стойте, стойте! – кричала она. И Варя притормозила.

– Вдруг чокнутая? – прошептала Юля. – Может, ну ее, поехали дальше, а?

– Похоже, у нее что-то случилось, – ответила Варя, опуская стекло. Женщина догнала их и подбежала к водительской двери.

– Ой, девочки, подвезите до соседнего села, а? Тут по пути. Я на прощание опаздываю, – задыхаясь от быстрого бега, сказала незнакомка. Вблизи она вовсе не казалась взрослой. Может на пару лет старше самой Вари. Осунувшееся лицо. Черная юбка в пол и мешковатая темная куртка. Припухшие глаза.

– Наташа, ты что ли? – с удивлением спросила Юля, всматриваясь в лицо девушки.