Кожа тотчас пошла крупными мурашками от неуютного ощущения собственной наготы. В одной рубахе прежде Ярга оставалась разве что в бане. Сейчас за ней наблюдал лишь дикий зверь, но под его пристальным взглядом легче не становилось.

– Всё теперь? – шепнула она, скрестив на груди руки, чтобы прикрыться.

– Забирайся ко мне на спину и закрой глаза, – равнодушно вымолвил Волк.

– А это ещё зачем? – не поняла девушка.

– Чтобы любопытной Варваре на базаре нос не оторвали. – Он глухо засмеялся. – Я тебя через стену перенесу и дальше по крышам до царской крепости доставлю в целости. А там уж сама, как условились.

– Так, может, ты меня и внутрь отнесёшь? – с надеждой спросила Ярга, просто на всякий случай.

– Внутрь не смогу. – Серый Волк качнул головой. – Я уже сказал, что там от постороннего чародейства полным-полно защитного колдовства. Тебя, если одну схватят, за любопытную девицу примут, коль повезёт, а вдвоём мы столько шуму наделаем, что все мечи и стрелы наши. Я, конечно, и силён, и красив, но подставляться не хочу и тебе не советую судьбу испытывать. – Он вскинул голову и прислушался к чему-то. – Смена караула, поторопись, момент для воровского вторжения наиболее подходящий.

Девушка спрятала свои вещи поглубже в лопухи, а затем забралась на волчью спину, стиснула шкуру покрепче, легла грудью на холку зверя и зажмурилась.

– Я готова, Волче.

– Закрыла глаза?

– Закрыла.

– Тогда держись крепче, Ярушка.

– Не урони.

Он ничего не сказал, но Ярга почувствовала, как Серый Волк переступил с лапы на лапу, пятясь от стены. Примерялся к прыжку? Или какое-то колдовство призывал?

Зверь присел, прыгнул коротко и жёстко, будто спущенная с тетивы стрела, и вдруг пронзительный ветер засвистел в ушах, забрался сквозь тонкий лён рубахи, покусывая кожу.

Ярга не выдержала и открыла глаза в тот самый миг, когда громадный Волк мягко, будто иная кошка, опустился на все четыре лапы, очутившись на крыше ближайшего к стене здания внутри города. Старая черепица протестующе заскрипела и в одном месте съехала, и зверь прыгнул дальше с той же поразительной, мистической лёгкостью до того, как черепица начала проваливаться или осыпаться под его весом.

Под ними пронеслась улица, в опасной близости блеснул острый шпиль какого-то святилища. Ярга тихо пискнула. Волк мягко ступил на новую крышу.

– Вниз не смотри, – глухо велел он, а потом прыгнул дальше.

Крыши стремительно замелькали под его ногами одна за другой. Шелестела черепица, временами он вставал на самый конёк, а порой оказывался совсем близко к краю, так, что от страха всё внутри замирало. То и дело внизу проходили люди или проезжала телега, но никто не глядел вверх, к счастью. Ощущение, что их могут заметить в любую секунду, подстёгивало нарастающее беспокойство.

Девушка предпочла последовать совету и зажмуриться покрепче. Облегчение наступило лишь в миг, когда Волк в очередной раз опустился на все четыре лапы, но сделал это совершенно бесшумно. Тут Ярга и поняла, что они опять стоят на твёрдой земле.

Они и вправду миновали весь город благодаря колдовству Серого Волка. Вряд ли эти чары были такими уж праведными и честными, раз он служил самому Велесу, однако же всё сработало, и Ярга сползла с волчьей спины уже на территории царского жилища.

В ночи мало что можно разобрать, да ещё и столь близко, но она поняла сразу: Афрон – человек трусливый и вместе с тем предусмотрительный. Он построил крепость внутри крепости. Стены здесь чудились бесконечно высокими и неприступными, а красные башни Благоды громоздились на огромном многоярусном здании на разной высоте.

Возле царского дворца и сад имелся, но не такой сказочный, как у царя Демьяна в Велиграде. Здесь всё было практично и выверено, всё отвечало одной необходимости – прокормить людей. В обилии теснились плодовые деревья и ягодные кусты, даже шиповник рос. Вроде и красиво, а вроде и с умом – случись осада, люди в крепости от голода не умрут.

– Чудно́, – прошептала Ярга, задрав голову так сильно, как только смогла, чтобы разглядеть верхние башни.

Серый Волк встал подле неё. Шерсть на его загривке поднялась дыбом, словно что-то беспокоило его. Он переступал с лапы на лапу, будто стоял на раскалённых углях, а не на прохладной траве.

– Не мешкай, – с толикой раздражения начал он, дёргая ушами. – Видишь дверь впереди у самой стены? Она ведёт в комнаты для прислуги. Войдёшь туда, а дальше как условились. Всё помнишь?

Ярга отрывисто кивнула.

– Тогда жду на этом самом месте через полчаса. Не задерживайся.

Зашелестели ветви над головой, ветерок прошёлся по траве у ног. Ярга повернулась и обнаружила, что Серый Волк пропал. Она осталась одна. Снова в царском саду, и снова проникла через стену без дозволения.

Всё это начинало напоминать какую-то дурную традицию, только на сей раз жениха она не искала. Нужно было действовать в точности как сказал Волк.

Осторожно и очень быстро Ярга пересекла сад. Остановилась у двери из чёрного дерева, закованного в железо. С сомнением толкнула её, уверенная в том, что столь озабоченный своей безопасностью царь никогда не позволит слугам оставлять замки незапертыми. Но петли тихонько скрипнули, и дверь подалась внутрь, в сумрак коридора, где пахло, как и в любом помещении для челяди, чуланом, кислой капустой и терпким потом.

Ярга пересекла коридор не останавливаясь. Она шла мимо закрытых дверей, где люди гремели и переговаривались. Очень скоро до неё донёсся запах кухни, где в поздний час трудилась одинокая кухарка. Но женщина стояла спиной к дверям и не заметила прошмыгнувшую мимо Яргу.

Девушка останавливалась там, где Волк говорил остановиться, и быстро пробегала, где он наказал пробегать. Считала повороты. Дважды отсиживалась за бочками и сундуками. Ждала, когда дозорные пройдут мимо. Затем, наконец, добралась до тронного зала царя Афрона. Злата и самоцветов здесь явно было меньше, чем у Демьяна, зато чего было хоть отбавляй, так это военных трофеев.

Всевозможные щиты, мечи, топоры и вражеские стяги украшали стены, как у иных царей стены украшают мозаики. Ярга засомневалась, что у Благоды и вправду когда-то имелось столько врагов. В гербах она понимала плохо, но не узнала ни одного, правда, признала оружие кочевников.

Ханство Баш Урда на варварские набеги никогда не скупилось. Доставалось всем соседям, более всего – вольным княжествам, которым пришлось образовать союз, чтобы дать хану отпор. Набеги продолжались до сих пор, но уже как-то вяло, и то по большей части в те годы, когда степной народ страдал от засухи и собственного неурожая. Торговли с иноверцами кочевники не признавали, предпочитали проливать кровь свою и чужую.

Ярга боялась урдинских конников пуще неразумной нечисти. Она слышала предостаточно историй об их жестокости, чтобы от одного взгляда на их щиты, шеломы, хлысты и сабли внутри всё сжалось. Трофеи выделялись в сумраке холодным блеском, но бояться их прежних хозяев уже не стоило – ужас внушал тот, кто велел их здесь оставить ради устрашения.

Этими размышлениями Ярга терзалась, отсиживаясь за стойкой с доспехами в углу. Там она дожидалась, когда в зале объявится ещё один патруль – выйдет из неприметной двери за троном и направится в дверь справа, где располагались покои царя. Лишь когда они уйдут, ей следовало бежать со всех ног к этой маленькой дверце, а дальше – по лестнице на самый последний этаж башни.

Наконец она дождалась заветных шагов. Двое стражников переговаривались шёпотом. Они действительно появились из двери за троном и ушли туда, где, по словам Волка, находились царские палаты. У Ярги было не больше пятнадцати минут на то, чтобы подняться, схватить Жар-птицу и пуститься в обратный путь.

И она не стала терять ни минуты.

Едва стражники скрылись из виду, девушка припустила к дверце, за которой обнаружилась бесконечная винтовая лестница с крутыми ступенями из такого гладкого мрамора, что он казался скользким. Ярга побежала вверх, перепрыгивая через ступеньку. По пути ей встретилось несколько узких дверок в комнатушки, которые облепляли башню, как трутовики древесный ствол. Волк предупредил, что за ними скрыты различные диковинки, ни одна из которых Ярге не принесёт счастья, поэтому она даже не задумывалась о том, чтобы заглянуть в них. А ведь могла бы, потому что у всех башен Благоды был секрет – ни одна дверь не запиралась, всю работу выполняли охранные чары. Достаточно было ненароком прикоснуться не к той вещи, как срабатывала вся сеть. А воришек царь Афрон просто обожал – он карал их и казнил, по очереди отсекая конечности. Последней отрубали голову и выставляли на копье за городские ворота. Надо сказать, голов с каждым годом возле Благоды становилось всё меньше, равно как и желающих прибрать к рукам царское добро.