Ее улыбка согревала его, но вместе с тем ревность гирей давила на грудь, ведь не он был причиной ее радости. Дэн поднялся и смешался с толпой, решив, что было глупо приходить сюда и пора уже сваливать…

Команда ликовала. Игроки сходили с ума. Тейлор вошла в автобус и оглядела всех присутствующих. В душе отчего‑то было пусто. Не с ними е хотелось разделить эту победу. Эта мысль неприятно кольнула изнутри. Она смотрела на свою групп поддержки, на команду, капитаном которой была, и не могла отделаться от мысли, что они почему‑то

кажутся ей чужими. Несмотря на годы тренировок и часы, проведенные вместе. В окно она увидела машину Кэт. Хотелось подлететь к ней, крепко обнять и закричать на весь Хадсон: «Кэт, мы сделали это!» Интересно, как бы отреагировала Кэтрин Ли на такой порыв?

Кэт, не подозревающая о мыслях Тейлор, достала из багажника щетку и кинула ее Пенни, у которой был такой вид, будто у нее на глазах утопили котенка. Джонсон проследила за ее взглядом и увидела высокую фигуру Люка Уилсона, стоявшего перед автобусом, и Сью, висящую у него на шее. Поцелуй, который подарила ему Сью, был неожиданностью для всех. Даже для самого Большого Волка.

Тейлор поняла это по тому, что его руки остались безвольно опущенными, а в глазах промелькнула растерянность. Вот только, зная Пенни, она была уверена, что та всего этого не заметила. Да и как бы сама Тейлор почувствовала себя в такой ситуации?

Поддавшись порыву, она выскочила из автобуса и направилась в сторону машины Кэт. У нее не было ни малейшего понятия, как именно она это объяснит. Но почему‑то в этот момент Тейлор решила: объяснение и не понадобится.

* * *

Пенни не на что было рассчитывать с самого начала этой неравной дружбы с Большим Волком Люком Уилсоном. За ним бегало слишком много

крутых девчонок, чтобы однажды одна из них не одержала победу. Но все‑таки это оказалось более болезненным, чем она предполагала. Девчонка из группы поддержки, на пару классов младше Люка, повисла у него на шее и впилась в его губы поцелуем. Она была красивой, смелой и длинноногой.

Вообще казалось, что ноги у Сью Смит длиной как вся Пенни. Люку даже не пришлось низко наклоняться, и это выглядело более нормальным, чем союз эльфа и гнома, который постоянно являли миру Уилсон и Браун.

Пенни оставалось только развернуться и уйти.

Она хотела бы первой поздравить Большого Волка с победой. Хотела бы обнять его и, быть может, даже поцеловать, но это уже сделала Сью из группы поддержки, а значит, нужно уносить ноги. Плакать она не собиралась. Ей нужно добраться до вокзала, дождаться автобуса, доехать до дома, забившись на место у окна и заткнув наушниками уши, а потом съесть много-много мороженого с маршмеллоу. Столько, чтобы тошнило от передоза сладкого.

Когда‑то они делали так с Тейлор, оставаясь ночевать друг у друга, когда родители отсутствовали.

Грустили и ели мороженое.

– Эй, ты едешь или как?

Она даже не поняла, что стоит, подставив лицо снегу, и ждет, когда ледяной ветер хоть немного остудит кожу. Просто мысли неслись все дальше, а ветер продолжал задувать снежинки под капюшон, и это было отличной анестезией.

– Что?

– Едешь, говорю? Или подождем, пока из‑за метели трассу перекроют?

Кэтрин бросила Пенни щетку, чтобы та счистила снег со своей стороны машины, и тоже взялась за дело. За пару часов, что длилась игра, длинный, как сигара, «форд» Кэт превратился в сугроб. Пенни изо всех сил старалась отвлечься от мыслей о том, как Люк целуется со Сью, и работа прекрасно помогала. Раз – лобовое стекло очищено, и вот уже можно думать о том, к чему приступать дальше.

Раз – очищена рама. Раз – стекла на пассажирской двери. Раз – зеркало заднего вида. Раз – огромный пласт снега, похожий на мини-лавину, сорвался с крыши и рухнул Пенни прямо на ноги, тут же набившись в ботинки.

– Черт! – всхлипнула она и зарыдала.

Это, похоже, стало последней каплей. Вот до этого стакан боли был просто полон, а теперь добавилось ровно столько, чтобы он не выдержал и лопнул.

– Эй, ты чего?

Пенни даже показалось, что она услышала голос Кэт, но ей на волосы легла теплая рука Тейлор.

– Поехали уже, а то замерзнем, – сказала Кэтрин, обошла машину и силком усадила Пенни на пассажирское место.

Она не спросила у Тейлор, едет ли та с ними или в автобусе и откуда та вообще взялась. Молча сняла с Пенни промокшие ботинки, поставила их

под печку и нашла в своей необъятной сумке носки.

– Мало ли когда пригодятся, – пробормотала она, отвечая на немые вопросы.

Достала из багажника бутылку воды и вручила ее Пенни, а потом наконец села на водительское место.

– Дорога будет долгой, предупреждаю, – вздохнула Кэт, заводя мотор. – Не против, если я включу музыку?

Пенни кивнула, Тейлор с заднего сиденья тоже, а потом отвернулась к окну, скрестив руки на груди, будто защищалась от сидящих в машине.

– Все живы? Кроме душевных травм ничего?

Ну это я так, на всякий случай, пока в радиусе мили есть больницы.

Кэт улыбнулась, и обе девушки уставились на нее, не зная, смеяться или плакать.

– Я в норме, – спокойно ответила Тей.

– Я тоже, – шмыгнув носом, пробормотала Пенни.

– Если кто‑то здесь плачет из‑за Люка Уилсона… – обронила Тейлор, словно ни к кому не обращаясь. – Ну… вдруг… То этот кто‑то должен иметь в виду, что Сью Смит послали к черту.

– Спасибо.

На губах у Пенни промелькнула слабая улыбка.

К сожалению, это ничего не меняло. Просто потому, что не Сью, так кто‑то другой. Так и придется всю жизнь наблюдать, как вокруг солнца по имени

Большой Волк Уилсон крутятся планеты его личной системы. А Пенни будет всего лишь Плутоном, который вроде как рядом, но не в тусовке.

Трек играл за треком, за окном давно стемнело, и ощущение потери уступило место духу приключения. Поездка ночью по трассе в машине с одноклассницами – это круто. Лет в двенадцать о таком можно было только мечтать. Тогда казалось, что они получат ученические права только через пару вечностей. А уж чтобы у кого‑то была машина, да еще и своя музыка – это и вовсе было почти несбыточно.

Пенни представила, что было бы, останься они когда‑то подругами. Должно быть, сейчас они бы пели песни, перемывали кости Сью Смит и Эмбер Новак, купили в дорогу начос или даже заехали в вагончик с тако на выезде из Хадсона. Хвалили бы Кэтрин за организацию бала, а она бы жаловалась на мистера Эрлингтона.

От этих мыслей Пенни стало уютнее. Кэт настроила печку так, чтобы теплый воздух дул прямо на ноги, и они быстро согрелись. Тейлор забралась на сиденье с ногами, уселась по‑турецки, и поза показалась такой расслабленной и беззащитной, будто тут все друг другу снова доверяли.

Вместо радио Кэт включила плейлист с айпода, и, когда третьим треком заиграли Pussycat Dolls, Пенни тихо засмеялась, а Тейлор оторвала взгляд от телефона и уставилась на экран стереосистемы, будто глазам своим не могла поверить. Кэт

добавила эту старую песню в свой плейлист, состоящий сплошь из калифорнийского рока и старо доброй «Металлики».

Песня доиграла, и Пенни с трудом поборола желание потянуться к ручке переключателя, чтобы запустить ее снова. Она даже понадеялась, что Кэтрин сделает это сама, потому что та тоже бросала взгляд на экран, но начался новый трек – «Dancing Queen»

группы АBBА. В груди у Пенни смешались два чувства, одинаково важные. Боль ностальгии и детски восторг. Под эту песню устраивались самые безбашенные детские вечеринки. На плечах непременно лежали боа, на ногах – туфли мамы Тейлор, на губах – помада бабушки Кэт, кражу которой та не замечала. Они выдержали первые четыре строчки не поддавшись, но с каждой новой было все сложнее.

Friday night and the lights are low

(Пятница, вечер, и свет приглушен).

Кэт начала отбивать ритм по рулю.