Благослови Вас Бог, милая леди; мое почтение Вашему супругу.

Искренне Ваш, Дафферин и Ава».

Кажется, больше мы не виделись с автором этого очаровательного письма. Началась война в Южной Африке. Во время осады Ледисмита убили его симпатичного старшего сына, лорда Ава, а его второй сын, лорд Фредерик Блэквуд, наследник титула маркиза, был тяжело ранен. Лорд Дафферин умер в 1902 году, оставив в истории свое имя, свои достижения и добрую память, которая по сей день сохраняется в головах всех, кто его знал.

Летом и осенью 1899 года мы жили очень тихо. Какое-то время мы провели в Ньюлендсе, а затем снова поехали в Ирландию, где сняли дом в Бри, в красивом графстве Уиклоу. Кажется, мы делили его с дядей Пэтом Фицпатриком. Если нет, он, во всяком случае, приезжал туда и жил с нами. Мне нравились море и живописные горы Уиклоу, в которые мы совершали много интересных вылазок. Я написала кайзеру письмо с благодарностью за вещи, которые он прислал мне для благотворительного базара; его написанный по-английски ответ объясняет, почему я «сидела тихо»:

«Киль, 2 июня 1899 г.

Дорогая княгиня Дейзи!

Весьма Вам признателен за ваше доброе письмо. Я так рад, что посланные мною мелочи принесли столько денег. Уверен, что по-настоящему посетителей привлекали не вещи, а белокурая владелица благотворительного киоска. Как я рад, что Вы ждете ребенка! Да пошлет Вам Господь славного младенца. Если у Вас будет мальчик, пусть он будет похож на своего деда, а если дочь, пусть она будет как можно больше похожа на свою красивую и обворожительную маму. Надеюсь, что все пройдет хорошо. Мне очень жаль мисс Каус! Но несчастный случай с моей женой еще серьезнее! Я выиграл Кубок королевы.

Искренне Ваш, император Вильгельм».

Вторая англо-бурская война и изменившееся отношение к Англии самого кайзера, прессы и широкой публики не упрощали жизнь англичанке, жене знатного немца, жившей в Германии в 1899–1902 годах. Сказывались последствия опрометчивой и безрассудной телеграммы кайзера Крюгеру после рейда Джеймсона в декабре 1895 года и всех последовавших грубых оскорблений Англии в германской прессе, что крайне затрудняло мне жизнь.

По-моему, примерно в то время я впервые поняла, что в официальной Германии бродят подозрительность и зависть к Англии; я боялась, что подобные чувства перерастут в активную ненависть, которая в конце концов приведет к войне. Если я и сознавала риск такого развития событий задолго до остальных, то этим я всецело обязана своим переживаниям в ужасные годы, когда все наши тревоги сосредоточились на Южной Африке. К счастью (или к несчастью), я наделена острой интуицией и иногда угадываю чужие мысли и чувства. То, что какая-то мысль, дружелюбная или наоборот, тщательно скрывается, лишь позволяет мне отчетливее догадываться о ее существовании. Всю мою замужнюю жизнь в Германии люди из вежливости или по другим причинам часто пытались обмануть меня, скрывая свое истинное отношение к Англии, что им никогда не удавалось. Слишком часто подобные противоречия отражались на моих семейных отношениях, на что и был расчет, и служили главной причиной многого, чему в ином случае не следовало происходить.

1900 год был богат на события. 2 февраля в Берлине родился мой старший сын, Ганс Генрих XVII, или, как мы его называем, Гензель. Его крестными стали кайзер и король Эдуард; поэтому он носит дополнительные имена Вильгельм Альберт Эдуард. Его рождение после девяти лет брака стало для меня источником большого счастья. До него у нас родилась славная девочка, но она умерла.

Естественно, рождение старшего сына и наследника перевесило для нас с Гансом все остальное. Я устроила жизнь так, что в Фюрстенштайне или Плессе каждый вечер проводила не меньше часа с малышом и всегда настаивала на том, что буду сама купать его и послушаю его молитвы, когда он подрос и смог их выучить. Этому правилу я не изменяла и впоследствии. Мой свекор очень радовался рождению маленького Гензеля; мне приятно было видеть его радость.

Мой брат Джордж, который служил в Шотландском гвардейском полку, как и многие его друзья, отправился в Южную Африку. После того, как его освободили от военной службы по состоянию здоровья (из-за брюшного тифа), он плыл на знаменитом госпитальном корабле «Мэн», который снарядила леди Рэндольф Черчилль; вскоре она и брат стали женихом и невестой. Джордж – ровесник Уинстона, старшего сына леди Рэндольф. Дженни Черчилль мне всегда нравилась; она была веселой, отважной и доброй. С ее сестрой, леди Лесли, мы дружим по сей день. Джордж и Дженни поженились в соборе Святого Павла в Найтсбридже; прием устроили в доме еще одной сестры Дженни, миссис Мортон Уруэн, на Чешем-Плейс, а медовый месяц они провели в чудесном старом доме лорда Сэя и Сили, в Бротон-Касле. Лорд и леди Алджернон Гордон-Леннокс, которые тогда снимали дом, уступили его молодоженам. Дженни дала понять, что не желает сохранять титул, и в одной ежедневной газете об этом написали так:

О Дженни написано так много и она была так знаменита, что мне почти ничего не остается о ней написать. Несмотря на большую разницу в возрасте, все мы радовались их браку и надеялись, что молодожены будут счастливы. Благодаря браку Уинстон Черчилль связан с нами узами родства, к чему мы отнеслись со смешанными чувствами. Откровенно говоря, он мне не очень нравился. Во всяком случае, Уинстон, как и его друг, лорд Биркенхед, обладает живым характером и большой оригинал, что в наш век стереотипов уже много. Более того, он умен и не упускает удачные возможности; эти черты постоянно проявляются в семье Черчилль с тех пор, как Джон, великий герцог, дарил свою благосклонность придворным дамам, обладавшим властью и влиянием. Нынешний герцог Мальборо унаследовал мозги предков, но лишен своекорыстия и толстой кожи, в отсутствие которых трудно надеяться на успешную политическую карьеру, особенно в наш суматошный век.

В январе 1901 года умерла королева Виктория и на трон взошел король Эдуард. Конечно, смерть королевы оказала сильное влияние на весь мир. Германский двор погрузился в глубокий траур. Не могу сказать, что событие сильно затронуло меня лично, ведь я видела августейшую монархиню лишь несколько раз и помню ее лишь смутно. Более того, тогда все наши мысли занимало еще одно волнующее событие в нашей семье.

В феврале Шила вышла замуж за герцога Вестминстера. Их обвенчали в соборе Святого Павла в Найтсбридже. Из-за траура при дворе свадьба была очень скромной. Пажами были красивый сын Гая Уиндхэма, когда-то военный, а сейчас очень известный и самобытный художник, и Роберт, младший сын лорда Артура Гровенора. Им сшили костюмы, скопированные со знаменитой картины Гейнсборо «Мальчик в голубом», которая тогда составляла славу Гровенор-Хаус, а сейчас, увы, находится в Америке. Подружками невесты были сестра Бен-дора (так моего зятя называли с детства) Леттис Гровенор и леди Леттис Чамли. Их обвенчали доктор Эдвардс, тогда епископ Сент-Асафа, а теперь архиепископ Уэльский, и доктор Джайн, епископ Честерский. Помню только, что мистер Бальфур в церкви выглядел гораздо более рассеянным и не от мира сего, чем любой епископ; судя по его виду, он не мог понять, как он вообще туда попал. Помню также мать Бендора милую Сибелл Гровенор, которая вышла замуж за блестящего красавца Джорджа Уиндхэма; Долли (Адольфа), герцога Текского, и его жену Мег[11], тетку Бендора, хотя по возрасту они почти ровесники! Герцог Долли – это старший брат королевы Марии![12] Сибелл и Джордж устроили прием у себя в доме на Парк-Лейн; медовый месяц молодые провели в Итоне. Бендор осыпал Шилу подарками, достойными императрицы. Должна объяснить происхождение его прозвища, потому что так его часто называют люди, которые даже не знают, как он выглядит! Он родился в Итоне в марте 1879 года; в том году его дед, первый герцог, выиграл дерби на своем знаменитом коне по кличке Бендор. Лично я почти всегда называла его Бенни, но уменьшительным именем его называли только родственники.