— Привет.

— Привет, — Егор приобнимает меня и невинно целует в щеку. — Юля знакомься это мой сын Марк, — мужчина приседает рядом с сыном на корточки и представляет ему меня. — Марк, это тёть Юля. Она мой очень близкий друг.

— Здравствуйте, — мальчик с деловым видом протягивает мне руку, и я пожимаю его маленькую ладошку, больше не имея сил скрывать улыбку умиления. Сын вылитая копия отца. У малыша такие же темные глаза, такая же немного насмешливая улыбка, такие же темные волосы и смуглая кожа. Настоящий красавец.

Я протягиваю ему игрушку (плюшевая свинья в костюме человека паука), радуясь, что с подарком не прогадала. На мальчике синяя футболка с человеком пауком и рюкзак с изображением того же супергероя. Даже душки очков раскрашены характерным узором с паутиной. Ребенок обнимает свинью и расплывается в счастливой улыбке от уха до уха.

— Что нужно сказать? — Егор назидательно кладет руку на плечо сына. Мальчик сразу собирается, деловито поправляет очки на переносице и произносит сдержанное «спасибо».

— Ну какие у нас планы?

— Аттракционы. Мы вас ждали. Папа обещал, что как только вы придете мы пойдем на карусели. Папа пойдем! Тёть Юля уже пришла. Пойдем.

Мы смеемся и направляемся в сторону зоны с каруселями. Марк бежит вперед, держа игрушку за лапу.

— Он милый, — улыбаюсь я, убирая руку моего спутника со своей талии.

— Весь в меня.

— Кто бы сомневался.

— Папа, ну, где вы?

Мальчик снова подбегает к нам и тянет отца за руку. Егор притворно делает вид, что сын сверх сильно тянет его и практически бежит за ним, подхватывая и утягивая за собой и меня.

Пока мой мужчина покупает билеты в кассе, я мило беседую с Марком. Он оказывается очень смышлёным мальчиком. Без стеснения разговаривает со мной, рассказывает о няне, папе, как он соскучился по нему, как они с папой вчера ходили в кино и ели пиццу. Я с интересом слушаю его рассказы и даже не всегда могу вставить слово.

— Ну, что красивые, поехали кататься? С чего начнем? — отец Марка возвращается к нам и машет билетами. Марк радостно вскакивает и тянет нас к горкам. И мы идем за ним. И мы катаемся сначала на горках, потом на самолетиках, потом на водных лодочках, потом на лошадках, а потом Егор улыбается и отправляет нас на кататься на цепочной карусели.

— Ты не пойдешь? — я удивленно смотрю на него.

— Папа я хочу с тобой! — мальчик надувает губы и тоже смотрит на отца.

— Марк, покатайся с Юлей. Тебе же понравилось с ней на лошадках кататься?

— Понравилось. Но я хочу с тобой, — Марк выпускает мою руку из ладошки и начинает тянуть отца в сторону очереди.

— Марк, вы покатаетесь, а я вас сфотографирую.

— Нет! — упирается малыш.

— Я могу вас сфотографировать если Марк хочет с тобой, — пожимаю плечами и получаю такой многозначительный взгляд от мужчины, что сразу понимаю, моему предложению он не рад. Совсем не рад. Прямо вот катастрофически не рад.

Мы встаем в очередь, Марк радостно смотрит на уже катающихся людей, а на лице его отца читается плохо скрываемое напряжение.

— Что-то не так, — тихо спрашиваю мужчину.

— Нет. Все в порядке.

— По тебе этого не скажешь.

— Я же сказал все в порядке!

— А чего ты на меня рычишь? Я просто уточнила. Может ты высоты боишься поэтому и кататься не хочешь. А сказать стесняешься, ты же вроде как герой для сына и все такое, — по лицу Егора я понимаю, что попала в точку, он действительно боится. Офигеть. В жизни не подумала, что он чего-то боится.

Наша очередь неумолимо приближается. Звучит звонок и аттракцион замедляется. Егор переминается с ноги на ногу, пропуская счастливых уже откатавшихся людей. Я присаживаюсь на корточки перед Марком и тихо на ушко говорю:

— Марк. Мне нужно кое-что тебе сказать. Это важно, — мальчишка серьезно смотрит на меня и поправляет очки, — свин-паук боится высоты. Он стесняется тебе признаться, так как вы только подружились, но также он боится кататься на этом аттракционе.

— Ты можешь подержать его пока мы с папой катаемся?

— О, я бы с удовольствием. Но, понимаешь, тогда получится, что вы смелые мужчины пошли кататься, а он, как трусливая хрюшка остался с девочкой стоять на земле. Может быть он постоит с твоим папой, а мы покатаемся вдвоем?

Мальчик вопросительно смотрит на своего плюшевого друга, потом на меня, потом на Егора, а потом снова на меня. Вздыхает и подходит к отцу.

— Папа, свин-паук не хочет кататься. Можешь с ним постоять тут?

Мой план сработал. Егор кивает и благодарно смотрит на меня, а я хмыкаю, беру мальчонку за руку и увожу на аттракцион. С детства люблю эти качели. Это ощущение полета и беззаботности. Всегда на них каталась с папой. Маму укачивает на подобных аттракционах, а папа смело брал меня за руку, и мы катались несколько кругов подряд. С папой было никогда ничего не страшно. Он вообще ничего не боялся. Он был моим героем. Но эта ситуация заставила меня задуматься. Вдруг папа тоже боялся высоты, но катался со мной, чтобы не показаться трусом и порадовать меня? А вдруг он боялся пауков, которых бесстрашно убивал, пока мы с мамой визжали и прятались в другой комнате? А вдруг, ему не нравились мои печеньки с шоколадом? Мама говорила всегда, что повар из меня плохой, а он смеялся и с удовольствием ел мою стряпню. Мужчинам так важно быть героем для своих близких и на какие же жертвы они идут, чтобы поддерживать этот образ в глазах своей девушки, жены, своего ребенка.

Прозвенел звонок и скорость оборотов стала снижаться. Марк довольно сполз со своего кресла и взял меня за руку.

— Свин паук, это было так весело, зря ты не пошел с нами. Пап, а куда мы еще пойдем?

— Хочешь на батут?

И мы отправились на батут. Пока Марк со своим свино-пауком прыгал в резиновом замке мы с его отцом сидели на лавочке, как образцовые родители, ожидая ребенка. Егор закинул левую руку мне за спину, приобняв меня, а правой сжимал мою ладонь.

— Спасибо, что выручила.

— Да ладно пустяки. Ты же живой человек и тоже можешь чего-то бояться или просто не хотеть.

— Ну чего-то я могу и не хотеть. Но точно знаю, чего хочу. Точнее кого.

Его губы коснулись моего виска и медленно стали спускаться ниже. Меня накрыла волна жара и слегка отодвинулась.

— Мы же договорились! Вдруг Марк увидит. Да и тут полно людей.

Я оглянулась по сторонам. Рядом на лавочках сидела несколько парочек родителей. Папы в основном зависали в смартфонах, мамочки фоткали детей, несколько дамочек постарше искоса поглядывали в нашу сторону. Егор усмехнулся и тоже немного отстранился.

— Нужно куда-то зайти поесть.

— Ты проголодалась?

— Нет. Но я предполагаю, что Марк голоден. Вы пообедали часов в двенадцать, а сейчас четвертый час. Плюс свежий воздух и всякие активности.

— Понял тебя. Куда пойдем? Здесь недалеко есть пиццерия.

— Не знаю. Пицца — это хорошо, но думаю, что ребенку нужно сначала, что-то горячее.

— Ох, в тебе прямо мамочка проснулась.

— А она и не засыпала. Я подростком подрабатывала няней у соседки. Потом в студенчестве иногда тоже с детками сидела. Так что опыт небольшой, но есть.

— Ясно, а своих не хочешь?

Я, наверное, вздрогнула от этого вопроса или какой-то вселенский страх отразился в моих глазах, но Егор сразу переформулировал свой вопрос с плохо скрываемым весельем.

— Расслабься Юля. Это просто вопрос. Ни к чему не обязывающий. Я сначала не особо жаждал детей. Думал забеременеет Ритка — хорошо. Не забеременеет — тоже не плохо. А когда, родился Марк… Сам в шоке от себя каким заботливым папашей-наседкой я могу быть.

— Я не знаю. Нет я хочу детей в перспективе. Одного или двоих. Но не сейчас это точно. Хочется попутешествовать, карьеру какую-никакую построить. Сейчас не готова, короче. А ты? ТЫ бы хотел еще ребенка? Или все решил, что хватит.

— В перспективе хотел бы. Меня не покидает надежда, что я однажды смогу создать свою нормальную семью, в которой не будет ссор, истерик, будут доверие, адекватность какая-то… Но пока это все мечты.