— Егор. Ты прямо так уверен, что у нас все получится? — спрашиваю я чуть тише.

— Да. Я обаятельный и привлекательный. Не влюбиться в меня невозможно. А ты умная, красивая и безумно желанная, что тебя тоже невозможно не полюбить. У нас уже есть общие темы и интересы. Так что…

— Так, что ты сдаваться не собираешься… — продолжаю я за него. Его самоуверенность восхищает и бесит меня одновременно. Нельзя быть таким наглецом упертым. Вот посмотрю я на тебя, когда в июне скажу: «Прости Егор, ты замечательный, но я ничего к тебе не чувствую». Интересно на сколько низко упадет его челюсть и отступится ли он, как обещал или нет?

— Понял в субботу мы просто на связи. Юлия Павловна вы нагло воруете день из моего испытательного срока, — наигранно возмущается Егор. — Я буду требовать оформление переноса!

— Требуй. Твое право. А я решу рассматривать твое заявление или нет, — отвечаю в тон ему.

— Хорошо, субботу ты у меня отобрала. Так что там с воскресеньем?

— О, вот на воскресенье у меня грандиозные планы. Хочу пойти на день рождения к подруге. Ей исполняется двадцать пять. Она снимает не большой домик. Шашлыки, разговоры…

— Шашлыки я люблю. Во сколько поедем?

— Поедем? Я поеду к трём часам. Одна. Не думаю, что тебе будут интересны женские сплетни, заплетание косичек и фотозона с шариками.

— Ты мне тонко намекаешь, что я не приглашен?

— Дааа, очень «тонко». Егор я серьезно. Это девчачий вечер. Без мужчин. И…

— И ты воруешь у меня еще один день. Нет это серьезно ни в какие рамки не лезет.

— Я не ворую. Считай, что это твой выходной от меня. При испытательном сроке выходные положены.

— Я не устал от тебя. Мне нравится быть рядом с тобой. И как ты планируеь в понедельник выйти на работу?

— Не поняла вопрос?

— Ну после веселой гулянки тебе бы отоспаться было бы не плохо. Может отпросишься на понедельник, и мы съездим куда-нибудь, поправить здоровье?

— Нет. Я не пью столько, чтобы мне нужен был отсыпной.

— Да ты что? И, наверное, мужчин в клубе не цепляешь никогда, — он что сейчас съязвил? Вот засранец.

— Это было исключение! — негодую я. — Ты. ТЫ воспользовался моим состоянием и соблазнил невинную девушку.

— Да, что ты говоришь. Вот же я козлина, конечно. Опоил, соблазнил, в кровать затащил. А ты просто клуб с библиотекой перепутала. Не в ту дверь зашла просто, да?

— Да! Всё так и было! И если хочешь знать, то на утро я была свежа и весела, без всякого похмелья, — нагло вру я, с ужасом вспоминая, как все утро меня тошнило.

Егор ухмыляется и выруливает на проспект. Мне нравится наблюдать, как он спокойно и уверенно ведет машину. Зрелище весьма сексуальное, как в принципе и все, что делает этот красавец мужчина.

Он нежно целует меня на прощание, поглаживает по щеке, явно не желая отпускать. Мне приятны его прикосновения, и я задумываюсь, не пригласить ли мне его на чай, но быстро себя одергиваю. Секс не сделает ситуацию проще. Да и неправильно это. Я же собираюсь с ним расстаться. Поэтому мило целую его в щеку и, наверное, слишком быстро, еще чуть-чуть и бегом, направляюсь к своему подъезду. В дверную ручку двери моей квартиры воткнут небольшой букет и записка. Сразу догадываюсь, что они от Ярослава. Нехотя разворачиваю клетчатый листок, вырванный на спех из ежедневника и читаю послание «Маленькая моя, ну прекрати дуться. Давай поговорим. Позвони мне прошу».

Комкаю записку и выкидываю в мусорку под раковиной. Букет ставлю в маленькую вазочку на кухне. На фоне охапок от Егора цветочки совсем теряются. Голос в моей голове с маминой нравоучительной интонацией одергивает меня «Главное не подарок, а внимание. У Ярослава доход меньше, чем у Егора, а он все равно цветы дарит. Пытается извиниться». А вот тут одергиваю сама себя, да цветы дарит. Да, сообщения слезливые пишет. Но извиниться не пытается. Везде он просит поговорить по нормальному, но не разу не сказал «прости меня, я козел». Так, что грош цена его букетикам.

Заваливаюсь спать и получаю сообщение от Егора «Я доехал. Все в порядке. Надеюсь тебе не страшно засыпать одной. Всякие маньяки в масках не мерещатся, шаги не слышатся. Если, что звони сразу примчусь тебя спасать. Спокойно ночи». И куча смеющихся смайликов. Вот же свин. До его сообщения я и думать забыла про убийцу из ужастика. А теперь. Теперь как-то жутенько стало. Особенно после того, как вспомнила сцену, где главную героиню маньяк убивает в её же кровати, хотя она только, что проверила весь дом и закрыла все двери и окна. Чёрт. Это всего лишь фильм. Переворачиваюсь на бок лицом к стене и пишу ответ этой хрюшке «Не переживай, я не такая трусиха. Главное сам не забудь все двери запереть, а то мало ли что. Спокойной ночи».

Укладываюсь поудобнее с головой забираясь под одеяло. Краем уха прислушиваюсь к шорохам, но дома тихо. Только кран на кухне капает, а под окном мирно разговаривает сосед, выгуливающий своего лабрадора.

Егор.

В среду завернули холода. На базе накрылась система отопления. Пока с Максом искали мастеров и пытались решить вопрос, накрылся еще один из центральных бойлеров, подающий воду в самый дорогой панорамный шале. И всё бы мелочи, и все решаемо, если не сроки. Завтра туда заезжает компания, забронировавшая номер еще месяц назад. Среда вылетает из плотного графика моих свиданий с Юлей. А следом за средой накрывается и четверг. Юля отменяет наш поход в ресторан, как партизан скрывая от меня причину, лишь отмахиваясь рабочими моментами. Она отвечает на мои сообщения, изредка пишет сама. Но даже эти немногословные сообщения заставляют меня улыбаться, как глупого подростка. Пару раз подшуичваю над ней, давая ей повод поприпиратся со мной. Юля любит поспорить. Аргуметировать, обсуждать, отставивать позицию, но в этот раз все как-то вяло. Явно, что-то нехорошее случилось. Поэтому в пятницу собираю манатки, покупаю вкусняшки и в наглую без приглашения еду к Юльке домой, под благовидным предлогом «починить гребанный кран».

Дождик льет с самого утра. К вечеру еще и ветер поднимается. Деревья за окном сгибаются почти вдвое и противно скрипят. Дома у моей козы тоже холодно. Как водится, в нашей стране, отопление отключили и завернули заморозки. Сейчас бы утащить ее на базу отдых, забраться в горячий чан, пить чай с брусникой и смотреть, как бушует стихия, но и у самого времени нет, да и мадам моя будет противиться и скорее всего посремся. А сраться с ней мне не с руки. Юлька зацепила. Сильно на крючок поймала. Я считал, что в лучшие времена к бывшей жене испытвал слишком сильные чувства… Но они меркнут перед чувствами, вызвываемыми этим белобрысым навождением. Кажется, что умом тронулся. Думаю о ней, представляю ее вкус и запах, вспоминаю изящные черты и глубокие голубые глаза. Все позно. Уже крыша моя улетела.

Юлька сидит у плиты, завернутая в огромную теплую кофту, и наблюдает, как я решаю вопрос с краном. Она еле заметно улыбается, наблюдая за моими не хитрыми манипуляциями. Не смотря на холод в ее квартирке царит непередаваемый семейный уют.

— Ты печенье с кофе или с молоком будешь? — хозяюшка достает противень с румяными песочными кругляшками, которые она быстро замесила пока я решал проблему со скрипящими шкафчиками и одной отваливающееся дверцей.

— С молоком. Но учти я могу разомлеть и уснуть у тебя.

— Засыпай, диван большой, мне не жалко, она ссыпает печенье в стеклянную миску и ставит на стол.

— На диване холодно, — улыбаюсь я и чмокаю ее в нос, вытираю руки предложенным полотенцем.

— Ну могу на полу постелить, но не думаю, что там теплее, — пожимает она плечами и выносит закуски в зал. Мы сегодня решили провести вечер по-домашнему, будем смотреть фильм и объедаться вредной, но вкусной едой.

— А вариантов лечь с тобой нет, — иду следом, захватывая с кухни бокалы и миску с печеньем.

— Неа. Я же говорила, что люблю спать одна, — она устраивается на диване и ждет, когда я сяду рядом, чтобы укрыть нас пледом.