Арника положила список в карман платья, разделась и забралась под свое пухлое одеяло. Она с удовольствием вдыхала прохладный осенний воздух, уносивший в открытое окно все ее тревоги, пока вскоре не соскользнула в крепкий сон без сновидений.

На следующее утро Арника проснулась позже обычного. Когда сонная руна над головой истончилась и растворилась в воздухе, она открыла глаза и сразу же поднялась с кровати, тихо прошла в ванную умыться, оделась, а потом вернулась за рабочий стол, чтобы перечитать составленный вчера список книг и вопросов. «Элементарная живология», «История коммуникации между существами магических миров», «Фамильяры: анатомия, повадки, уход», и другие пункты списка – все это были учебники для разных курсов. Вчера Арника так и не нашла упоминаний об отдельном пособии по демонам, тогда как например материала по феям было предостаточно, а в тетради за прошлый курс она нашла даже название книги о русалках. «Видимо, придется обратиться к профессорам. Хотя… начну лучше с библиотеки. Потом надо зайти к Куминум и в оранжерею к Цикорио. И, наверное, рано или поздно – к Чжоо», невесело думала девушка. Порталы как инструмент перемещения между мирами были разделом магии преломления пространства, которую как раз преподавала Пипирима Чжоо. К тому же, она была феей, а значит, была единственной в школе, кто на практике знал, что такое перемещение между мирами. Кроме Квиллайи, если верить слухам, хотя ее все равно почти невозможно застать в академии.

Арника решила, что все-таки начнет с библиотеки, и если останется время – навестит Куминум и Цикорио. «Чжоо подождет. Или вообще не дождется!» Она положила список в карман юбки, потом подумала и положила в сумку тетрадь с прочими вчерашними записями, пару карандашей и яблоко, только что сорванное с дерева на столе. Она влезла в свои любимые ботинки, взяла с крючка возле двери остроконечную широкополую шляпу и ее тоже нещадно затолкала в сумку перед выходом.

Во всем тринадцатом доме было пусто: в первый день осени проходило торжественное приветствие первого курса академии. Конечно же, практически вся школа каждый год собиралась во дворе, чтобы посмотреть на новеньких, за исключением тех студенток, что не еще успели вернуться с каникул или просто проспали, как Арника сегодня. Девушка прошла через общую гостиную, залитую прохладной позолотой осеннего солнца, и вышла на улицу. Дом каждого курса окружал небольшой сад, за которым следили сами студентки, и все сады, как, впрочем, и все дома, были разными. Вокруг первого дома, например, росли самые разношерстные цветы и травы: новеньким всегда хотелось посадить растение своего имени, так что розы и маргаритки соседствовали там с мятой и шалфеем, и даже молодое дерево вишни уже начинало стучать тонкими ветками в окно первого этажа. По мере того, как в академию прибывали новые первокурсницы, там появлялись и новые растения, а старые оставались без внимания, если не приезжала новая ведьма, носящая их имя, или особенная любительница ботаники. В итоге истерзанный сад становился все более диким и хаотичным в своем абсурдном сочетании цветов и трав. Дома остальных курсов были окружены уже более причесанными клумбами: где-то предпочтение отдавалось ягодам и целебным травам, в каких-то садах культивировались исключительно розы, а у кого-то росло лишь несколько фруктовых деревьев, зато между ними были натянуты гамаки и качели.

Сад тринадцатого дома мог похвастаться разнообразием фиолетовых и черных оттенков: многоколосник и шалфей, черный мак и черный гиацинт, ирис и хищная такка, всегда вызывавшая у Арники тревогу и отвращение. Она была несказанно рада, что Роза Эвдикот, большая любительница повозиться в саду, не покинула в этом году академию, и скорее всего возьмет на себя большую часть работы по уходу за всеми цветами, включая это чудовище.

Арника прошла по каменной дорожке обернулась, рассматривая свое новое жилище. До этого дня она то находилась в двенадцатом доме, собирая вещи для переезда, то была слишком занята тревогами об экзамене, и даже не успела привыкнуть к новому дому. Двухэтажный тринадцатый дом изначально был темно-вишневого цвета, но за годы осенних дождей и зимних снегопадов кое-где кирпичи потемнели и покрылись мхом, придавая зданию мистический флер. Второй этаж венчала двускатная черепичная крыша, над которой возвышался каменный дымоход. Входом служила витражная дверь, а вокруг нее, как и по всем остальным стенам дома, постепенно поднимаясь к окнам второго этажа, вилась ежевика. Утром под осенним солнцем дом приобретал приятный персиковый румянец, а вечером представлял собой чарующе таинственное зрелище, особенно приходящееся по душе романтическим натурам вроде Альпинии. Натуре же Арники больше всего в новом доме нравилась крошечная пристройка, примыкающая к гостиной в задней части здания: когда-то здесь, должно быть, находилась небольшая оранжерея, потому как помещение было полностью стеклянным и даже имело свой выход не только в дом, но и в сад. Сейчас это была комната отдыха, с маняще мягким диваном и книжным стеллажом, обрамляющим дверь в дом. Арника мечтала проводить там учебные часы, листая книги, попивая фей-чай и любуясь видом одновременно на часть сада, озеро неподалеку и желтеющий парк за ним. Ведьма вздохнула с предвкушением уединения в этой комнате уже сегодня днем. Такка, которая все это время наблюдала за девушкой, звонко клацнула зубами в ее сторону, увидев, что Арника зазевалась, но та успела отпрыгнуть, состроила гримасу в ответ и отправилась к главному зданию школы на завтрак.

Начиналось любимое время Арники – осень и зима. Она каждый день в эти полгода находила, чем полюбоваться. В солнечные дни пригревало, и деревья светились золотом в прохладном воздухе; в пасмурные же было невероятно тихо, и в лужах отражались склонившиеся над ними цветы; а в дождь так приятно было сидеть у окна, закутавшись в пушистый плед и слушая шум капель. В иные дни парк за озером растворялся в тумане, и тихое озеро казалось бесконечным таинственным морем. Зимой же Арника больше всего любила тишину и свежесть искристого снега. Ничего ей было больше не нужно, только смотреть из окна на безмолвный сад и закутанных в шарфы ведьм, катающихся на коньках по замерзшему озеру. Она шла к главному зданию академии, и в душе у нее царил покой при мыслях о том, что это лучшее время в году только начинается.

Перед главным корпусом не было видно толп младших курсов, значит, все уже разошлись на занятия, и Арника дошла до обеденного зала, так никого и не встретив. Все цветы и украшения были уже убраны, и зал обрел свой привычный просторный и уютный вид. Впрочем, хризантемы и астры не исчезли совсем, а красовались теперь в хрустальных вазах на стоявших рядами длинных обеденных столах. В зале там и тут небольшими группками сидели студентки, готовясь к урокам или просто болтая, а одну особо громкую стайку первокурсниц Лакрица Паллида, преподавательница начальной магии, буквально за уши оттаскивала от стола, где сидели Альпиния и Мелисса. Когда девушка подошла ближе с веселым «Привет!», они обернулись, и за ними показалась ухмыляющаяся рогатая голова.

– А ты что здесь делаешь? – Арника на секунду остолбенела, снова ощущая, как начинают испуганно скручиваться внутренности. Демон состроил жалобное лицо.

– И это – вместо приветствия? Ну и манеры у ведьм.

– Садись, – с энтузиазмом помахала Мелисса, указывая на место с другой стороны от Нефелина. Арника хотела было отказаться, но решила, что, во-первых, позавтракать так или иначе придется, а стоя это будет делать очень неудобно. И, во-вторых, как это ни прискорбно, демон поручен лично ей, так что лучше бы находиться поблизости и следить за ним, раз уж он заявился на завтрак со всеми. Профессор Паллида уже выпроваживала своих подопечных из зала, приговаривая что-то про осторожность и незнакомых существ. Арника постаралась не выдать охватившего ее напряжения: понадеявшись на то, что демон предпочтет реальной работе над исследованием проводить все свое время в одиночестве, поделывая, что там принято у демонов лениво поделывать, она совершенно не ожидала встречи с ним, особенно сразу на завтраке.