И вот он, снова распятый, повторял раз за разом, растворяясь в липком ужасе: «Я снова всех подвел!»

Солнце! О, враг всего сущего. Проникающий в каждую клетку, сжигающий все живое на своем пути. Его жар иссушает кожу, не оставляя ни единого шанса на выживание. Особенно четко это ощущается во время похмелья.

Соня, изогнулась еще сильнее и опасно приблизилась к краю кровати, пытаясь спрятаться от тонкого лучика, который назойливо щекотал ее симпатичный нос. Не рассчитав движение тяжелого бедра, она с грохотом рухнула на пол.

В тот же миг, дверь в комнату распахнулась, легкие шторы поднялись на окне от возникшего сквозняка, и помещение залило убийственно ярким светом. И убийственно громким звуком:

– Соня пора подниматься, хватит валяться в постели.

– А кто сказал, что я валяюсь в постели, – вставая с пола, тихо промолвила героиня вчерашней попойки. Она убрала с лица прядь длинных русых волос и пытаясь разлепить правый глаз, посмотрела на подругу.

Мелкий дождь, моросящий всю ночь, перестал совсем недавно, и яркое, свежее солнце, вышедшее из-за туч, ласкало каждую травинку на аккуратной лужайке, и совершенно не собиралось никого сжигать. Прекрасный двухэтажный дом выделялся среди соседних коттеджей, построенных в стиле модерн оригинальной старинной архитектурой и большим полукруглым окном на мансарде.

Несмотря на то, что дом производил впечатление старой, простоявшей многие годы и многое испытавшей постройки, голоса в его комнатах звучали молодые.

– Как мне плохо… Утро – это самое отвратительное время суток.

– Наверное поэтому ты решила его проспать. На часах пять минут седьмого.

– Анжел будь ангелом принеси аспирин.

– Ты не помнишь, что я умею читать мысли, – улыбаясь Анжел протягивала несчастной шипящий стакан. – Соберись тряпочка, пора позвонить Сплей, я волнуюсь, ее самолет прилетел час назад, а она так и не вышла на связь.

Отгоняя облачка хмурых мыслей и клубы перегара, Анжел потянулась к телефону.

Под развесистым старым дубом, который выбрал себе место на краю солнечной поляны, усыпанной васильками, сидели две девочки. Им было лет по семь, они находились в том блаженном возрасте, когда весь мир буквально создан для человека, когда никто из окружающих не желает зла, и все стремятся удовлетворить самые мелкие твои потребности. В возрасте чистого эгоизма. Одна из них достала из широкого кармана цветастого платья, большущее яблоко и с хрустом надкусила его, звук укуса на долю секунды заглушил щебет птиц, стук топоров и долетающие из-за деревьев голоса рабочих, делающих просеку в густом смешанном лесу.

Вторая девочка, наклонив белую, как одуванчик головку и, блеснув глазами, взглянула на сестру и с безапелляционным тоном произнесла:

– Дай откусить.

Хозяйка яблока, еще несколько мгновений усиленно поработав челюстями, проглотила сладкую, пережёванную мякоть и ответила словами неизвестно где слышанными:

– Кто не работает, тот не ест.

Маленькая блондинка была явно обижена такой несправедливостью. Сестер кормила бабушка, живущая вместе с ними в небольшом поселке на опушке этого самого леса, стараясь разделить все самое вкусное поровну между внуками. А работали девчонки одинаково – НИКАК.

– Ах, вот как, – воскликнула девочка-одуванчик. Вот я сейчас пойду домой и наберу целую корзинку всего и яблок, и меда, и булочек, а тебе не дам.

В подтверждение своих слов, она встала и уверенными шагами затопала по пересекающей поляну тропинке, направляясь к поселку. Но не успела она пройти несколько десятков метров, как борьба в душе ее прижимистой сестры закончилась в пользу добра.

– Эй! Иди сюда, я пошутила, съедим яблоко пополам. Иди сюда.

Светлоголовую не надо было звать второй раз, она развернулась и по привычке всех детей мира, не пошла, а побежала.

В самый момент ее старта из-за деревьев раздался истошный крик «Поберегись!», и с грохотом, разрывающим спокойствие утренней чащи прямо в то место, где спустя две секунды должна была оказаться малышка, рухнул тяжелый прямой как линия жизни ствол только что срубленной сосны.

Девочки дружно взвизгнули, стая соек взмыла в небо. Маленькая блондинка откусила кусок яблока прямо из рук недавней обидчицы. А Сплей с тех пор всегда делилась со сводной сестрой и яблоками и секретами.

Люди спешат на работу, дети идут в школу, ругаются о чем-то воробьи, такса делает свои утренние дела на газоне.

Неожиданный взрыв нарушает идиллию. Кажется, от грохота разорвутся барабанные перепонки. Взоры обращаются к новому супермаркету, расположенному на пересечении Воздвиженки и Моховой.

Шум, пыль, скрежет металла. Озадаченные люди преодолевают беспокойство и страх – в глазах толпы царит любопытство. И, наконец, сквозь замерший вздох – разноголосые переливы сирен полицейских, пожарных машин, карет скорой помощи.

Толпа людей собралась вокруг, они наперебой обсуждают случившееся.

В толпе – девушка. Она медленно, не обращая внимание на встречающиеся на пути локти, бешеные глаза и фразы «куда прешь», пробирается к эпицентру событий.

Вокруг – безумие. Девушка обращается к одному из сотрудников МЧС:

– Молодой человек, что случилось? Кто-нибудь пострадал?

– Жертв нет и это удивительно, утренняя смена уже должна была быть на работе, а ночной сторож по счастливой случайности оказался в соседнем крыле здания.

МЧСник только сейчас поднимает голову и, увидев перед собой стройную красавицу, не может сдержать улыбку. Сплей замечает, что, несмотря на теплую погоду, кисти спасателя скрыты под длинными кожаными перчатками, закрывающими руки почти до середины предплечья.

Они улыбаются друг другу, не замечая, что их беседа заинтересовала молодого, представительного мужчину, одетого в строгий костюм. Рассмотрев собеседников с пристальным вниманием, он решил принять участие в разговоре.

Подойдя, парень что-то тихо говорит мужчине в форме и тот, извинившись удаляется.

– Здравствуйте! Я могу Вам чем-нибудь помочь? – обращается «костюм» к Сплей.

– А вы собственно кто?

– Меня зовут Ариэль, – доставая из кармана корочку удостоверения, но не давая девушке возможности ознакомится с содержимым, представляется юноша, – а вас?

– Сплей.

– Очень приятно, – протягивая руку девушке, он немного наклоняется вперед. – Вы ведете журналистское расследование?

Телефон в кармане псевдо-журналистки вибрирует, наигрывая стандартную мелодию.

– Извините, – в голосе Сплей по-прежнему никаких эмоций. Она достает аппарат и видит на дисплее веселую мордашку своей сводной сестры.

Через полминуты, коротко ответив переживающим подругам, что с ней все в порядке, и она полетит другим рейсом, девушка поворачивается к собеседнику и ее взгляд упирается в пустое место: деловой юноша словно растворился в воздухе.

Взволнованный шум и бетонная пыль оседают, толпа становится реже, в Москве начинается новый день.

Уютный офис, классическую обстановку которого совсем не портит легкий беспорядок.

Стеклянная дверь открывает вид на короткий отрезок проезжей части и кусок бетонного тротуара с красным цилиндром пожарного гидранта – классический элемент пейзажа городов западного побережья Америки. Напротив, двери – деревянный неполированный стол. Он занимает самый центр небольшой комнаты. На столе – два ноутбука, куча какой-то техники, провода, кипа бумаг на которых что-то напечатано, в стакане несколько ручек и карандашей.

Возле боковой стены стоит большой аквариум: в нем плавают, безмолвно о чем-то переговариваясь, две очень красивые рыбки – желтая с большим хвостом, и светло-коричневая, похожая на дирижабль.

За столом, положив на него ноги, сидит симпатичная девушка. Она кокетливо разговаривает по телефону и накручивает витой шнур от телефонной трубки на палец.