– Мама, не кричи, мне надо кое-что вам сказать, – начала я серьёзно, что мне совершенно не свойственно.
Мама испугалась:
– Папу уволят?
– Нет.
Потянув её за руку в дом, я увидела отца и брата за столом. Дом встретил меня привычным теплом: запах свежего хлеба, мягкий свет от лампы над столом, уютные тени, словно оберегающие наш маленький мир. Но я чувствовала, что всё изменилось. Эти стены, где я выросла, уже не мои. Я больше не принадлежу этому дому так, как раньше. Теперь это место казалось одновременно близким и далёким, словно я уже переступила порог новой жизни, от которой пути назад не было. Решила, что лучше признаться на кухне, когда все сыты и довольны.
– Меня выбрал в преемники Эксэл Авит, – выдала я сразу, чтобы не нагнетать.
– Твои выдумки не доведут до добра! – отрезал отец. – Я чуть на занятие не опоздал, тебя искал.
– Это правда! – я размотала своё новое одеяние и спустила с плеч, обнажая символ. – Вот! Теперь я принадлежу ему и переехала в Каменную Башню.
– Кислые драконьи яйца! – выругался отец, вскакивая и схватив меня за плечи, чтобы рассмотреть знак. – Это катастрофа!
– Ох, Марика, как это случилось? – расстроилась мать. – Ведь теперь будут дознаваться, кто родители.
– Нас всех убьют, – подытожил брат, гоняя кусок лепёшки по тарелке.
– Почему? Никто из преемников про семьи не говорит, они же сироты. А мой наставник ничего не спрашивал, только дары попросил продемонстрировать. Он понял, что я сильный маг, и совершил обряд.
– Он знает, что ты женщина? – отец задал вопрос, которого я больше всего боялась.
– Папа, ты меня удивляешь! Ты думаешь, Высший может чего-то не знать?
– Даже не представляю, что теперь делать, – всплеснула руками мама. – Это так неожиданно. Я не готова расстаться с тобой сейчас.
– Мама, мы скрепили обряд кровью, ничего не поделать. Завтра в пять он ждёт меня у себя на первое занятие.
– Ох, Марика, за что ты такая умная. Знала, что до добра это не доведёт! – мама обняла меня.
– Я буду писать, но мне пора. Меня уже определили в комнату в Каменной Башне и выдали кучу одежды и оружия, – похвасталась я.
– Будь осторожна, дорогая, не поранься. Оружие лучше не трогай! – наставляла мама.
– Ты справишься, – сказал отец.
– Прирежь там всех врагов, – пожелал братишка.
Обратно в башню я принеслась, забрав из дома нижнее бельё и некоторые принадлежности, без которых мне никак не обойтись, пока я не научусь быть настоящим парнем.
В моей новой комнате времени на прыжки от радости совсем не оставалось. Но её размеры и обстановка поражали. Это не просто комната, а целый личный мир! Просторные стены, из которых одна была практически полностью занята большим окном с плотными песочными шторами, сквозь которые сочился мягкий лунный свет. У стены стояла широкая кровать с резными спинками, аккуратно застеленная покрывалом, которое казалось даже слишком красивым, чтобы на него ложиться. В углу виднелся небольшой столик с ящичками, рядом с которым располагался шкаф – высокий и массивный, из тёмного дерева, с изящной резьбой на дверцах.
У стены напротив кровати находился небольшой сундук, который выглядел так, будто в нём можно хранить целую жизнь. Всё здесь казалось слишком роскошным для меня, словно я оказалась в чужом мире, где мне ещё только предстояло найти своё место.
Спрятав всё принесённое из дома под кроватью – своё маленькое напоминание о прежней жизни, – я тяжело вздохнула.
Сначала пошла умыться, чтобы лечь пораньше и выспаться. Но, как назло, сон не шёл – слишком много мыслей и волнений разрывали меня на части.
Страх облажаться и быть разоблачённой. Любопытство, что ждёт на первом занятии и как всё пойдёт дальше. А ещё – какой он, мой наставник? Интерес был просто жуткий. Его образ в воспоминании был размытым. Я тогда себя не помнила от страха и на него боялась смотреть. Воображение уже нарисовало образ высокого мужчины с добрыми карими глазами, как у папы, и внушительной фигурой, судя по его габаритам, что смутно припоминались.
В итоге, к четырём тридцати я поняла, что бессмысленно продолжать лежать и пытаться уснуть. К тому же, руки ныли адски – последствия упражнений с тачкой. Как я не догадалась взять мазь дома?
Слегка постанывая, я встала, взяла новый кинжал и начала отрезать волосы. Каждое движение было болезненно – не физически, а эмоционально. Я вспомнила, как мама всегда гордилась моими волосами. «Какая густота, какой блеск», – говорила она с гордостью. Мне даже показалось, что если бы мама сейчас увидела, как я рублю эти локоны, её сердце бы не выдержало.
Получилось не слишком ровно – где-то до плеч, плюс-минус полладони. Завязав всё оставшееся в тугой хвост на затылке, я подумала, что так гораздо удобнее. Только куда спрятать срезанные волосы? Они лежали на полу, как обломки прошлого, и будто напоминали мне о том, что я делаю шаг в новую жизнь, оставляя позади всё привычное и родное.
Решила кинуть их в камин и сжечь. Горело хорошо, но медленно – успела одеться за это время. Кто бы мог подумать, что от стольких локонов избавиться – целая задача.
Оглянув себя, решила, что ногти выглядят слишком ровными. Подрезать кинжалом побоялась, а потому приступила к их обгрызанию. Это занятие тоже оказалось не таким быстрым, как хотелось.
И тут меня осенило: наставник ведь не сказал, где встречаться в пять. Может, я должна как-то чувствовать его, раз между нами был обряд по крови? Закрыв глаза, я попыталась прислушаться к ощущениям, даже перестав жевать палец, который в этот момент оказался у меня во рту.
Странно. Такое чувство, что сгусток сил находится где-то рядом.
– Прекратить! – раздалось резкое, но тихое замечание, сопровождающее удар по руке. Я клацнула зубами от неожиданности и распахнула глаза.
– Скверная привычка, – продолжил наставник, стоявший прямо у меня в комнате у камина.
Я замерла, не сразу осознавая, что передо мной стоит именно он. Молодой. Высокий. И невероятно красивый. Черты его лица были чёткими и выразительными, словно выточенными из мрамора. Карие глаза, обрамлённые густыми ресницами, смотрели строго, но в них была глубина, от которой невозможно было отвести взгляд. Его тёмные волосы мягко падали на лоб, и в этот момент я поняла, что моё воображение, рисовавшее образ добродушного, но строгого мужчины, совершенно не угадало.
Удивление тут же сменилось чем-то другим – симпатией, лёгким трепетом. Мне стало не по себе, но оторваться от его лица было невозможно.
– Ты зачем с утра так натопил? – поинтересовался он, подойдя к камину. Ловким движением руки он потушил пламя, а затем одним жестом распахнул окно, расположенное всего в четырёх футах от него.
Я заметила, как уверенно он двигался, его движения были точными и плавными, словно он привык, что мир подчиняется ему. В этот момент я почувствовала, что уже начинаю восхищаться своим Наставником, хоть и боялась его больше всего на свете.
– А как вы вошли? – прошептала я. – Я что, стук не услышал?
– Мы договорились на пять, – спокойно ответил он. – В пять ты был тут.
– А где надо было?
– В зале принятия донесений.
– Извините, вы не уточнили.
– Что ты мямлишь?
– Извините.
– За мной.
Зал оказался совсем недалеко от моей комнаты, так что я не сильно промахнулась с местом встречи.
Помещение было простым, но функциональным. Несколько столов стояли в разных углах, окружённые стеллажами, заставленными книгами. Я насчитала пять столов и примерно столько же стеллажей. Мы направились к одному из столов у окна с песочными шторками.
– Садись, записывай, – скомандовал наставник, кивнув на пергамент и перо, лежащие на столе. Я села, он тоже.
– Учёт ввозимых животных, учёт продовольственных товаров, снабжение ключевых объектов, меры безопасности для редких грузов. Всё вышеперечисленное для всех пяти государств – проверка и контроль. Далее: имущественные преступления. Следующее и заключительное: учёт драконов, – он бросил взгляд на мои записи, проверяя, всё ли я написала.
