Он отрицательно помотал головой.

— Кутить, — сказал он. — Хотю кутить.

— Сейчас будем кушать, — пообещала Марго. — Но сначала надо помыть ручки. Давай, отпускай маму и пойдём.

Я опустила Раиля на пол, и Марго, взяв его за руку, едва слышным шёпотом, почти что одними губами, спросила:

— Ну что, как?

— Нормально, — кивнула я, слабо улыбнувшись.

— Сейчас мне всё расскажешь, — предупредила Марго, после чего повела всё-таки Раиля в сторону туалетной комнаты. А я, сделав вдох, вошла в кабинет.

Здесь уже кипела жизнь. Подтянулись другие сотрудники отдела и приступили к своим обычным обязанностям. Я улыбалась и со всеми здоровалась, надеясь, что по моему виду не было заметно, что мы только что остались без своего основного проекта. Но уже через несколько минут мне предстояло всем об этом сообщить. Лиззи сидела за детским столиком и старательно рисовала что-то на исписанном листе бумаги. Я усмехнулась, подумав, что на её рисунки скоро можно будет переводить почти все бумаги в этом кабинете.

Но жизнь на этом не останавливалась. Меня не уволили и, кажется, не узнали. А значит, я должна была найти способ быть полезной и добиться своего.

Вот только тогда я ещё не знала, чем обернётся вся эта история. А если бы знала… то, возможно, поступила бы совсем иначе.

Когда закончилось совещание, и все сотрудники отдела были распределены по текущим задачам, настало уже время обеда. Миссис Линси, матушка Марго, которая помогала мне с малышами, должна была уже вернуться из поездки к двоюродной сестре, и ждала сегодня двойняшек, чтобы посидеть с ними оставшееся до конца рабочего дня время. Поэтому скоро мы втроём шли по заснеженной улице среди городских башен в сторону моста, который соединял Южный и Восточный Квартал. Вернее, шла только я. Малыши оба сидели на санках и руками загребали снег, хохоча и пытаясь лепить снежки в неповоротливых от количества одежды руках.

— Рейна Брук? — раздался мужской голос позади.

Я обернулась и обнаружила, что по ступеням с моста сбежал высокий красивый мужчина в чёрном плаще. Он вообще весь был в чёрном: брюки, камзол, даже воротничок рубашки виднелся чёрный. Волосы его тоже были иссиня-чёрными. И на фоне всего этого удивительным образом сияли яркие голубые глаза.

Это был джейд Ассандр.

— Здравствуйте, господин директор, — я опустила взгляд.

— Мама, смотьи, дядя смесной, — заметила Лиззи. — Тёйный, как ноть!

Чёрный, как ночь. И глаза — как звёзды. В этом она была права. Мой взгляд невольно опустился на Раиля, который был таким же тёмненьким и с такими же ясно-синими глазами.

Дракона слова моей дочери развеселили.

— Это всё потому, что меня не освещает такое солнышко, как ты.

С этими словами он сорвал две сосульки с козырька над какой-то дверью и, присев перед детьми, выдал каждому по одной.

— Они ведь будут их есть, — с укором заметила я.

— А кто мы такие, чтобы не давать детям наслаждаться сосульками, пока они есть? — дракон сощурился, всё ещё сидя на корточках, и бросил на меня пронзительный взгляд, от которого внутри что-то перевернулось.

— Я их мать, и думаю, этого достаточно.

Джейд Ассандр выпрямился и, приблизившись ко мне, посмотрел сверху вниз. На его щеках туда-сюда перекатились желваки, и мне не хватило духу выдержать его прямой взгляд. Опустила ресницы, сделав вид, что слежу за детьми, которые, к счастью, не начали есть сосульки, хотя прекрасно поняли, о чём мы говорили. Лиз выглядела очень серьёзный и смотрела на нас исподлобья, а Раиль отрешённо смотрел на реку, которая виднелась между каменных опор ограды.

— Рейна Брук, — неожиданно спокойно произнёс наш новый директор. Но я не позволила себе обмануться этим мягким, немного вкрадчивым тоном, который норовил залезть под кожу. — Вы, возможно, расстроены из-за того, что я забраковал ваш проект.

— Мы работали над ним почти весь год, — сухо сказала я. — Вся моя команда. Не знаю, как насчёт вас, а джейд Оверсон делал упор на расширение компании и увеличение источников дохода, а не на то, чтобы чахнуть над имеющимся сундуком золота.

— Хочу заметить, что свой сундук я уже отдал Оверсону, и у меня его попросту нет. Нужно время на то, чтобы компания принесла достаточное количество денег для реализации вашего глобального плана.

— Как же банки? Займы? Верные друзья, которые готовы вложиться за долю от доходов? Только не говорите, что у вас нет возможностей быстро где-то достать достаточную сумму для строительства одной единственной гостиницы.

— Мои мотивы вас не касаются, рейна Брук.

— Извините, — я опустила веки, потому что действительно перешла невидимую границу.

— Ваш проект действительно неплох, — сказал он и опёрся руками в тонких чёрных перчатках об изгородь. — В нём есть потенциал, очень хороший потенциал. Но сейчас для его реализации не время. Возможно, мы вернёмся к нему через год или два.

— Дело только в деньгах? — тихо уточнила я. — У нас уже есть договорённости и предварительные договора, если сейчас их все разрывать, это скажется на имидже компании.

— Ещё сильнее на нём скажется то, что мы не доведём начатый проект до конца из-за банкротства, — заметил дракон.

— Хорошо. В таком случае мы начнём консервирование проекта. Чем раньше мы это сделаем, тем менее болезненно оно пройдёт для нас.

— Спасибо за понимание, рейна Брук.

— До свидания, — я опустила голову и потянула за собой санки с притихшими детьми. Но через пару шагов голос директора остановил меня:

— Ещё один вопрос, рейна Брук.

— Да? — обернулась я.

— Мы с вами нигде раньше не встречались?

У меня мороз прошёл по коже.

— Не припомню.

— У вас нет знакомых драконов?

— Что вы. Кроме джейда Оверсона мне драконов приходилось видеть только мельком и издалека. Где я и где они.

Ассандр усмехнулся.

— Надеюсь, вы не опоздаете к вечернему совещанию. Нам ещё многое предстоит обсудить.

— Как можно, джейд. Как можно.

Почувствовав, что дракон, наконец, отпустил меня, я поспешила к мосту, чтобы как можно скорее добраться до небольшого домика, в котором жила матушка Марго, рейна Сиенна Линси.

— Мам, — послышался сзади голос Лиззи. — Тебе этот дядя нлавится?

— Что? — немного опешила я, но потом сообразила, что ребёнок её возраста не стал бы вкладывать в эти слова особенный оттенок. — Он… нормальный. Наверное.

— Ты злисся на него, — философски произнесла Лиз, глядя на бегущую, несмотря на зимние холода, реку.

— Этот дядя… Я думаю, что не все его поступки были правильными, — ответила осторожно.

— Тогда ты налугай его, — хмыкнула дочь. — Как Лаиля, когда он съел всё петенье из банки.

Я тихо рассмеялась и припустила бегом, потому что мост устремился вниз, и санки начали разгоняться.

Ах, если бы я могла, Лиззи. Если бы я могла.

— Все срочно в переговорную, — велела я, вернувшись в свой кабинет. — И созовите остальных. Мэри, пробегись по этажу.

— А нас это тоже касается? — подняла голову Марго, которая в это время чертила что-то на большом листе, размером с два её рабочих стола.

— Касается, но мне хватит одной тебя. И мне нужен Ланс. Где он?

— Тут я, — отозвался Ланс, который обедал в компании девушек-художниц. Всего в кабинете у нас было девятнадцать рабочих мест, к которым прилагалось несколько диванов и кресел, в результате чего половина этажа считала, что это не кабинет, а комната отдыха.

— В переговорную, — коротко сказала я. Ланс подбежал и помог мне снять шубу. Я благодарно улыбнулась: — Спасибо. И за перевязку спасибо, почти не болит.

— Что-то серьёзное? — спросил он в ответ.

— В переговорную, — повторила я. — Не хочу по десять раз одно и то же говорить.

Ланс вздохнул, но поплёлся к выходу.

Когда я привела себя в порядок, налила чашку горячего чая и, сделав пару глотков, вошла в переговорную, меня уже ждали. Руки ещё немного подрагивали от стресса и холода, и я обнимала ладонями кружку, пытаясь согреться. По крайней мере, дети теперь были под присмотром, и я могла полностью сосредоточиться на работе.