Вторая половина его лица до сих пор не восстановилась. Словно кожаная маска, которая наделась на его голову после пережитого инсульта.

Мы с Ватанабэ Кайто поклонились и присели напротив главного врача.

— Признаться, я шокирован, — вздохнул Акихибэ Шотаро. — И до глубины души разочарован.

— Разочарованы? — воскликнул Ватанабэ. — Акихибэ-сан, я протестую!

Ватанабэ торопился с выводами. Я уже понял, что имеет в виду главный врач.

— Успокойтесь и ведите себя достойно, Ватанабэ-сан, — попросил Акихибэ Шотаро. — Я разочарован не в Кацураги Тендо, а в нашем министерстве. Без суда и следствия они требуют, чтобы я уволил одного из самых лучших сотрудников своей клиники. И думают, что это пройдёт для них безнаказанно.

Ого! Сильное заявление. Только не думаю, что у Акихибэ Шотаро достаточно власти, чтобы повлиять на министерство.

— Однако для начала мне нужно понять, из-за чего вообще заварилась эта каша, — добавил главный врач. — Кацураги-сан у вас есть хоть какие-то предположения, почему министерство здравоохранения выслало нам такое требование?

Подробности мне рассказывать не хотелось, однако лгать тоже не стоит. Очевидно, что вся верхушка клиники на моей стороне. Худшее, что я сейчас могу сделать, это скрыть от них наличие у меня врага среди чиновников.

— Кацураги-сан, вы можете мне довериться, — сказал Акихибэ Шотаро. — Нет, вы обязаны мне верить, иначе я ничего не смогу сделать, чтобы помочь вам!

— Я верю вам, Акихибэ-сан, — кивнул я. — А потому скажу — никакого отношения к моей медицинской деятельности эта ситуация не имеет. В своей личной жизни я перешёл дорогу влиятельному человеку.

— Кто он? — спросил главный врач.

— Имя называть не стану, — помотал головой я. — Я не хочу опускаться до его уровня и использовать свои связи для нанесения вреда этому человеку.

— Понятно, — вздохнул Акихибэ Шотаро. — Очень благородно с вашей стороны, Кацураги-сан. Я так понимаю, ваш противник работает в министерстве?

— Да, это так. Но не в здравоохранении, — уточнил я. — Акихибэ-сан, даже если я назову вам имя этого человека и его должность — что это изменит? Вы ответите на письмо из министерства словами: «Поскольку тот-то, работающий, тем-то ведёт вражду с Кацураги Тендо, мы проигнорируем ваш приказ и не станем увольнять своего сотрудника?».

— Согласен с Кацураги-саном, — кивнул Ватанабэ Кайто. — Звучит, как полный бред. Вот угораздило же вас насолить кому-то столь влиятельному!

— Ватанабэ-сан, возможно, вы ещё не поняли, но я не привык лебезить перед людьми, которых не уважаю, — заявил я.

Да, это было совсем не по-японски. Но отказываться от наработанных ещё в России принципов я не намерен. Моя личность и гроша не будет стоить, если я буду прогибаться под каждого встречного начальника или чиновника.

К примеру, я глубоко уважаю Эитиро Кагами, Акихибэ Шотаро и даже Ватанабэ Кайто, хотя последний — весьма специфичный человек. Однако я никогда не выказывал уважения бывшему главному врачу — Ягами Тэцуро. И вёл против него борьбу до тех пор, пока ублюдка не уволили вместе со всей его шайкой.

И я мысленно повторил для себя ещё раз: «Это — дело принципа. Сдаваться я не собираюсь».

— Ну, я не стану осуждать ваше мировоззрение, Кацураги-сан, — пожал плечами Акихибэ Шотаро. — Однако нам нужно решить, как ответить на это письмо. Я собираюсь выразить несогласие и оспорить приказ министерства здравоохранения.

— На мой взгляд, аргументы против их мнения очевидны, — ответил я. — Достаточно сказать, что они не приводят причин. Не дают оснований для увольнения. Разве это не очевидно?

— Согласен с вами, Кацураги-сан, — кивнул Акихибэ Шотаро. — Но подумайте, не боитесь ли вы, что после такого ответа они найдут причины для вашего отстранения? Поймите, у министерства есть власть не просто повлиять на ваше увольнение, но и лишить вас лицензии. Вы можете потерять возможность работать врачом! Навсегда.

— Я не боюсь, — помотал головой я. — Формулируйте письмо именно так, я согласен. Посмотрим, чем они захотят ударить в ответ.

— Это может стать началом войны между вами и министерством, — подметил Ватанабэ Кайто. — Кацураги-сан, вы не думали, что… Возможно, стоит попросить прощения у того человека, которому вы насолили?

Да он шутит, что ли? Ватанабэ сам редко у кого-то просит прощения. Кому, как не ему понять, что такое попросту невозможно. У меня есть гордость. Не порочная гордыня, а именно гордость. Я не стану порочить своё имя, пресмыкаясь перед каким-то заносчивым идиотом.

А ведь Томимура Ичиро мог нанести удар не только по мне. Что, если и Сайка уже пострадала? Нужно будет связаться с ней. Если выяснится, что он пытается лишить работы и меня, и её, тогда мне придётся перейти к контратаке. Воспользоваться всеми способами, чтобы его остановить.

— Мне не за что просить прощения, — заключил я. — Ватанабэ-сан, Акихибэ-сан, думаю, на этом нашу беседу можно закончить. Я должен вернуться на планёрку. Эитиро-сан сообщил нам крайне интересные новости.

— Ох… — вздохнул Акихибэ Шотаро, прикрыв лицо руками. — Ещё и эта чёртова вакцинация. Понятия не имею, что вдруг нашло на министерство. Кацураги-сан, Ватанабэ-сан, прошу, не распространяйтесь о моих словах. Но лично мне кажется, что они не ведают, что творят. Одно дело — предупреждать эпидемию. Другое — убивать людей непроверенным препаратом. Мы уже наблюдали такую картину много лет назад. Сами, думаю, догадаетесь, о чём я говорю. Но все те препараты доработали только сейчас.

— Верно говорят — врача нельзя торопить, — сказал я. — Но, думаю, эта поговорка касается любой медицинской деятельности. Нельзя изобрести препарат и сразу отдать его пациентам. Ничего, что касается здоровья человека, не делается из-под палки.

— Да, только мы ничего изменить не можем, Кацураги-сан, — пожал плечами Акихибэ Шотаро. — Кстати, именно вам, скорее всего, и предстоит заняться вакци… Точно! — Акихибэ аж вскочил из-за стола и ловко схватился за свою трость. — Вот оно — решение! Я так им и отвечу. Сейчас же подготовлю приказ о том, что вы будете возглавлять реализацию новой вакцинации. У них возникнет конфликт между двумя приказами. Им придётся пересмотреть вопрос вашего увольнения.

— Подождите, Акихибэ-сан, план-то, может быть, и хороший, но министерство, скорее всего, потребует, чтобы вы отменили свой приказ и поручили эту работу другому специалисту, — подметил я.

— А я уточню, что все, кроме вас, дали отказ. Ведь ни один врач в здравом уме не согласится этим заниматься, — усмехнулся Акихибэ Шотаро.

— Подождите, мы не можем решать за всех, — ответил я. — Возможно, кто-то всё же готов меня заменить.

— Не готов, — заявил вошедший в кабинет Эитиро Кагами. — Планёрка закончилась.

Заведующий положил на стол лист с подписями. Там было ровно восемь фамилий.

— Все терапевты отказались этим заниматься. Официально, — сказал Эитиро Кагами. — Остались только Кацураги Тендо и Ватанабэ Кайто.

Ватанабэ тут же бросился к столу, схватил ручку и начеркал на листе отказ.

— Ха! — самодовольно усмехнулся он. — А теперь — все, кроме Кацураги Тендо. Вот так-то.

Получается, что я один из всех терапевтов не в своём уме. Но приказ министерства должен быть осуществлён. Откажутся все — и полетят головы. Будут нанимать новых сотрудников.

Возможно, это и к лучшему. Я — единственный, кто владеет «анализом» и лекарской магией. Только я могу следить за состоянием людей во время вакцинации. Если уж и осуществлять приказ, то только через меня.

— Значит, решено, — заключил главный врач. — Вы согласны, Кацураги-сан? Так мы убьём одним выстрелом двух зайцев.

Я уже мысленно согласился с этой идеей. Однако что бы ни случилось, здоровье пациентов всегда было для меня на первом месте. А потому я должен был предложить ещё одно условие. Вернее, не просто предложить. Потребовать!

— Один момент, Акихибэ-сан, — произнёс я. — Когда планируется начать вакцинацию?