Что-то здесь не так. Слишком уж сильно снижение всех показателей. Должна быть мощная острая причина такого ухудшения. Нужно её найти и поскорее.

Я перестал играться с «клеточным анализом» и принялся исследовать организм больного. И нашёл, где таится главная проблема.

Что это такое? Болезнь Крона? Пока что сказать трудно, весь кишечник Инодзаки и часть желудка резко воспалены. Видимо, пища плохо всасывается, поэтому клеткам крови и не хватает двух самых важных компонентов для созревания. Железо и витамин «В-12».

— Сакамото-сан, общий анализ крови по «цито», — скомандовал я. — Инодзаки-сан, предлагаю вам лечь в терапевтическое отделение. Сегодня ночью дежурю я. Так что, перед тем, как передать вас другим врачам, смогу провести все необходимые обследования. Согласны?

— Начальник меня убьёт! — нервно хохотнул он.

— Не убьёт, вы имеете полное право на больничный, — ответил я. — Кстати, напомните, а кто заведует вашей лабораторией?

— Канамори Ринтаро, — ответил Инодзаки, поёжившись.

Ох, и неприятный же тип… Так и думал, что судьба ещё вынудит нас с ним пересечься. Странно, но он ведь раньше был в совете директоров? С каких это пор он начальник лаборатории?

Инодзаки Томура, будто прочитав мои мысли, произнёс:

— Канамори-сан ушёл из верхушки «Ямамото-Фарм» после того, как его исследования не окупились и препарат провалился на клинических испытаниях. Теперь он работает вместе с остальными фармакологами.

— Ясно, — кивнул я. — Но мне плевать на его мнение касаемо вашей работоспособности. Я считаю, что вам нужно сдать анализы и госпитализироваться. Срочно.

Мне его анализы уже не нужны, но для госпитализации требуются аргументы, которые подтверждают диагноз. Поэтому немного помотать по кабинетам его всё-таки придётся.

— Ладно, Кацураги-сан, если считается необходимым — кладите, — кивнул он. — Хоть со здоровьем своим разберусь…

— И ещё, — продолжил диктовать назначения я. — Сакамото-сан, позвоните, пожалуйста, эндоскопистам. Пусть выделят талоны для экстренного ФГДС и колоноскопии. Хотя… С колоноскопией вряд ли выйдет. Нужна подготовка.

— Колоноскопия⁈ — испугался Инодзаки. — А это обязательно? При чём здесь моя анемия?

— Связь прямая, Инодзаки-сан. Готов поспорить, что причина лежит в кишечнике и желудке. У вас явно присутствуют два синдрома — мальдигестии и мальабсорбции.

— А это ещё, что за дрянь такая? — прошептал он с такой интонацией, будто я поделился с ним каким-то сокровенным секретом.

— Нарушение переваривания и всасывания пищи, — объяснил я. — Причин у этих двух синдромов целое множество. От воспалительных процессов в кишечнике до ферментной недостаточности поджелудочной. Поэтому и настаиваю на госпитализации. Понимаю, что это накладно и стоит не дёшево, но так мы точно сможем выявить все причины.

— Убедили, Кацураги-сан, — кивнул он. — Давайте все направления, я готов госпитализироваться!

Работы накопилось немало. Инодзаки ушёл проходить подготовительные процедуры перед госпитализацией, а я осознал, что у меня в подвешенном состоянии находятся целых три пациента.

И велика вероятность, что в один «прекрасный» момент во время моего дежурства, они все рванут разом, словно три ядерные бомбы. И мне придётся метаться из отделения в отделение. С выпадением прямой кишки нет никаких загадок, я точно знаю, как будут лечить Шиногури. Но мне бы очень хотелось поучаствовать в этой операции, поскольку ранее я ещё ни разу не оперировал эту область.

С Ацухито и Инодзаки всё гораздо интереснее. В первом случае — опухоль головного мозга, а во втором — неизвестное заболевание кишечника, которое вызвало тяжёлую анемию.

Дофамин шкалит, мне хочется взяться за всё и сразу! Но лучше разрешить все проблемы по порядку.

Я набрал номер Асакуры Джуна.

— Асакура-сан, как там обстоят дела с Ацухито-сан? — поинтересовался я. — Изучили МРТ головного мозга?

— Кацураги-сан, у нас проблемы, — пропыхтел он. — Я уже оперирую его.

— Что? — удивился я. — Шутите?

— Какие там шутки⁈ — воскликнул он. — Медсестра телефон у уха держит. Руки заняты. Опухоль большая, начала давить на другие отделы мозга. Поэтому пришлось бросить приём и экстренно приступить к операции.

— Мы точно об одном пациенте говорим? — не поверил его словам я. — Когда он был у меня…

Фразу я так и не договорил. Не стану же я заявлять, что «анализ» не показал увеличения опухоли! Но она не была настолько большой. Операцию ещё час назад можно было счесть плановой. Не могло же новообразование вырасти за какие-то минуты!

Что-то здесь не так… Неужели я упустил какую-то важную деталь?

— Я присоединюсь к вам через десять минут, — произнёс я и положил трубку. — Сакамото-сан, как только вернётся Инодзаки Томура, отправляйте его с направлением в терапию. Мою подпись вы знаете, как подделать.

— Хорошо, Кацураги-сан, без проблем, — кивнула медсестра.

Однако уже на пути в нейрохирургию меня потревожил другой телефонный звонок. На этот раз звонил Рэйсэй Масаши.

— Да, Рэйсэй-сан? — ответил я.

— Кацураги-сан… Тут такое дело… В общем, мне нужна ваша помощь, — заявил он.

Только не это! «Бомбы» взорвались быстрее, чем я думал.

— Рэйсэй-сан, у меня два экстренных больных. Похоже, операцию с лечением пролапса мне придётся пропустить, — сказал я.

— Просто зайдите ко мне в операционную. Поверьте, вы точно не хотите пропустить то, что я нашёл. Я сам такое вижу впервые…

— Рэйсэй-сан, не интригуйте меня. Это настолько срочно? — уточнил я.

— Кацураги-сан, дело не в Шиногури с его выпадением! — воскликнул он. — Тут его тренер у меня на операционном столе.

Что⁈ Тренер? Он ведь только что был жив-здоров! Ну и к кому мне в таком случае идти в первую очередь?

Пора решать.

Больных много, а я один. Разорваться не смогу — этого мне лекарская магия пока не позволяет. Асакуре Джуну моя помощь в данный момент не нужна. Я позвонил ему сам, поскольку меня терзал интерес насчёт дальнейшей судьбы пациента.

Но есть риск, что невролог выставил неверный диагноз. Опухоль гипоталамуса, которая растёт не по дням, а по часам? Какая-то чушь!

Сначала сбегаю в хирургию, чтобы узнать, как обстоят дела с тренером — Такахаси Куро, и его подопечным Шиногури. После — сразу же к Асакуре Джуну в нейрохирургию. Что-то странное происходит с Ацухито, и я должен выяснить, какие изменения заставили невролога срочно приступить к операции.

А уже потом ночью решу, какое именно заболевание желудочно-кишечного тракта привело Инодзаки Томуру к столь тяжёлой анемии. Работы — на всю ночь! Чувствую, за следующие сутки я узнаю немало нового. Всё-таки врач учится всегда, несмотря ни на что!

Я оставил Сакамото Рин и пробежался до хирургического отделения.

— В какой операционной сейчас находится Рэйсэй Масаши? — спросил я постовую медсестру.

— В третьей, Кацураги-сан, — произнесла она. — А Ясуда Кенши во второй, если вас это интересует. Он сейчас, кажется, вашего пациента оперирует.

— С пролапсом прямой кишки? — уточнил я.

— Да-да, Шиногури Синтаро, — ответила она.

— Благодарю! — воскликнул я и направился в ординаторскую, чтобы переодеться в хирургический костюм.

Хорошо, что этим вечером в отделении оказалось достаточно свободных рук, чтобы занять сразу несколько операционных. Какой будет дальнейшая судьба Шиногури мне и так понятно. Сейчас Ясуда Кенши проведёт операцию по Делорма. Она наименее травматичная из всех возможных хирургических вмешательств, и вероятность восстановления нормальной функции анального отверстия наиболее высока.

Главное, чтобы Шиногури Синтаро больше не подвергал себя столь тяжёлым физическим нагрузкам. Кроме стремления к новым рекордам, смысла в таком самоистязании нет. Но лучше уж остановить тренировки, чем потом ходить под себя до конца жизни. И это далеко не худший вариант из всех возможных.

Я переоделся и прошёл в третью операционную, где трудился Рэйсэй Масаши. На всякий случай я обработал руки и надел перчатки. Раз Рэйсэй попросил о помощи, значит, вероятно, мне тоже придётся оперировать.