– Закройте глаза, дети Милости, и последуйте за моим голосом, – просит нас Марика.

Я с облегчением выполняю её просьбу. Сквозь веки вижу вспышки разных цветов, мои волосы развиваются от ветра. Я словно парю над поверхностью, и единственная моя точка опоры – это Рик.

– Загляните вглубь ваших душ, найдите свет, что созидает всё вокруг. Отпустите его на волю.

Я с трудом понимаю, о чём говорит Верховная. Мысли растворяются в шёпоте ветра, что охватывает нас. Мне кажется, что он поёт какую-то песню, вводя меня в транс. И я отдаюсь этому чувству, впускаю эту силу в себя, чтобы через секунду ощутить пламя. Оно отзывается с такой лёгкостью, что я открываю глаза, дабы убедиться в этом. И вижу, как изумрудным огнём полыхаю не только я, но и Рик. Но его пламя более призрачное, слабое. Оно осторожно касается моего огня, перетекает от Дейрика ко мне. Это похоже на два ручья, что встретились в одном месте и теперь смешиваются потоками.

Это действительно связь.

Я решаюсь проверить ауру Рика и вижу, что она практически полностью очищена от чужеродных пятен. И до меня наконец-то доходит, что это не просто расслоение его ауры. Это действительно то, чего не должно было быть в ней. Смысл слов Марики, когда она говорила о злодеяниях, что сотворил Аластас с Риком, заключался в том, что универсальная аура Дейрика искусственная. Его не лечили, его, наоборот, калечили!

– Дитя, сосредоточься! – словно уловив моё состояние, Марика пытается вернуть меня к ритуалу. – Мы ещё не завершили.

Рик тоже открывает глаза, в изумлении глядя на меня.

– Какая ты красивая, – словно пьяный шепчет он.

Его охватывает прозрачно-зелёное мерцание, такое, что свойственно пиримам поддержки. А за его спиной широко расправляет крылья Коготь. И я физически чувствую, что от грифона идёт волна облегчения. Бедному пириму тоже доставалось от необходимости применять чужеродную магию.

Но самое важное происходит следом! Коготь ярким вихрем вливается в Рика, проходит сквозь его руки, просачивается в меня освежающей волной. Я чувствую, как меня распирает от энергии. Это почти больно, хочется закричать, но я пытаюсь сдержаться, впиваясь зубами в губу и прокусывая её до крови.

– Кричи, дитя, кричи! Зови своего хранителя, – низким, пугающим голосом приказывает Марика.

Но вместо испуга я наконец-то взрываюсь криком. Он резонирует о стены зала, поднимается по колодцу и разносится по округе. И вместе с тем раздаётся странный высокий звон. Он глушит, накрывает меня с головой, постепенно заполняя всё моё сознание. И через секунду что-то лопается во мне, внутри меня и одновременно снаружи.

В полнейшем беспамятстве ощущаю, как кто-то подхватывает меня на руки и мягко опускает на пол. В щёку утыкается чей-то мокрый нос, с фырчанием обнюхивает лицо. А потом над головой раздаётся:

– Я тебя сейчас покусаю! На секунду оставила вас с ней одних, и чего вы наворотили?! Коготь, ну ты-то куда смотрел, задница ты пернатая?!

И от этого знакомого недовольства мне становится так тепло и спокойно, что сознание в облегчении гаснет. Она вернулась, она со мной!

– Здесь мы вынуждены расстаться, – голос Марики вновь полон нежности.

Она поглаживает спящую на моих руках Фло. А та, даже во сне, улыбается. Иначе это умильное выражение на её мордашке и не назвать.

Рыжуля свалилась без сознания сразу после того, как отыгралась на Рике и повыдёргивала пару перьев из Когтя. Это мне поведала Верховная, как только я пришла в себя. Рик вынес меня из Обители на руках и предлагал нести и дальше, но я взбрыкнула. Прижала Флоренс к груди и двинулась к внешней арке на своих двоих.

Не вижу смысла подавать Дейрику какие-то ложные надежды на возвращение наших отношений. Теперь между нами должна соблюдаться рабочая дистанция. Максимум мы станем друзьями.

Именно эту мантру я твержу себе, двигаясь по утоптанной дорожке.

Нас не торопят покинуть территорию Обители, но всё в движениях сестёр и в словах Верховной намекает на то, что наше время тут подошло к концу. Уже у самого каменного забора к нам присоединяется Лилу, и её горящие глаза сразу наводят меня на подозрения. Уж больно счастливой она выглядит. Да ещё то и дело поправляет застёжку на заметно топорщащемся кармане рюкзака.

Как только покидаем пределы Обители, на нас обрушиваются звуки ночного леса. Будто мы вернулись в свою реальность из какого-то межмирного пузыря, где царила умиротворяющая тишина.

– Милость сочла нужным исцелить тебя, дитя, – Верховная обращается к Рику. – Не предавай её доверия.

– Я постараюсь. – Дейрик кивает с благодарной улыбкой на губах.

Даже сейчас обходится обтекаемой формулировкой, ничего не обещая. Почему я раньше не замечала эту его способность юлить? Или замечала, но не видела?

– Тебе же достался главный дар. – Марика снова с трепетом поглаживает Фло. – Уже очень давно среди хранителей не встречалось посланников Милости. Слушайся её советов и береги малышку. Ей нужна твоя защита.

– Да-да, всё так, – бормочет Фло, прикидываясь спящей, но я-то её уловки знаю.

Рыжая-бесстыжая давно не спит и вовсю подслушивает!

– Я обещаю, – с улыбкой отвечаю Марике, чуть сильнее, чем надо, сжимая в объятиях рыжую засранку.

Та придушенно шипит и мягко бьёт меня лапкой, будто говоря, что всё осознала и больше так не будет.

– А мне подарков не надо!

Лилу влезает в разговор, отчаянно семафоря глазами в направлении леса.

– Дитя, не стоит так переживать. – Марика поворачивается к ней, отчего Аллилуйя инстинктивно прячется за спину Рика. – Из Обители ничего нельзя вынести без благословения на то Милости. Ступайте с миром, дети.

И прежде чем мы с Риком успеваем переспросить, Верховная разворачивается к охране, и они вместе пропадают за защитным маревом.

Пелена в арке в этот раз становится практически непроницаемой. Я даже очертания скалы с трудом вижу.

– Всё, закрылись! Теперь точно не отберут, – выдыхает Лилу и тут же с триумфальной улыбкой лезет в карман. – Смотрите!

На её ладони, занимая всю её площадь и сверкая фиолетовыми гранями, лежит крупный порткам. Наверное, даже больше того, что недавно принадлежал семье Хиларике.

– Это… – Я неверяще тяну к нему руку, на что артефакт принимается пульсировать лиловыми всполохами.

– Ага, пока вы там своими ритуалами баловались, мамочка Лилу работала во все лопатки. Упёрла из их хранилища. – Она бьёт меня по руке и заботливо заматывает добычу в плотную ткань. – Всё-таки прав был магистр Дювак, у этих фанатиков полно порткамов. Просто они их надёжно прячут.

– Надёжно ли? – Я с сомнением гляжу на Лилу, подразумевая слишком лёгкую кражу.

– Ну, ты сама слышала. – Лицо Аллилуйи приобретает одухотворённый вид, и девушка тянет заунывным голосом: – Всё в руках Милости нашей. Берите, что даётся, и будьте счастливы.

– Ой, зараза. – Я еле сдерживаю смех и тут же прошу помощи у Рика: – Ну хоть ты-то ей скажи!    Твоя ж сестра – воровка!

– Не воровка, а искатель сокровищ и приключений! – поправляет меня Лилу.

– Высококлассный специалист по добыче редкостей, – кивает Рик с мягкой улыбкой.

– А ну это всё меняет, конечно, – закатываю я глаза. – Не авантюрист, а честный профессионал.

– Именно, – соглашается Дейрик, одновременно оглядываясь и прислушиваясь к окружающему миру. – Но вообще-то, это я попросил Лилу раздобыть местный порткам. Если бы он тут действительно был, то планировал либо выкупить, либо выпросить…

– Но лучше украсть, так интереснее, – перебивает его Лилу.

– Этого пункта я не одобрял, – парирует Рик. – И хорошо, что у сестёр на случившееся своё мнение.

Он хмурится и тут же призывает боевой лук.

– Отойдите мне за спину.

Всё благодушное настроение, что витало между нами, исчезает без следа. Теперь и до меня доносится чья-то тяжёлая поступь, что крушит кустарники в лесу. Я тревожно переглядываюсь с Лилу, но та лишь пожимает плечами.