Отмахиваюсь от этой мысли и проверяю перевязи с метательными кинжалами. С левого бедра её сорвало, а вот на правой ноге находятся два уцелевших ножа. Но и их хватает, чтобы хоть немного унять подкатывающую панику.

– Ничего, и не из таких передряг выбиралась, – шепчу себе ободряюще. – Надо просто идти по просеке. Там наверняка остальные. – Цепляясь за деревья, осторожно продвигаюсь к поваленным стволам. – С ними и Адиллир, и Интегра. Они точно не погибли и наверняка ищут меня. Надо просто им помочь.

Болтаю всякую ерунду, лишь бы занять голову. Лишь бы не пустить туда тревожные мысли. Паникой делу не поможешь, а становиться чьим-то ужином в мои планы не входит.

Добравшись до просеки, оглядываюсь в поисках хоть каких-то ориентиров. Но вокруг всё тот же лес, всё те же далёкие звуки зверья и тварей.

Вот последние беспокоят меня особенно сильно. Почему-то с обычными животными, кажется, можно хотя бы попытаться договориться. Монстры Загранья же на переговоры не идут.

– И что мне делать?

Останавливаюсь посреди поваленных деревьев и обхватываю себя руками. Мне становится так одиноко, так горько, что слёзы сами собой наворачиваются на глаза. Я не ревела с того момента, когда Рик оставил меня одну на берегу реки в академии. И видимо, нервная система всё же сдаётся. Ей, как и мне, нужна перезагрузка. И добротная истерика для этого подходит как нельзя лучше.

– Так, стоп, – внезапно для самой себя говорю я.

Резко встряхиваюсь, пристально смотрю в дальний конец просеки.

– Фло бы не ревела. Да она бы меня животворящим кусем вперёд погнала, верно?

Меня не заботит, насколько бредово со стороны звучит мой лепет. Главное, он не даёт мне соскользнуть в истерику.

И это помогает. Отряхнувшись, одёрнув лохмотья формы, я двигаюсь вперёд, туда, куда смотрят кроны упавших стволов.

– Вот придут они мне навстречу и найдут всю такую боевую и не сломленную Дэль, верно?

Продолжаю нести чушь, одновременно замечая, как успокаиваюсь. Действительно начинаю воспринимать случившееся лишь досадной помехой на пути домой. О пропавшем Рике стараюсь не вспоминать. Такой изворотливый гад совершенно точно выжил. Хотя бы для того, чтобы я самолично его придушила.

Минут через двадцать, а может, и целый час моего упрямого движения вперёд, я улавливаю странный звук. Шелестящий и сначала незаметный, он всё усиливается и постепенно нагоняет меня.

Чтобы проверить догадку, останавливаюсь и прислушиваюсь. Звуки стихают, уступая место привычной ночной симфонии. Делаю шаг вперёд – и преследователи снова шелестят позади. Причём не по просеке, а по бокам, явно не желая заползать на деревья.

Выхватываю оставшиеся клинки и оборачиваюсь. На первый взгляд картинка передо мной та же, что и была: высоченные ивы по бокам, трасса из сваленных деревьев под ногами. На секунду редкие облака освобождают одну из лун, и в её неясном свете я вижу колеблющиеся силуэты по краям просеки.

От ужаса у меня на загривке волосы встают дыбом. С десяток змееподобных тварей застыли в ожидании моих действий. Их раздутые капюшоны делают монстров ещё больше и страшнее, а переливающиеся фиолетовым цветом глаза неотрывно следят за мной.

– Ну и где вы все, когда так мне нужны? – шепчу я, обращаясь к Фло и Рику.

Но никто из них не отзывается на мой призыв. А потому я перехватываю кинжалы поудобнее, готовясь подороже продать свою жизнь.

Странно, но стоит мне только успокоиться, как змеи замирают, почти сливаются с окружающей средой. Минута-другая проходит в напряжённом ожидании. Ни одна из тварей не делает попытки приблизиться, и я решаюсь сделать шаг назад. Пячусь от них, надеясь таким образом или добраться до своих, или встретить подмогу. В любом случае врагов надо держать в поле зрения.

И змеи дают мне это сделать! Я продвигаюсь, медленно, но всё же!

Спустя какое-то время, понимаю, что шелест, издаваемый тварями, окутывает меня, словно дурманящий шёпот. Я плыву в странном мареве и не замечаю, что постепенно сворачиваю со своего пути. Уже и просека осталась позади, а я углубляюсь в лес.

От страха, что меня взяли под контроль и теперь куда-то ведут, моментально прихожу в себя.

– А ну, вон из моей головы! – кричу я на тварей, в ярости размахивая руками.

Змеи в ответ лишь припадают к земле, но всё так же держатся на расстоянии. Но уже буквально через секунду взвиваются вверх, раскрывая капюшоны и угрожающе шипя.

Испугавшись до похолодевших пальцев, я снова пячусь, запинаюсь о корни очередной ивы и падаю на спину. Кубарем скатываюсь в размыв, что образовался под деревом, и затихаю. Тут-то до меня наконец-то доносятся непонятные бумкающие звуки. Будто кто-то тяжёлой поступью направляется в нашу сторону. Даже не так – кто-то бежит ко мне, громыхая так, что земля припадочно трясётся.

Не успеваю я подняться, как передо мной возникает жуткая тварь. Высоченная, больше двух метров, она напоминает оплывший, словно воск, человеческий силуэт. Всё тело монстра покрыто наростами, широкая пасть пугает рядами мелких зубов. На руках, больше напоминающих клещи, несколько десятков глаз, и это вызывает ещё большую оторопь. Взгляд этих глазок слишком разумный для такого чудовища.

Издав странный вопль «Шру-у-ук!», тварь разворачивается и бросается на змей.

А те будто этого и ждали. Перед моими глазами разворачивается жуткая мясорубка. В стороны летят ошмётки ползучих гадин. Брызги слизи, что заменяет им кровь, пачкают и меня. Но я даже не замечаю этого момента, в ступоре наблюдаю за происходящим и судорожно сжимаю кинжалы отца. Я не знаю, чем закончится бой и что будет делать победитель, но особых надежд не питаю: оба противника мне далеко не друзья.

Но чем дольше длится схватка, тем больше мне кажется, что двухметровая дубина пытается защитить меня. Монстр старательно ловит и отбрасывает змей, которые подбираются слишком близко ко мне. То ли сам сожрать хочет, то ли действительно оберегает меня. Я делаю попытку приподняться и выползти из своего убежища, на что нежданный защитник издаёт угрожающий рык. Секундное отвлечение стоит ему нападения. Последняя из выживших змеюк бросается на отвернувшегося монстра. Я на автомате выбрасываю руку вперёд, посылая кинжал в голову твари. Холодное оружие не убьёт её, но хотя бы отбросит и даст шанс дубине.

И каково же моё удивление, когда кинжал, слабо полыхнув фиолетовым пламенем, испепеляет гадину и исчезает во вспышке света, чтобы через секунду оказаться у меня в руке.

– Чтоб меня! – раздаётся звонкий девичий голос над головой. – Это же портальные кинжалы!

Я резко задираю голову, даже ударяюсь о низко висящий корень. Надо мной, удобно устроившись на сплетении из корешков, сидит миловидная девушка. Она рассматривает меня с дружелюбным интересом в светло-зелёных глазах. Миниатюрные черты лица и смешная чёлка делают её совсем девочкой, но что-то подсказывает мне, что она едва ли младше меня. А ещё в ней угадываются смутно знакомые черты. Вот в этой её улыбке, широкой и искренней.

Осторожно, чтобы не выказать агрессии, я приподнимаюсь, одновременно осматривая незнакомку. На ней какая-то полевая форма, множество карманчиков и клапанов которой забиты рабочими инструментами. Эмблема на погонах очень похожа на ту, что носят студенты академии Нофирем. Только в упрощённом виде.

– Я Лилу, – наконец-то представляется девушка, спрыгивая ко мне.

И прикладывает руку к груди, повторяя академическое приветствие! Я шокировано отвечаю ей, по-прежнему не сводя глаз с лучащейся улыбкой девушки. Лишь порыкивающая тварь, что всё ещё стоит на поле боя, приводит меня в чувство.

Я резко разворачиваюсь, готовясь кинуть кинжал. И мысленно благодарю моего местного отца за такой занимательный подарок. Пускай он оказался никудышным родителем, но в подарках для дочери точно разбирался.

– Погоди! – На плечо ложится рука Лилу. – Шрук не опасен. Он мой пирим!

Едва я успеваю развернуться и взглянуть на эту невозможную девушку, как где-то вдалеке раздаётся недовольный крик: