***

Я заболела. Всю ночь меня лихорадило. День тоже мало отличался от ночи. Меня подташнивало, и цифры на термометре показывали неутешительные цифры. Вдобавок к этому тянуло низ живота и продолжалось кровотечение. Оно не было сильным, и я знала, что это точно не критические дни.

Первое что пришло в голову, позвонить Оливии. Но она не брала трубку. Тогда я позвонила Хлое и пожаловалась на плохое самочувствие. Про Нэйта я ей ничего не сказала. Хлоя посоветовала обратиться к врачу. Мне было страшно идти одной, и я почти уже набрала номер Олсена. Но в последний момент передумала.

Решив не позориться в медицинском кабинете кампуса, я отправилась в центральную городскую больницу. Женщина-доктор внимательно выслушала мои жалобы. Задала несколько уточняющих вопросов. Мне сделали ультразвуковое исследование, взяли кровь и разные мазки на анализ. После осмотра на гинекологическом кресле, врач хмуро, но деликатно поинтересовалась:

– Я обязана спросить, вы добровольно вступали в интимные отношения?

Я готова была провалиться сквозь землю.

– Да, – тихо ответила я, заливаясь краской.

– Вы можете мне сказать. Нет, вы должны сказать правду, – напирала докторша. – У вас повреждения стенок влагалища, оттого и кровотечение. Такие травмы обычно указывают на изнасилование.

– Хотите правду? – вскинулась я. – Правда в том, что человек, которого я люблю всю свою жизнь, женится на другой. Я сошла с ума от боли. Мне было так больно, что хотелось умереть. И тогда я напилась вдрызг, и отдала свою девственность первому встречному. Я ни слова не сказала ему о своей неопытности. Он взял то, что ему предложили. И не один раз. А утром, когда все открылось, он и сам был в ужасе. И он не сбежал! Он не уходил, пока меня не затошнило от его чрезмерной заботы, и я не выгнала его. И мне не стыдно! Мне не жаль! Вот такая правда!

Я плакала. Слезы обжигали мои щеки.

– Если все было действительно так…

– Так и было. Просто скажите, что со мной, дайте таблетки, и я пойду.

– Что ж, давайте дождемся результатов анализов и посмотрим, что с вами происходит.

Через час я вышла из больницы. Со мной все было в порядке. Доктор настаивала на встрече с психологом, так как считала, что мое состояние напрямую связано с душевной раной. Я наотрез отказалась. Просто взяла рекомендации и отправилась домой.

Приняв все лекарства и выполнив назначенные процедуры, я вырубилась прямо на диване в гостиной. А когда проснулась, вообще не понимала какой сегодня день. Казалось, я провела в отключке вечность.

В дверь постучали. А потом раздался знакомый мне голос.

– Скай, я знаю, что ты дома. Открывай.

Закутавшись в плед, я поплелась к двери и посмотрела в глазок. На пороге стоял Нэйт.

– Я болею и могу тебя заразить. Так что отправляйся к себе, – пробурчала через закрытую дверь.

– Знаю. Я принес тебе еду, – сказал Нэйт и покачал пакетом перед глазком.

– Оставь меня в покое, – прошипела я и ушла обратно на диван. Тело болело от его неудобной поверхности, но в спальню я так и не решалась вернуться. Возможно, докторша была права. Я казнила себя за произошедшее, оттого мне и было так скверно.

– Я буду сидеть у тебя под дверью, пока ты меня не впустишь, – угрожающе прикрикнул Олсен. Через дверь я показала ему неприличный жест и снова улеглась.

Теперь сон не шел. Возможно, от того, что каждый час Олсен тарабанил в дверь со словами: «Я все еще здесь, Скай!».

Когда на улице стемнело, я над ним сжалилась.

– Ты не отстанешь, да? – рывком дернула на себя входную дверь, и к моим ногам упал Нэйт, который в это время сидел, привалившись к ней спиной.

Он смотрел на меня снизу вверх и улыбался. Я вернулась на диван.

– Это уже можно выбросить, – сказал парень и засунул пакет в мусорное ведро.

– Опережая все твои вопросы: я в порядке, понял?! Просто немного простудилась.

– Как скажешь, Скай. Но я не уйду.

Фыркнув в ответ, я демонстративно отвернулась лицом к спинке дивана. Сначала было тихо. Я чувствовала, как Нэйт сверлит мою спину взглядом. Потом он встал, и послышались звуки хлопающих кухонных шкафчиков.

– У меня нечего красть, – громко сказала я.

– Угу, – донеслось в ответ, но шум не прекратился.

Мне было жутко любопытно, чем он там занимался, но я упорно старалась держаться и не поворачиваться.

– Ты мне мешаешь спать! – прорычала я.

– Угу.

Парень топал, шумела вода и посуда. Не иначе Нэйт Олсен готовил еду. Вскоре воздух в комнате пропитали ароматы специй, и мой рот наполнился слюной. Я пыталась вспомнить, когда ела в последний раз и поняла, что позавчерашний утренний сэндвич был единственной моей едой за эти дни.

– Вставай, лежебока, – сильные руки потянули меня наверх. – Пора подкрепиться. Или ты хочешь сначала смыть с себя это зловоние?

– Ах, ты! – я легонько треснула ладошкой ему по лбу, когда оказалась напротив его лица. – Ты меня жалеешь, а мне это не нравится, – добавила, вглядываясь в его красивые радужки. Они были чуть темнее, чем у меня.

– Я не жалею. Я забочусь. Чувствуешь разницу?

Немного подумав, я кивнула.

– Вот и славно, – сказал Нэйт, поставил меня ноги и слегка подтолкнул к спальне, в которой находилась ванная комната.

Спустя полгода такой заботы, Нэйт сказал свое первое «я тебя люблю» и повторял, пока я ему не ответила. Но ответила я не потому, что любила. Скорее это было из благодарности за все, что он делал для меня.

Вспоминая сейчас его теплый взгляд и улыбку, его нежность и заботу, я снова подумала о том, что не заслужила такого друга, бойфренда, любовника. Потому что мое сердце предательски жаждало совсем другого. Того, кто сейчас находился на расстоянии вытянутой руки, но по-прежнему был так недосягаем.

Я вздохнула и села, отгоняя тяжелые мысли. Жутко хотелось пить. Жар иссушил меня напрочь. Я потянулась к тумбочке за бутылкой воды, оставленной Базом для меня, но она оказалась пустой. Нехотя, вылезла из-под одеяла, схватила пустую пластиковую емкость и крадущимися шагами направилась на кухню. Едва приоткрыв дверь, я услышала звуки, доносящиеся из комнаты, где расположился Баз и насторожилась.

До моего слуха доносилась непонятная возня. Едва различимое шипение, перемежающееся с глухими хлопками, напоминающими шлепки. Я никак не могла уловить происхождение этих звуков, пока не услышала тихий стон. И тогда я догадалась.

«Неужели, Баз смотрит порно?» – усмехнулась себе под нос и тихо двинулась по небольшому коридорчику, что соединял между собой комнаты и прихожую.

Вокруг было довольно темно, только неяркий, приглушенный свет из главной комнаты рассеивал ночные тени. Я представила, какую картину могу застать и прикрыла рот ладонью, чтобы не засмеяться. А потом мой взгляд устремился в огромное зеркало, висевшее в коридоре и отражающее всю гостиную. И дыхание потерялось внутри меня.

Мне бы зажмуриться, убежать обратно в спальню, но я не могла оторвать глаз от действия, представшего передо мной. Баз и Ванесса. Они совокуплялись. Нет, не так. Блэксайд остервенело трахал распластавшуюся на столе Ванессу. Она лежала на животе и держалась за край стола, и я видела, как побелели от напряжения ее пальцы. Я даже подумала, что она испытывает боль. Но вдруг тихое «еще» убедило меня в ее наслаждении.

Я перевела взгляд на База. Его обнаженная грудь вздымалась от частых глубоких вдохов, а взгляд был направлен туда, где соединялись два тела. Он крепко держал зад любовницы и насаживал его на себя. Быстро, дерзко, ритмично.

Я зажмурилась, но не двигалась с места. Оставалось загадкой, почему я все еще находилась здесь? Это что особый вид мазохизма? Ведь я явственно чувствовала душевную боль. Мое сердце сейчас кровоточило. Но при этом внутри вспыхнуло нечто похожее на возбуждение.

Я никогда не видела База таким. И то, что сейчас предстало перед моим взором, будоражило и… очаровывало меня. Мне до скрежета зубов хотелось оказаться на месте этой суки. Я жаждала, чтобы член База сейчас вколачивался в меня, а не в нее.