Где-то в перерыве между бурными ласками Веста выяснила, что Тови — археолог, будущий доктор наук — или, как это у них называется, ПиЭйчДи — из Исландского университета в Рейкьявике. Последние полгода он пребывает на стажировке в России. За это время прилично освоил русский язык. Недавно консультировал реконструкторов на предмет эпохи викингов и подружился с ребятами. И теперь все вместе совмещают приятное с полезным — приехали на фестиваль, который должен начаться через неделю, а пока снимаются в массовке фильма, в котором Веста играет главную роль. Именно этим и объясняется несколько экзотический для XXI века наряд Тови.

Веста с нервическим смешком объяснила парню, почему сразу назвала его по имени. А Тови признался, что видел ее на съемках, и она сразу запала ему в душу — уже пару дней он обдумывает, как бы к ней подкатить.

— Значит, ты не младший сын конунга, — улыбнулась Веста, натягивая не свои маленькие ступни не слишком удобные средневековые ботинки.

— Нет. Между младшим сыном конунга и мной примерно 50 поколений. Но можно предполагать, что я — его генетический потомок, — ответил Тови и застегнул на талии кожаный пояс с ножнами.

— Слушай, всё это прекрасно, но мне нужно возвращаться. С Китом проблемы, да я еще пропала невесть куда...

— Поехали.

Тови вскочил на коня, подхватил Весту, посадил перед собой, и они направились в сторону съемочного лагеря.

Выяснилось, что Тови знает более короткий путь к месту назначения, и через пять минут они предстали перед очами Верочки, ассистента режиссера. На лице озабоченной девушки за полсекунды отразилась широчайшая гамма чувств — от изумления до почти полной эйфории.

— Вадим Сергеич! Вадим Сергеич! — закричала она, — Вы только посмотрите на них! Мы же сегодня сможем отснять сцену у реки с дублёром! Он же вылитый Торвальд!

— Вообще-то, я уже 27 лет Торвальд, — усмехнулся Тови.

Верочка ещё пару мгновений глядела на него, как на джинна, вылезшего из бутылки, а потом унеслась куда-то, словно электровеник.

Оказывается, после ухода Весты Никите стало так плохо, что его пришлось увезти в районную больницу. Съемки на неопределенное время застопорились, что сильно обескуражило режиссера — график и так трещал по швам.

Увидев Тови и Весту в средневековых прикидах, сметливая Верочка мигом сообразила, что выход, по крайней мере, на сегодня найден. Этот парень не только внешне был похож на Кита, но и, очевидно, вполне мог справиться с ролью дублёра в запланированных на сегодня эпизодах. О чем ассистентка немедленно уведомила режиссёра.

Сцена у реки получилась такой убедительной, что хватило одного дубля. Эпизоды в лагере северян тоже успели отснять до вечера. Реконструкторы-приятели Тови радостно размахивали бутафорскими мечами и прикалывались по поводу небывалого карьерного взлёта своего друга-«ботаника».

День удался. Когда поздно вечером Тови заявился к ней в номер, у Весты и в мыслях не было гнать его взашей. Ночь с реальным воплощением киношного Торвальда девушку тоже не разочаровала.

А вот утро неожиданно выдалось серым и дождливым. Крупные капли барабанили по стеклу, из приоткрытого окна тянуло сырой прохладой. Веста отдёрнула шторину — пузыри на лужах говорили о том, что это надолго.

— Ну, всё, погода испортилась. Теперь сыро будет.— Тебе не нравится дождь? — Тови подошел к окну и по-хозяйски обнял Весту за плечи. — Придётся привыкнуть. По статистике, в Рейкьявике даже в июле бывает всего шесть полностью солнечных дней. Правда, иногда дождь идет полчаса или час, а остальное время сверху не обязательно капает.

На небе по-прежнему хмурились тучи, и атмосферные осадки всё так же стучались в окно, но на душе у Весты вдруг стало тепло и солнечно.

ЧАСТЬ 1. Эйнар

Первый день в столице Далекой Северной Страны порадовал. Его не испортили даже нудный холодный дождик и необходимость ходить в шарфе и перчатках (и это в первых числах сентября!). Зато мальчики у них симпатичные…

Лика открыла свой чемодан из серебристого пластика и вытащила из него новенький купальник от Miraclesuit. За эту тряпочку первого наилегчайшего веса она отдала почти всю свою августовскую зарплату в цветочном магазине, где подрабатывала во время каникул.

Да, семестр по обмену на этом далеком северном острове начинался прикольно.

— Надо же, свидание вслепую. Да еще в бассейне. Придумают же… Хотя, вроде у них традиция такая — общаться в бассейнах. Интересно, как мы друг друга узнаем? Светлые волосы и темно-коричневые шорты, конечно, офигенный отличительный признак. Ах, да. Еще цветная татуировка на левой руке от плеча до запястья. Это упрощает дело…Как здорово, что я все-таки завела этот купальник... Кажется, изумрудный оттенок очень даже идет к моим волосам… Надеюсь, там будет не слишком много девушек в зеленых купальниках…

Лика шла по узкой улочке, уворачиваясь от порывистых объятий североатлантического ветра, и вспоминала совсем другие объятия…

***

В тот грозовой летний вечер, когда они разругались с Кириллом, Лика решила, что утром она поедет к Теть Ире на ферму.

Несколько лет назад Теть Ира уговорила своего мужа уехать из многолюдного Северного Города в деревню. Они продали квартиру на продуваемом сквозными ветрами Центральном Острове, купили дом недалеко от Залива и решили разводить лошадей. Лика полюбила этих сильных дружелюбных животных и за пару лет стала неплохой наездницей.

Там, на ферме Теть Иры, ее ждал вороной жеребец Граф, погода установилась по-настоящему летняя, сессия давно закончилась, и перспектива провести июльские выходные на природе Лику по-настоящему радовала. Поэтому на следующий день она уверенно рулила по находящемуся в состоянии вечного ремонта шоссе в направлении Старой Крепости.

Деревня, в которой жили Теть Ира с мужем, получила свое название от груды камней, которую археологи называли руинами древней Крепости. Лика верила в это с трудом. Однако преподы с исторического факультета считали, что эту Крепость построили еще варяги не то в IX, не то в X веке. Периодически студенты вместе с научными мужами и дамами приезжали в эти края на раскопки, а потом кандидаты и доктора наук писали умные статьи и устраивали перепалки по поводу происхождения того или иного черепка или ржавой железяки.

Теть Ира с Дядь Лешей искренне обрадовались приезду племянницы, и после вкуснейшего деревенского завтрака Лика решила оседлать Графа и прокатиться до берега Залива.

От Старой Крепости до побережья по прямой было рукой подать, но короткий путь проходил через Черное Болото, которое пользовалось у местных жителей дурной славой. До сих пор Лике не удалось понять, что не так с этим болотом. Деревенские жители уходили от разговора, а Теть Ира сама толком не знала.

Выглядело болото совсем не черным и вовсе не страшным. Никаких бескрайних топей. Плотненькие кочки, на которых в начале осени будут краснеть россыпи клюквы. Местами чахлые, почти безлиственные березки и длинные тонкие сосенки, между которыми угадывалась еле заметная тропинка. Однажды Лика уже рискнула, и они с Графом добрались до берега через болото. И ничего не случилось.

Вот и на этот раз Лика на мгновение задумалась, какую дорогу выбрать — объездную грунтовку или тропинку через Черное Болото — и решила в пользу короткого пути.

Лето выдалось не особенно дождливым, болото почти высохло. Граф уверенно вышагивал по петляющей тропинке. Вокруг стояла звенящая тишина. Легкий ветерок трепал длинные темные волосы Лики (цвета горького шоколада, по мнению Кирилла) и заигрывал с подолом ее широкого цветастого сарафана. Слева показалась странная, немного скрюченная сосна. Высокая, сухая, потемневшая от старости. Мертвая. Лика как будто засомневалась, видела ли она эту сосну в прошлый раз.