— Нормальную вису мне не осилить, надо было раньше этим озаботиться, а не впадать в романтические мечтания. Но я в двадцать первом веке живу и не думаю, что Фрейя ждёт от меня рафинированные двустишия, написанные дротткветтом. Ладно, буду импровизировать на ходу, тут главное – суть.

И нужные слова пришли быстро:

Славная СильнаяЯсная ВечнаяЯрая ГоспожаВоинов и любви!Соедини, сведи,Склей разделённоеВ явных мирах разноЕдиное в сердце!

Конечно, это была совсем не виса. Но что получилось — то получилось. По крайней мере, это было сказано искренне, от чистого сердца.

Некоторое время ничего не происходило. Мила уже решила, что Фрейя отказалась ей помочь. Её «недовиса» богине не понравилась?

Однако вскоре комнату со всех сторон начал заливать яркий белый свет. И этот свет занял всё окружающее пространство и начал втекать в тело Милы и её сознание. Она снова надела на себя амулет, полученный от нойды. Янтарная кошка продолжала довольно урчать. Мерцало пламя свечи. Мила закрыла глаза. Перед её внутренним взором предстал образ мужчины, к кому она стремилась всем сердцем.

Поспеши. Пора к тому.Спорый шаг, что по льдуОстрому, тонкому.Свершиться ль ему?

Марет заметила взгляд, которым проводил её хозяин. И этот взгляд ей совсем не понравился. Интуиция подсказывала нойдочке, что нужно торопиться. Пора. Или будет поздно.

Марет отошла к очагу, достала маленький кожаный мешочек, висевший у неё на груди, вытряхнула на ладонь левой руки немного бурого порошка, тайком приготовленного два дня назад, и высыпала этот порошок в рог с элем, предназначенный для Ингвара. Снадобье не имеет вкуса, хозяин ничего не заметит.

Марет прошептала заклинание и понесла рог Ингвару. Сейчас он выпьет эль и на некоторое время утратит свою магическую силу. А когда он отправится спать, ей останется только наложить на себя чары и войти к хозяину. И тогда вместо неё, Марет, он увидит ту, которую хочет видеть.

Ингвар выпил эль и действительно ничего не почувствовал. На какой-то миг шевельнулось-таки у него мысль, похожая на беспокойство, но колдовское зелье Марет уже подавило его магические способности. И Ингвар решил, что просто устал. Он вошел в спальный чулан, разделся, лег на свою широкую кровать, устланную мехами, накрылся таким же меховым одеялом и начал погружаться в сон. Но уснуть не успел — почувствовал рядом теплое женское тело.

Мила пришла?

В темноте он не видел лежащую рядом женщину и потянулся к ней. Ласковые руки обвили его шею, нежные губы прикоснулись к его губам. Но любящий мужчина даже с закрытыми глазами может узнатьсвоюженщину. И магия тут ни при чём.

Это не Мила.

Он чуть было не совершил чудовищную ошибку.

Ингвар сел на кровати. И услышал призыв той, кого так долго ждал. Не раздумывая, он ответил на этот призыв.

Пламя масляной лампы затрепетало и выхватило из мрака женский силуэт. У изножья кровати стояла Мила. Её непонимающий взгляд упёрся в Ингвара и лежащую рядом черноволосую девушку, и улыбка медленно сходила с её лица.

— Мила, мне не за что просить у тебя прощения. На мне нет вины перед тобой.

— Да, я знаю, наложницы для того и предназначены, чтобы укладывать их в свою кровать.

— Мила, я не прикасался к этой девушке. И к другим женщинам тоже. Эта девчонка — колдунья. Она пыталась меня одурачить.

Видимо, зелье саамки утратило свою силу, потому что Ингвар теперь ясно видел, что в его постели лежит черноволосая Марет. И он не мог понять, откуда она здесь взялась.

— Выйди. И не попадайся мне на глаза. Завтра у тебя будет другой хозяин.

Ингвар со злостью посмотрел на Марет, и голос его был холоднее льда.

Нойдочка всхлипнула, безмолвно выскользнула из-под мехового одеяла и скрылась в глубине долгого дома. Ингвар встал. Он хотел обнять Милу, прижать её к себе, но его взгляд упёрся в стену, выстроенную из боли, что выплескивалась из сердца самой дорогой для него женщины. И Ингвар остановился на полпути. Молча натянул на себя одежду. Шагнул к Миле. Она попятилась.

— Мила, я и вправду ни в чём перед тобой не виноват... Да помогут мне Фрейр, Ньёрд и Всемогущий Ас[1] засвидетельствовать мою верность тебе. Я ждал тебя. Я … люблю тебя.

Мила услышала, как Ингвар произнёс самую главную клятву викингов, обращаясь к трём могущественным богам — к богу солнца и плодородия, богу морской стихии и к самому Всеотцу-Одину. Сомневаться в его словах невозможно. Тут даже магию задействовать не имеет смысла. И боль Милы унялась. Стена рухнула.

— Фрейя помогла мне совершить этот переход в прошлое для встречи с тобой. Но мы можем быть вместе только в моём мире. Для этого тебе придется снова стать Игорем. Ты потеряешь свою магическую силу. И забудешь, как был Ингваром. И потеряешь всё, что связано с Ингваром… Я не знаю, каким ты станешь. И полюбишь ли ты меня. И смогу ли я сохранить свою любовь к тебеновому. Но иначе нельзя, ведь тогда мы больше никогда не увидимся.

Выходка саамской ведьмочки невольно подтолкнула Ингвара к принятию решения. Он, хоть того и не желая, заставил любимую женщину сомневаться в себе. И Ингвар отбросил все сомнения и тихо сказал:

— Я хочу быть с тобой. И я буду с тобой. Слава Фрейе.

Мила потянулась к нему, чтобы коснуться его, обнять, прижаться губами к его губам, но не успела. Ингвара рядом уже не было. А ещё через мгновение она ощутила знакомый вселенский холод. Пространство вокруг неё сжалось, вокруг сгустилась тьма.

Когда Мила открыла глаза, то обнаружила, что сидит в своей комнате за столом.

Красная свеча догорела.

На плетёной салфетке лежит тонкий кожаный шнурок со связанными кончиками.

Янтарная кошка исчезла.

[1] Всемогущий Ас, Всеотец, Один - широко почитаемое древнегерманское (в том числе и древнескандинавское ) божество, верховный (условно) бог в германо-скандинавском пантеоне.

_________________________________________________________________________________________

_________________________________________________________________________________________

Вопиющею вихрем волной

Раздирая мелеющий воздух,

Хватко вырвет из вечности вой

И отхлынет в привычность слух...

Что получено, знаешь ли, сам?

Что утрачено, ведаешь?

Обретает ли то, что желал

Тот, кто вырвал миг неибежности…

Но неистов и к разуму глух

Сердца стук всё своей чередой…

Раздирая мелеющий воздух

Вопиющею вихрем волной.

Продолжение завтра...

Очень хотелось бы прочесть ваши комментарии.

Часть вторая. Глава 16

Музыка и тёмный зал…

Однако звук не достигал

Твоего слуха.

Тревожная мука

Не оставляет,

Сердце сжимает.

Но он и взгляду предстанет

А он ли? Кто знает…

Миг замирает…

Стояла тёмная промозглая ноябрьская ночь. Игорь ехал домой после выступления в клубе. По крайней мере, по ночам нет пробок. Два месяца назад ему пришлось переехать в удалённый «спальный» район, в человейник. Дом в историческом центре на Прибрежной улице, где он раньше жил, пошёл на капитальный ремонт с перепланировкой. Жильцам предоставили новые квартиры в каменных джунглях на северной окраине города. Энтузиазма по этому поводу Игорь не испытывал, но его желания никто не спрашивал. Хорошо ещё, что ему редко приходилось ездить в центр в часы пик, а то пришлось бы ежедневно испытывать свою нервную систему в бесконечных дорожных заторах.