Дверь бесшумно открылась, и в комнату заглянула Кира в зеленой пижаме с единорогами.

– Чего делаешь? – протянула она.

– Не твое дело. Спать иди.

– Ну мне интересно, – ныла сестра.

– Кирка – от бублика дырка!

– Мама!

– Тихо ты! Дай маме отдохнуть.

Антон издал наигранный вздох, изображая ворчливого братца.

– Я работаю. Пытаюсь разобраться, как всё устроено. Ну и поиграю немного.

Кира скорчила недовольную рожицу.

– Такой большой, а еще играешь. Когда ты уже вырастешь?

– Ничего ты, Кирка, не понимаешь. Я всему научусь, и мы сможем купить что угодно, даже тот велик, розовый, с корзиной и твоими дурацкими единорогами.

– Правда? – У Киры засияли глаза. Вот бы все на него так смотрели.

– Когда-нибудь у нас всё будет, обещаю.

Кира, довольная, пошла спать и видеть во сне, как рассекает окрестности на новехоньком розовом велосипеде с передней корзиной и трезвонит в серебристый звонок. Не отпугивать пешеходов, а просто так – для удовольствия.

Антон уложил ладонь на округлую спинку мышки и сказал тишине:

– Обещаю.

И начнет выполнять обещание прямо с утра, когда подслушает в столовой разговор Сереги Летова и его товарища, увлеченно галдящих о модной игрушке. Антон по секрету расскажет, что нашел баг и умеет незаметно для других игроков клонировать персонажа, а вдобавок знает доступ к бесконечному источнику игровой валюты. Используй сильные стороны, говоришь? Блестящие большие глаза Летова и товарищей ясно дали понять: они на крючке. Теперь Антон обретет вес в среде геймеров и немало заработает на продаже багов, только самые вкусные припасет для себя, чтобы продать покупателям посерьезнее, а еще узнает, что игровой стафф можно обменять на реальные деньги. «Ultima Online», GTA, «Diablo», «Heroes of Might and Magic» – он мог взломать что угодно и заработать на уязвимостях нулевого дня – пока не известных разработчикам. Он первым станет поставлять игры, которые и в пиратских отделах еще не вышли, а его комната будет ежедневно полна гостей. В один прекрасный момент Соня Маркова, раскрыв рот, будет глядеть вслед очередному воздыхателю, идущему бок о бок с Антоном к нему домой, и это, пожалуй, один из самых сладких моментов его отрочества.

Путь от неудачника до воплощения божества займет у Антона три месяца, а осенью он, полный надежд, улетит в Москву.

Money

,

money

Антон.

– А что случилось в Москве?

– А в Москве, моя милая, – ответил Антон, проводя пальцами по щеке едва знакомой девушки, – выживает сильнейший. Я расскажу тебе как-нибудь при следующей встрече.

Вечер увлек Антона в просторный выставочный центр – известный бренд презентовал линейку спорткаров. Изворотливыми зверьками меж гостей сновали журналисты и операторы с камерами наперевес: кадры красивой жизни отвлекут обывателей от известий об очередном столкновении у границ Халифата.

Изрядно захмелевшие мужчины в костюмах сально поглядывали на молоденьких девиц – те позировали у автомобилей в коротких юбках и маняще выгибали спину. Впрочем, жены у толстосумов не хуже: трофейные, в дизайнерских платьях в пол, сияющие, как новогодние елки. Там, где пахнет деньгами, обязательно вьются шикарные девочки, но Антон тут не только за этим. На кутежах новой аристократии он, вспоминая праздник у Войновичей, заводит знакомства с депутатами, бизнесменами, главами ведомств. Связи с крупными шишками решают почти любую проблему, с которой неприятно возиться самому: отвести глаза налоговой, замять штрафы за превышение – достаточно потянуть за нужные ниточки, подвязанные к бокалам «Дом Периньон».

– Милая, извини, я скоро вернусь, – поглядел на часы Антон.

Фискал явился ровно в восемь, как и условились. То, что это именно сотрудник налоговой, изводивший его всю неделю, Антон не сомневался – такого точно ни с кем не спутаешь: высокий и тощий, молоденький, еще и тридцати нет, хотя и по голосу ясно, что бояться тут нечего. Щетина вдоль скул – суррогат бороды. Дешевый пиджак, мятые брюки, бледная офисная физиономия и в панике большие глаза.

– Неудобно как-то, Владимир Сергеевич. Зря я сюда пришел, столько знаменитостей, а я…

– Да не волнуйся ты, я тебя пригласил – я за тебя и в ответе, – уверял Антон, но для него, конечно, Владимир Сергеевич. – К слову, и твой начальник здесь.

– То есть как это «здесь»? Вы не предупредили. И давайте всё же на «вы», Владимир Сергеевич, мы с вами на брудершафт не пили.

Фискал явно взволнован: хотел подловить Антона, но не устоял перед приглашением на бал. Ох уж эти канцелярские крысы… Они будто твердят: объясни-ка, откуда, как заработал, ведь не заслужил. Ведь врешь, самозванец! Но честность для большинства слуг закона тут ни при чем.

У Антона даже сердце забилось сильнее: так хотелось отвести душу, доказать раз и навсегда свое право. Это он заработал, он заслужил, и не этому бюрократу решать, что кому принадлежит! Знает ли он, что значит жить в крохотной квартирке с одинокой матерью, которая тащила на себе двоих детей и которой непременно нужно было помочь? Пускать слюни на хорошеньких девушек, которые и взглядом тебя не удостоят, если ни гроша за душой? Жрать что дают, трястись на остановке в мороз, ожидая громыхающий гроб на колесах, годами не покидать опостылевший, промерзший насквозь город с чадящими трубами, блочными многоэтажками и закладками на каждом квадратном метре, потому что каждый квадратный метр его черен и пуст? Ты, паскуда, не знаешь. Ничего ты не знаешь.

Антон обнял гостя за плечи, словно родного, и потянул за собой – туда, где свет из всех щелей, дорогие машины с призывно распахнутыми дверцами, живой оркестр в черных смокингах надрывался, рвал легкие и утирал пот со лба ради минутного удовольствия небожителей.

– Проходи, не стесняйся.

У Антона от выпитого язык запаздывал за мыслями и тянуло на приключения. Бедный парень под тяжестью руки и нахрапистого гостеприимства едва за ним поспевал.

– Владимир Сергеевич, давайте мы всё-таки…

– Да что ты заладил? Сергеич-Сергеич… Вон, видел? Ксюша Собчак прошла! Хочешь, познакомлю? Хотя не советую – сожрет тебя с потрохами!

Антон затрясся от беззвучного смеха, отчего фискал чуть не потерял равновесие.

– А этого господина ты наверняка знаешь.

Антон подтолкнул парня к статному мужчине шевелюрой пронзительно белоснежной, хотя в лице его и фигуре не было ни намека на старость. Фискал неуверенно протянул руку главе налоговой службы по Санкт-Петербургу.

– Вадим Львович, – Антон мигом оказался возле сановника, и несчастный фискал без поддержки тут же почувствовал себя голым, – обратите внимание: этот молодой человек – образец профессионализма и усердия. Он названивал мне сотню раз, чтобы напомнить о том, что высшей обязанностью гражданина является послушание перед законом, и не следует скрывать от налоговой службы – опоры и столпа государственной машины! – своих кровных, хоть и не скромных сбережений.

Антон ставил драматические ударения на самые пафосные эпитеты, но язык упорно не слушался, и с губ слетал комичный стендап. Вадим Львович улыбался и пил коньяк.

– В чем суть вопроса? – обратился он к растерянному подчиненному.

– Их даже несколько, – воодушевился вниманием фискал. – На одном из счетов господина Деникина была замечена подозрительная транзакция, я попросил его пояснить. Неучтенный доход, отсутствие обоснования… Он оставил мои сообщения без внимания, я пригрозил судом…

– Вот как, – пробормотал Вадим Львович и выпил еще.

– Видите, он меня просто поразил, – не унимался Антон. – Образец для подражания. Предлагаю наградить его орденом или почетной грамотой. Давайте я вам продемонстрирую эту удивительную силу воли…

Он вынул из нагрудного кармана толстую пачку банкнот. Пошарив в брюках, нашел купюр еще тысяч на пятьдесят и протянул растерянному трудяге.

– Здесь твоя годовая зарплата. Возьмешь отсюда налоги, штрафы, остальное на чай оставь. Если не хватит, дам сверху. Только чтобы эта ситуация растворилась, как дрон-разведчик в тумане боя, понял?