Историки древности сообщают нам, что Рим был основан примерно в 754 г. до н. э. Археологические исследования подтверждают: ядро Urbs действительно стало заселяться с середины VIII в. до н. э. Миф об основании Рима и легенды о его первых правителях особенно важны для понимания римской религии, но этот мифологический корпус в равной мере отражает этнографические особенности и устройство раннего общества. Образованию Рима благоприятствовали следующие обстоятельства: во-первых, сосредоточение мигрантов-колонистов разного происхождения; во-вторых, слияние двух отличных друг от друга, самобытных этнических групп. Иначе говоря, породивший римский народ латинский этнос был итогом смешения автохтонного населения эпохи неолита и прибывших из-за Альп индоевропейцев-завоевателей. Этот первичный синтез народов стал основой римской нации и культуры, а процесс этнической, культурно-религиозной ассимиляции и интеграции продолжался непрерывно до конца Империи.

Согласно преданиям, зафиксированным историками древности, царь Альбы, Нумитор, был низложен своим братом Амулием. для устранения соперников Амулий истребил сыновей Нумитора. а его дочь Рею Сильвию принудил стать весталкой. Но от связи с Марсом та родила близнецов, Ромула и Рема. Брошенных на берегу Тибра новорожденных, по преданию, чудесным образом вскормила волчица. Позднее их подобрал пастух, а его жена воспитала мальчиков. Со временем повзрослевших Ромула и Рема признал их дед, Нумитор, и, свергнув узурпатора Амулия, внуки вернули деду царство. Решив основать город в местах своего детства, братья покинули Альбу и обратились за советом к богам. Каждый выбрал себе отдельный холм: Ромул — Палатин, а Рем — Авентин. Рем первым увидел в небе шесть летящих коршунов — авгурово знамение. Ромулу же явилось в два раза больше птиц, он выиграл у брата право основать город и провел плугом борозду вокруг Палатинского холма: отвальная земля стала для него городской стеной, борозда обозначила ров вокруг города, а вынутый из земли плуг изображал будущие городские ворота. Смеясь над выдумкой брата, Рем одним прыжком преодолел и «стену» и «ров». Рассерженный Ромул кинулся на брата и уложил его на месте с криком: "Так я покараю всякого, кто перепрыгнет мои стены!".[191]

Ясно, что это миф, в котором — как в легендах о Саргоне, Моисее, Сируше и других героях (см. §§ 58, 105) — про слеживается традиционная тема брошенного новорожденного младенца. Волчица, посланная Марсом для спасения сыновей — предвестница будущих воинственных наклонностей римлян, а вскармливание самкой дикого зверя ребенка, оставленного на произвол судьбы, рассматривается как первая инициация, сужденная любому будущему герою. Далее следует ученичество юноши в среде грубой бедноты, не ведающей о происхождении воспитанника (так же было и с Сирушей). Тема "враждующих братьев (близнецов)" и несправедливо обиженного отца (деда) — тоже весьма распространена. Что касается ритуала основания города с помощью плуга (sulcus primigenius), то его параллели легко найти в других культурах. Соответственно, вражеский город ритуально ровняли с землей и проводили вокруг руин борозду.[192] Во многих традициях основание города было возрождением мифа о сотворении мира. Жертва — Рем является вариантом такой же первичной космогонической жертвы, как и Пуруша, Имир, Паньгу (ср. § 75). Принесенный в жертву посреди Рима, Рем обеспечивает счастливое будущее Города, т. е. рождение римского народа и восшествие Ромула на престол[193].[194]

Сейчас невозможно провести точную датировку описанных выше событий и еще труднее проследить, как давно началось и какими путями шло изменение мифологических преданий: мы должны доверять только тем данным, которые зафиксированы в дошедших до нас трудах первых историографов. Но архаичность этих преданий несомненна, и их сходство с индоевропейскими космогониями было убедительно доказана.[195] В рамках нашего повествования поучительнее рассмотреть, как запечатлелась легенда в сознании римлян. "Ужасающее воспоминание о первой кровавой жертве богу-хранителю Рима навсегда останется в народной памяти. Через семь с лишним столетий после основания Рима Гораций все еще будет считать ее как бы первородным грехом, последствия которого — кровавые братоубийства — стали фатальной причиной падения города. Всякий раз в критические моменты своей истории Рим будет в страхе оглядываться на свое проклятое прошлое. Как при закладке города не было мира между ним и его жителями, так и боги не благоволили ему. Этот священный ужас ляжет камнем на его судьбу".[196]

Согласно преданиям, в Рим стягивались местные скотоводы, а позднее в нем нашли убежище беглые рабы и бродяги. Чтобы привлечь в город женщин, Ромул прибегнул к хитрости: во время празднества, собравшего в городе семейства из соседних городов, его дружинники умыкали молодых сабинянок и прятали их в своих домах. Между Римом и сабинянами завязалась длительная и безрезультатная война, завершившаяся тем, что сабинянки вышли и встали между своими родителями и своими похитителями. После примирения сторон многие женщины остались в Риме на всю жизнь. Ромул создал городскую политическую структуру, сформировал сенат и народное собрание и однажды исчез навсегда во время сильнейшей грозы. Народ провозгласил его богом.

Несмотря на репутацию братоубийцы, личность Ромула — основателя Города и законодателя, воина и жреца в одном лице — была для римлян образцовой. Сохранились предания и о преемниках Ромула. Первый — сабинянин Нума — посвятил себя организации религиозных общин и прославился тем, что возвысил культ Fides Publica, Благочестия, богини, которая управляет отношениями как между людьми, так и между народами. Больше всех про славился шестой правитель Рима, Сервий Туллий, имя которого вошло в историю благодаря реорганизации им римского общества, его административным реформам и расширению территории Города.

Изобилие фантастических подробностей: от сопутствовавших основанию Рима до изгнания римлянами последнего царя, этруска Тарквиния Гордого, и установления Республики, — долгое время заставляло Сомневаться в достоверности этих преданий. Вполне вероятно, что воспоминания подлинных участников событий и историков древности, еще при их жизни многократно измененные пульсацией коллективной памяти, и позже толковались и излагались в свете своеобразной историографической концепции. Жорж Дюмезиль показал в своих работах, в каком именно направлении совершалась «историзация» римлянами сюжетов индоевропейской мифологии (ср. § 63): есть основания считать, что самая древняя римская мифология — та, что складывалась еще до греко-этрусских влияний, — изложена в двух первых книгах «Истории» Тита Ливия.

Так, комментируя описание войны между римлянами и сабинянами, Ж. Дюмезиль указывает на его удивительное соответствие центральному эпизоду скандинавской мифологии — противостоянию двух божественных народов, асов и ванов. Первые группируются вокруг богов Одина и Тора. их главный бог, Один, — царь и маг; Тор — бог кузнечного дела, он же и поборник небес. Ваны имеют другой профиль, это боги плодородия и достатка. Ваны сопротивляются нападениям асов, но, как пишет Снорри Стурлусон,[197] "побеждала поочередно то одна, то другая сторона". Такое взаимное сдерживание давалось ценой больших потерь, и асы и ванны заключают мир. Верховные божества ванов поселяются среди асов, в каком-то смысле они дополняют достоинства богов, сплотившихся вокруг Одина, привнося в их круг плодородие и богатство, которые они представляют. Так завершается слияние двух божественных народов, и впредь асы и ваны более не конфликтуют (§ 174).