– Ты его знаешь? – зачем-то спросил он у дочери.

– Конечно, пап, странный вопрос! – Максим уставился на неё. – Ну, он же депутат какой-то и, типа, спонсор школы. За него агитировали… Ты не знаешь, потому что на собрания не ходишь!

– Ладно, потопали домой!

– Нет, нормально? – Саша набирала обороты – Прихожу, дверь нараспашку, в квартире никого нет!

– Конечно, где уж мужа и ребёнка на скамейке заметить, когда такой кавалер ручку целует!

– Встречаются ещё воспитанные мужчины! – парировала Саша.

– Часто?

Максим краем глаза заметил, как Дина юркнула в свою комнату.

– Нет, в первый раз!

– И давно это у вас?

– Что давно? Ты заколебал своими придирками! Попить кофе с клиентом – уже преступление? Сан Саныч, между прочим, персона нон гранта!

Максим истерически заржал.

– Да как ты!.. Да что ты себе…

– Вот именно, что – нон гра́та! Нежелательная личность. Лично я не желаю больше видеть его рядом с тобой, умница ты моя!

– Да он!.. Александр Штрихун – уважаемый человек, депутат! – надрывалась Саша.

– Штрих – уважаемый депутат! Конечно, только пока его папочка заводы в девяностые под себя подгребал, сынок гопотой в городе заправлял. Золотой мальчик местного розлива!

Максим кое-как удержался, чтобы не сплюнуть.

Он и сам не понял, почему именно это вспомнил в момент гнева. Алекс Штрих единственный, кто знал про него почти всё. Они подружились в начале седьмого класса, как раз после самых ужасных соревнований по плаванию. Нет, в самих соревнованиях не было ничего ужасного. Кроме того, что Максим в принципе не любил плавать. Он боялся воды, боялся глубины – спасибо матери за это.

И занял четвертое место, когда она на него налетела:

– Это же позорище! Ты мне больше не сын!

Опустив кулак в карман спортивных брюк, Максим до боли сжал миниатюрный железный меч.

– Риночка, – попытался тогда заступиться папа, – среди тридцати участников! Всё-таки он неплохо проплыл.

– Не надо меня успокаивать! У нас семья чемпионов!

Ребята с открытыми ртами наблюдали за самой настоящей истерикой матери. К счастью, отец её тогда оттащил. Максим уже начал прикидывать, как поступить, если мать кинется на него с кулаками. Лучше бы кинулась!

– Во Карга отжигает! – подошёл тогда Алекс.

Алекс учился в параллельном классе. От него страдали и дети, и учителя. Отец извинялся шикарной спонсорской помощью. Никто не хотел связываться с единственным сыночком местного олигарха.

– Не знал, что она твоя мать.

– Не знал, что она – Карга! – парировал Максим.

– Да ладно, это же просто – Каргашина Арина. Алекс! – он протянул руку.

– Максим! – ладошка оказалась в крови.

– Неужели, ножик?

Максим достал из кармана железный меч, найденный у бабули.

– Как так умудриться, он же размером с булавку! Серебряный?

– Не в курсе. Ну, просто прикольный.

– Согласен. Умойся! – Алекс подтолкнул Максима к туалету, заметив толпу следящих за ними школьников. – Только лицо не три, тогда краснота быстро исчезнет.

Позор иметь такую мать, самый настоящий!

Арина вела физкультуру в их же школе. Максим знал, что дети её ненавидят, но прозвище услышал впервые. А чему удивляться, над ребятами она издевалась. Особенно над мальчиками, посмевшими заявить, что физкультура им в будущем не понадобиться. На уроках Максим старался, поэтому обычно его не трогала. Зато запихала на ненавистное плавание, требуя при этом невозможного. Ужас для Максима состоял в том, что тренером по плаванию был его собственный отец. Но он как раз Максима не кантовал. Научился плавать – уже хорошо. Мать подобную точку зрения не разделяла, эдакая перфекционистка-физкультурница.

– Зачем мне это! – возмутился Максим после полутора лет водного измывательства. – Можно я лучше на самбо пойду?

– Я лучше знаю, что тебе лучше! – припечатала мать.

– Папа, ну, скажи ты ей!

Тот даже рта не успел открыть, как мать перебила:

– Папа тоже так считает. Плавание – это здоровье! В своё время папа много плавал.

Папа знает, папа плавал!

Вскоре мамы не стало, а папа уплыл в неизвестном направлении.

***

На следующий день Максим собрал «Юных Патриотов». Летом он периодически водил ребят в лес и на стрельбища. Однако на обязательном посещении секции на каникулах не настаивал. Приходили, кому деваться некуда. Как показывала практика, после лета возвращались не все. Иногда приходили новые ребята. Максим принимал всех, обязательным условием выставляя дисциплину и желание трудиться. Для несостоятельных иногда соглашался на отсрочку платежа, если ребёнок искренне хотел заниматься. С нарушителями расставался безжалостно. Двух обормотов выгнал на прошлых сборах, застукав курящими в кустах.

Проходя вдоль строя, заметил нового белобрысого паренька. По-человечески, конечно, было бы подойти к руководителю до начала построения. Однако тот, похоже, так не считал. Может, с ребятами заболтался? Максим решил не делать из этого трагедии. Но около парня всё-таки остановился.

– Заниматься желаешь? Зовут как?

– Вовка. Ой, то есть Владимир.

– Родители почему не подошли?

– Мне уже четырнадцать!

– Правила для всех одинаковые. Договор подписываю только с родителями.

– Да мы уже даже кредит в банке взять можем самостоятельно! – возмутился Вовка. – Хотите, согласие их принесу?

– Нет, не хочу. Или зовешь родителей, или иди… в банк!

Вовка покраснел.

– Про форму все помним? – Максим продолжал обход.

Неожиданно взгляд зацепился за нечто розовое, торчащее из-под девичей пилотки.

– Пилотку сними! – велел он.

Лилия стянула пилотку, явив уставившимся подросткам бледно-розовое каре. Некоторые восхищённо цокнули.

– Ты зачем волосы марганцовкой полила? – на полном серьёзе поинтересовался Максим.

– Да я.. да это… – Лилино лицо слилось по цвету с волосами.

– Кульный колор! Няшная тянка! – поддержали ребята Лилию.

– Значит так, кульная тянка, к следующей тренировке чтобы перекрасилась обратно!

Посчитав разговор оконченным, Максим перешёл непосредственно к предмету занятия. Для разминки предлагалось стрелять на выбор из пневматического пистолета по пустым алюминиевым банкам или из арбалета – по специальным мишеням. Ребята разошлись по позициям. Конечно же, не обошлось без стандартных препирательств. Когда кому-то оружие в руках товарища кажется лучше, чем доставшееся ему самому. Сомневающимся Максим помогал с выбором, учил прицеливаться. За лето подростки теряют практические навыки не только в науках, но и в спорте.

Неожиданно тишину, нарушаемую звуками выстрелов, разорвал вопль:

– Ты что, зашкварный садист, совсем башкой трабнулся!

Максим не сразу понял, что орёт Дина. Причем не понятно, откуда. Ребята тоже заинтересовались выпадом и растерянно вертели головами. Самые шустрые уже бежали к кустам у дороги.

Увиденное удивило своей нереальностью. Обхватив Вовку сзади, Дина мужественно пыталась повалить бедолагу на траву. Он отбрыкивался, но скинуть прилепившуюся к спине Дину не мог. Безуспешно размахивал оставшимся в руке арбалетом. Сообразив, что таким образом миссия невыполнима, выпустил из рук достаточно тяжёлое оружие. Поддался Дине, вероятно, полагая, что в горизонтальном положении отцепить её удастся быстрее. Ребята веселились, наблюдая за происходящим, но вмешиваться никто не торопился. Собственно, кого спасать? Не Вовку же! А Дина и сама пока справлялась неплохо.

Максим прекратил шоу, отцепив дочь от Вовки. И поставив их лицом друг к другу, потребовал объяснений.

– Я думал, у вас цивилизованный клуб, а на деле – скопище дикарей! – выступил Вовка.

– Смотрите!

К собравшимся бежал Матвей, потряхивая явно неживой сорокой. Крыло её болталось в такт подпрыгиванию напуганного пацана, из шеи торчала стрела.