– Извольте, – усмехнулся тот. – Первый из троицы, Матеуш Микошевский. Князь, правая рука Бартоша. Человек неглупый и одарённый, если бы не его чрезмерная гордыня, легко добился бы большего влияния. Но его не любят при дворе, хотя и признают заслуги.

Сам Бартош фон-Майер. Герцог. Когда-то его деду, обосновавшемуся на новой родине, удалось сохранить прежний титул. Хотя времена тогда были смутные. Многие сомневались в чистоте крови новоиспечённого подданного короля, но все злопыхатели были так или иначе устранены при весьма странных обстоятельствах. Род разбогател, в их владении обширные земли. Славится тем, что почти в каждом поколении есть сильные теурги. Такое бывает нечасто. И да, ранее пост главы Тайной канцелярии занимал отец Бартоша.

И последний. Барон Войцех Погановский. Сильный маг. Также один из помощников фон-Майера. Он всегда отличался живым воображением и неординарным умом. Считаю, что виденный нами эксперимент, его рук творение.

– Я так полагаю, что и ранее вам приходилось иметь дело с ними? Мне не надо подробностей. Только подтверждение.

– Именно так. И не скажу, что это были самые приятные встречи в моей жизни, – поморщился Жадовский, – к сожалению, Бартош очень осмотрителен. Нам не в чем было обвинить его тогда, не получится и сейчас.

– А как же воспоминания Тихомира?

– Не доказательство. Тайная канцелярия отчитывается только перед монархом и почти неподсудна.

– Пускай. Всё же мы знаем, с кем имеем дело. А это уже половина победы.

– Мне нравится ваш настрой, – улыбнулся наставник, – но Александра Николаевна, воздержитесь от необдуманных и рискованных поступков.

– Эм-м-м-м, специально на рожон лезть не буду.

– Я так понимаю, – закатил глаза Жадовский, – большего от вас требовать бесполезно.

После обеда Василий Андреевич вновь поднялся к Тихомиру. Меня же тётя Глаша попросила зайти на кухню. Повариха редко обращалась ко мне, потому откладывать визит не стала.

– Матушка наша, Александра Николаевна, – всплеснула руками тётя Глаша, увидев меня, – посмотрите, что делается.

Я оглядела кухню. На столах и полу в корзинах стояли грибы, ягоды, орехи, выпечка, ещё какие-то продукты.

– Лукерья Захаровна лишилась рассудка и скупила всё, что видела на рынке? – Недоумённо почесала я затылок.

– Да что вы, госпожа, – махнула рукой повариха, – это ж деревенские. Как ваш новый плуг углядели, да как Никодим им показал, что пахать можно легко и просто, так и потащили, кто во что горазд. Куда теперь всё девать? Назад велеть отправить?

– Ни в коем случае. Зачем народ обижать, они от всей души старались. Я вам удивляюсь, – села на лавку рядом с тётей Глашей, – такая знатная повариха и не знает, куда продукты определить? Солите на зиму, мясо закоптите, варенья наделайте. Мне ли вас учить, в самом-то деле? Или у нас погребов мало? Хранить негде?

– Куда же мне одной всё успеть? – расстроенно оглядела тётя Глаша подношения.

– Вот оно что, – рассмеялась я, – так бы и сказали. Отправьте Машу в деревню, пусть позовёт кого потолковей вам на подмогу. Скажите, отблагодарю потом за помощь. Так охотней пойдут.

Повариха повеселела:

– Спасибо, барыня. Так оно, куда сподручней будет.

– А если не хватает бочонков или другой какой утвари, так это к Никите обращайтесь. Он всё сделает.

Захватив горсть фундука, которые кто-то достал из старых своих запасов, покинула кухню, отправившись в кабинет.

Я закрыла глаза, вспоминая знаки, что видела в круге, который рисовал Войцех. В ритуальной магии каждая чёрточка, каждый штрих имеет свой смысл. Разгадаю, что изображено здесь, пойму, как составлено всё заклятье. Древняя письменность забыта и утеряна, но осталось общее значение знаков. По ним-то и можно разгадать нашу тайну.

Долгие часы, зачёркивая и всё начиная сызнова, рисовала на бумаге таинственные письмена. Сложно отобразить то, что ты видишь исключительно в своём воображении. Хоть образ и запечатлелся достаточно чётко. Потом я ещё раз посмотрю воспоминания Тихомира, но у меня не было сомнений, что удалось запомнить всё детально.

В комнату постучали:

– Госпожа, – заглянула Варя, – ну сколько же можно себя изводить. Ужин подали, и Василий Андреевич ждёт вас.

– Иду, заботливая ты моя, – поднялась из-за стола, голова слегка кружилась. Пожалуй, мне и правда нужен отдых.

– Как там наш подопечный? – Обратилась к Жадовскому, который стоял у окна, любуясь закатом.

– Проспит до завтра. Больше держать его в таком состоянии не нужно. Хватит, – он обернулся ко мне, – Александра Николаевна, вы бледны. Что опять затеяли?

– Ничего сверхъестественного, – жестом пригласила Василия Андреевича за стол, – изобразила те письмена, что рисовал Войцех для заклятья.

– Любопытно. Разрешите глянуть?

– Даже попрошу об этом, – улыбнулась я, – может, вместе нам удастся разгадать их смысл.

Ужин прошёл спокойно, допив чай, пошла в свои покои. Необходимо отдохнуть. А все тайны двора Речи Посполитой подождут.

С удовольствием растянувшись на мягкой перине, моментально провалилась в столь вожделенный сон.

Разбудила меня Варя:

– Госпожа, скоро подадут завтрак. Вы будете вставать или ещё поспите? – Она осторожно тронула меня за плечо.

– Что? – поднялась я с подушки, убрав с лица взъерошенные волосы, – а который час?

– Время к одиннадцати подходит. А Василий Андреевич отказывается завтракать без вас.

– Готовь платье, Варенька. Уже встаю.

Быстро умылась, в который раз бросив взгляд на опостылевший таз. Оделась и, увлечённая новой идеей, пошла завтракать. Отложим все магические дела. Займёмся благоустройством.

Вошла в столовую, мурлыкая под нос песенку.

– Рад видеть вас в отличном расположении духа, – подошёл ко мне Жадовский, – по вашим глазам понимаю, вы что-то задумали.

– Да, только это не имеет никакого отношения к Тихомиру и нашему делу.

– Доброе утро, – раздался позади голос мага.

– Рада видеть вас в здравии, – повернулась к нему, – как вы?

– Кажется, выспался на всю оставшуюся жизнь, – робко улыбнулся Тихомир.

– А ваши воспоминания? – Подошёл к нам Жадовский.

– Обрывки всплывают в голове. Но пока ещё настолько разрозненные, – развёл маг руками.

– Наш метод действует, – улыбнулся мне Василий Андреевич, – скоро, милейший, всё встанет на свои места. Наберитесь терпения.

Мы сели за накрытый стол.

– Позвольте узнать, Александра Николаевна, что за идея вас посетила? – Начал беседу наставник.

– Хочу сходить к Никодиму, чтобы он сделал умывальник.

– Что? – Брови Жадовского вопросительно поднялись.

– Умывальник. Рассказывать его устройство не буду. Если хотите, пойдёмте со мной. А нет, увидите позже.

– Ни за что не пропущу ваших новаторских штучек, – усмехнулся Василий Андреевич.

– Могу и я составить вам компанию? – Спросил Тихомир.

– Конечно. Вам давно пора на свежий воздух.

Так, втроём мы и отправились в деревню.

– Госпожа, – поклонился мне кузнец, когда наша компания объявилась на пороге его кузни, – вы бы кого послали. Зачем самой ноги бить.

– Спасибо за заботу, но мне хотелось прогуляться. А я к тебе не просто так. Ещё одна мысль есть дельная.

Кузнец вышел во двор:

– Пойдёмте в дом.

– Нет, давай здесь тебе всё объясню. Тут и свет получше.

Низенькая избушка бобыля-кузнеца была мрачноватой, с маленькими окнами. Да и не думаю, что у Никодима есть чем угощать нас. А закон гостеприимства обязывал. Не хотелось ставить его в неловкое положение.

Кивнув, кузнец исчез за домом и притащил широкую лавку, примостив её под раскидистым деревом.

– Смотри, – я опять вооружилась прутиком.

Нарисовала ведро с округлым дном, дыркой посредине и заглушкой. Знакомый всем дачный умывальник. Здесь все мылись в тазу, а это неудобно. Только недавно вспомнила про эту простецкую, но такую полезную вещь.

Рисуя, объясняла Никодиму, как всё устроено.