– Ну… точнее… – решила пойти на попятную Лада. – Можно я просто позову парочку подруг, а основное празднование отложим на потом?

– Ты права-а, – поспешно ответил отец. – Лучше все отложить. Я готовил тебе большой сюрприз, но, думаю, его можно будет организова-ать и без большого количества свидетелей.

– Правда?! – Лада просияла.

– Конечно, – папа тут же улыбнулся, отражая ее улыбку.

***

Когда дочь вышла, Семен Михайлович откинул голову на высокую спинку кресла, закрыл глаза и протер влажный лоб платочком. Ужасно хотелось закурить. Он уже выкурил сегодня гораздо больше своей обычной нормы, но терпеть было практически невозможно. Как и всегда, сила воля подводила его в отношении всего двух вещей – еды и курения. Спустя минуту, комнату вновь наполнил сизый пряный дым.

Обычно Семен Михайлович мог решить проблемы любого характера, особенно если их можно было решить за деньги, но сейчас чувствовал себя полностью беспомощным. Практически таким же беспомощным, как когда-то с женой. Им сообщили страшный диагноз, и первое время они оба верили, что все поправимо, если действовать четко и быстро, если задействовать лучших врачей, лучшую медицину, лучшие технологии. Потом их усилия постепенно сошли на нет под неумолимой силой болезни. Молодая красивая женщина за год буквально сгорела, потеряв всякий интерес к внешнему миру. Она превратилась в тень, в измученную оболочку человека, полупрозрачную, уставшую, безмолвную и навсегда потерявшую собственную личность. Теперь Семен Михайлович с панической обреченностью думал о том, что он упускает и Ладу, что она будто утекает сквозь пальцы и, что бы он ни делал, постепенно от нее не останется ничего.

Сердце в груди неприятно трепыхалось, ладони потели, голова пухла от боли, и он как всегда не помнил, принял ли он сегодня утром лекарство. На всякий случай, он открыл ящик стола, достал оттуда золотую таблетницу и высыпал на ладонь несколько таблеток. Чтобы не вставать за водой, заглотнул их всухую. Снова посидел некоторое время с закрытыми глазами, потом набрал номер на смартфоне.

– Какие новости? – сразу перешел к делу он, когда соединение установилось.

– Здравствуйте, Семен Михайлович, – услужливо пролепетали на том конце. – Да все было нормально поначалу, без изменений и осложнений.

– Где была-а моя-а дочь вчера-а до известного инцидента?

– Первую половину дня, как всегда по средам, она занималась спортом. Наш человек наблюдал краем глаза за занятиями. Ничего особенного, никаких посторонних лиц. Так что с девяти утра до одиннадцати она каталась верхом, затем на час заехала в бассейн поплавать. После этого телохранитель отвез ее в ресторан на обед. Там она пробыла до четырнадцати тридцати, тоже одна. Потом шоппинг в торговом центре, ну и… то, о чем вы и сами уже знаете, – слегка смущаясь, лаконично завершил отчет частный детектив. – Если нужны адреса и точные цифры по времени, я все продиктую или перешлю.

Семен Михайлович вздохнул, выражая недовольство.

– Что произошло в торговом центре? Я хочу зна-ать подробности и хочу зна-ать, кто там находился ря-адом с ней в момент, когда она-а была-а не в себе?

– Ну… Мы ведь уже все вам рассказали… Мой сотрудник немедленно позвонил мне, когда это произошло, а я вам. Он и сам был в некоторой растерянности, потому что со стороны это выглядело как ничем не спровоцированная… агрессия…

– Что делал ее телохранитель в этот момент?

– Накануне он держался в стороне, но на приемлемом с точки зрения безопасности расстоянии. Они не общались. Никак не взаимодействовали. Потом ваша дочь покинула один из магазинов и, похоже, начала провоцировать своего телохранителя на ссору.

– Просто так? – перебил Семен Михайлович.

– Я не могу точно знать, о чем она думала в этот момент. Вы же понимаете… – осторожно заметил детектив. – Но со стороны это поведение выглядело странным и беспричинным.

– И как отреагировал охранник?

– Мне кажется, он отреагировал излишне грубо. Ему следовало быть сдержанней в общении со своей подопечной и в то же время более мягко попытаться ее остановить. Также не могу сказать, что он вел себя корректно, когда она стала громить все вокруг. Похоже, он был зол и недружелюбно настроен против нее.

– Та-ак… – Семен Михайлович погрузился в мрачные размышления, а его собеседник терпеливо выжидал паузу. – Там был кто-нибудь еще?

– Что вы имеете в виду?

– С моей дочерью общался кто-то еще? Накануне ее срыва.

– Ммм… – задумчиво протянул детектив. – Она выбирала что-то в магазине нижнего белья. Там она, само собой, общалась с девушкой-консультантом.

– Они ссорились?

– Нет. Обменялись всего парой фраз.

– Лада купила что-то в этом магазине?

– Насколько я знаю, конкретно в этом магазине – нет.

– А в других?

– Да, в других да, я сейчас зачитаю список магазинов, из которых она вышла с покупками.

Детектив начал перечислять, Семен Михайлович подтянул к себе листок бумаги и карандаш и старательно выводил названия списком в столбик. Они еще переговорили о некоторых деталях, но в общем-то вытягивать из этого типа больше оказалось нечего. Сопоставив информацию о ее покупках с отчетами в банковском приложении, он устало вздохнул и потер лоб взмокшими пальцами.

– Что тут еще может быть? – прошептал он себе под нос, мучаясь какими-то странными и необъяснимыми подозрениями и в то же время не в силах найти какой-либо вменяемый ответ.

***

Уже на следующий день Лада сидела в кабинете специалиста, назвавшего себя психотерапевтом, который, скорее всего, был и психиатром по совместительству. Но она и не думала, что сможет так просто отделаться, поэтому отнеслась ко всему с пониманием. Среди многочисленных психологических тестов, конечно, попались тесты и на наркотики, и на депрессию, и даже на шизофрению. Некоторые она вообще не смогла идентифицировать. Кое-где она отвечала искренне, чтобы не вызывать лишние подозрения и не растревожить отца. Но на некоторые вопросы отвечала как попало, потому что вовсе не собиралась пускать кого-то к себе в душу. С чего бы? В свете последних произошедших с ней событий она никому уже не доверяла, как прежде. К тому же врач едва ли вызвал у нее симпатию, так как без конца строил дурацкие догадки на тему того, что она могла чувствовать… Весьма сложно было слушать этот бред и не спорить, чтобы ненароком не выдать себя.

Когда она вышла от врача, почувствовала себя замученной и усталой. В кабинет после нее пригласили отца, и Лада некоторое время бессмысленно слонялась по холлу. Потом она выпила чашку капучино с печеньем, которые принесла девушка с ресепшен, и в итоге не удержалась – присела максимально близко к двери, чтобы подслушать.

– Ваша дочь весьма замкнута, как я уже сказал, – сообщал холодный и безучастный голос психотерапевта из кабинета. – Она либо уходит от ответов, либо выбирает случайные ответы в тестах. Такие результаты не могут быть информативны… Насколько я могу судить по общению с ней, она все-таки не в тяжелой депрессии, но определенно проходит трудный для себя жизненный этап. Что-то ее сильно тревожит. Что-то или кто-то. Возможно, она напугана, но определить природу ее страхов довольно трудно после одной беседы. Если бы она начала ходить ко мне на сеансы психотерапии, мы бы смогли лучше понять, что ее беспокоит. На данный момент заключение предварительное и весьма неточное. Но я бы рекомендовал ей пропить курс таблеток, которые немного скорректируют ее состояние…

– Курс таблеток при том, что вы ничего не смогли определить? – довольно резко заметил папа.

– Нет, я не сказал, что ничего, – на этот раз тон доктора звучал несколько нравоучительно, будто он разговаривал с непонятливым ребенком. – Я всего лишь сказал…

– Вы взяли двадцать тысяч за вашу консультацию и продержали здесь мою дочь больше трех часов, а в результате сообщаете мне то, что я и так знаю? – весьма раздраженно заметил Семен Михайлович, и Лада улыбнулась. Нда уж – папу невозможно было легко развести… – Мне нужны ответы на поставленные вопросы.