— Меня вс-се с-слушаютс-ся! Вс-се! Я вс-севлас-стна! Я могу с-стать императрицей!

— Без башки? Сомневаюсь. Это тебе куда-нибудь в другую страну надо. Здесь, слава богу, хоть у верховной власти голова на месте. Повторяю вопрос: пошто тётушку извела?

— Она меш-шала! Не давала мне денег!

— Ай-яй-яй, как нехорошо. И ты стала ведьмой, правильно я понимаю? Тётушку грохнула, получила наследство, переехала в тёткин особняк, но этого показалось мало. Решила ещё и драгоценности из могилы подрезать. А на фига, кстати? На люди ведь в них не покажешься, тут же опознают. Продать хотела?

— Нет! Я с-стала бы императрицей и переехала в Петербург! Там никто не з-знает, чьи это драгоценности!

— Действительно. Безупречный план. А Абрамов в него каким боком затесался?

— Я хотела с-стать градоначальником! Чтобы поехать в Петербург! Но меня не выберут, я ж-женщина. И я приз-звала огненного з-змея! Он ис-стребил Абрамова! С-стал вместо него.

— Ага. А подчинялся тебе. И когда же вы с этим «Абрамовым» в Петербург собирались?

— З-завтра! Но ты вс-сё ис-спортил!

— Это я могу, да. Сделал твари гадость — на душе радость. Причём, заметь, со всех сторон всё испортил. Не успела ты змея оплакать, как я тётушкины драгоценности вернул законному владельцу. Была бы ты поумнее, так сразу после змея чесанула бы отсюда куда подальше. Но ты мало того, что спалилась, так ещё и драться со мной приволоклась.

— Отпус-сти меня! Я тебя убью!

— Н-да. Если ты и в бытность человеком так заманчиво соблазняла, неудивительно, что с личной жизнью не клеилось. Ладно, последний вопрос. Министра знаешь?

Ну, мало ли. Чем чёрт не шутит. Но — нет. Ни искры узнавания в бешено вылупленных глазах.

— Отпус-сти меня!

— Понял.

Я бросил ведьмачью башку на землю и пронзил мечом. Шестнадцать родий. Слабовато, но ничего удивительного. В ведьмах дамочка, видимо, не так давно, жир нагулять не успела.

Захар отменил Защитный круг. Они с Неофитом подошли ко мне.

— Ой, — сказал Неофит.

Тело ведьмы сдулось на глазах. Вместо великолепных форм образовался скелет, обтянутый жёлтой пергаментной кожей.

— Вот так оно с ведьмами и бывает, — кивнул я. — С русалками тоже, если что. Имей в виду.

— Ну, с русалками-то — не со всеми, — вступился Захар.

— Исключения лишь подтверждают правило. Короче, Неофит. Если вдруг потянет… это самое… Ну, в общем, когда вырастешь, помни: с тварями — ни-ни. А то такой сдвиг на сексуальной почве можешь заработать, что всем орденом не расхлебаем. Понял?

— Понял. Можно я Красного петуха опробую?

— Валяй.

Неофит изобразил Знак. Тело ведьмы вспыхнуло.

— Про бошку не забудь, — напомнил Захар.

Неофит кивнул, а я толкнул Захара в плечо.

— Видал? Пацан без году неделя, как охотник, а у него уже Красный петух открыт. А ты чего сидишь? Когда уже Перемещение откроешь? Сколько можно на амулетах кататься?

Захар потупился.

— Да всё чего-то не до того мне…

— Не до того ему, ага. Сколько уж в подмастерьях ходишь? Открывай Мастера, пока Неофит тебя не опередил. То-то смеху будет.

— Открою, — буркнул Захар. — Мне до Воина совсем маленько не хватает. Сейчас, правда, по зимнему времени, и тварей куда меньше. Это к тебе они сами так и бегут, будто мёдом намазано.

— Есть такое, — не стал спорить я. — Сейчас вот, например — откуда я мог знать, что у такой приличной женщины, как госпожа Воздвиженская, племянница ведьмой окажется?

Захар поморщился.

— Да ты б её видал, ту Возвидженскую! Вот уж точно — ведьма была натуральная. Злющая, крикливая, только богомольцев своих и привечала. А нищему корки хлеба не подаст… Ладно. Пошли, что ли, могилу закапывать?

— Это я закопаю, господа хорошие, — раздался из темноты голос. В кругу света, образованном пылающей тушей ведьмы, образовался сторож, подошёл из-за могил. С интересом оглядел поле битвы. — Не извольте беспокоиться! Ежели на водку дадите, то закопаю всё в лучшем виде… А верно ли мне показалось, господин охотник, что вы тута с отрубленной башкой разговаривали?

— Мне вот показалось, что я кому-то велел домой идти и до утра сюда не соваться! Охренеть, до чего народ любопытный…

Сторож потупился.

— Да когда ж ещё такое увидать-то можно? Хоть будет, что внукам рассказать. Об ваших подвигах, господин Давыдов, чего только не бают. А тут своими глазами!

Домой, в Давыдово, мы переместились Знаком. Я позвал Тихоныча. Рассказал, что принимаю на баланс здание Оплота — бывший дом госпожи Воздвиженской.

Офигевший Тихоныч перекрестился и сел на стул.

— Господь с вами, ваше сиятельство! Это ж который дом? Неужто тот, что с бесплотным духом?

— Тот самый. Только уже без духа. Духа мы только что упокоили, хулиганить не будет. На этот счёт не беспокойся.

Захар захлопал глазами.

— Ого! А я-то и не сообразил! Это что же выходит, дом Воздвиженской теперь твой?

— Наш, — поправил я. — Оплот ордена Истинного меча там будет. Завтра вместе с Тихонычем отправляйся в Поречье, посмотрите хозяйским взглядом, чего не хватает. И будем штаб-квартиру обустраивать.

— Вот так всегда! — надулся Захар. — Там похлопочи, тут похлопочи! А потом — и чего это у тебя, Захарка, Воин до сих пор не открыт? Где ты лазишь, пока храбрые охотники тварей бьют?

— Ничего. Тварей я тебе организую, мало не покажется.

— Когда?

— Да уже скоро, не расслабляйся.

По поводу тварей у меня в голове, оказывается, успел выстроиться план. Совершенно сумасшедший, но когда в этой голове заводились другие?

Первым пунктом в плане стояла берлога железного человека. Я собирался вытащить из нее все необходимые комплектующие для сборки разрушителя и транспортировать это добро к Ползунову.

Если правильно прочитал схемы, увиденные на мониторе, основная деталь каждого разрушителя — та, что про себя назвал сердцем. Зарядник, благодаря которому мне не приходилось задумываться о наполненности амулетов. И не только мне, кстати, Захару тоже. Он, видимо, ещё и поэтому не спешил с прокачкой. Работать с амулетами ему привычнее, раздобыть, при своей пронырливости, может практически любой, да ещё с зарядкой морочиться не надо. Ну и на хрена, спрашивается, при таком чудесном раскладе собственные Знаки открывать? Сиди да радуйся. В то время как «зарядник» изначально-то предназначен совсем для другого! А именно — питания разрушителя. В берлоге железного человека таких деталей нет, в этом я убедился лично. То есть, разрушителя можно собрать только одного. При условии, конечно, что я не ошибаюсь, и эта машина для убийства вообще будет работать. Но если предположить, что я прав, тогда перспективы открываются охренеть какие. Брать эту железную тварюку, гнать в Пекло и разыскивать там другие «сердца». Попутно, разумеется, глуша всё, что под руку подвернётся. Тут тебе и охота, и особо ценная добыча в одном флаконе.

Прочих деталей железный человек, по моим прикидкам, надыбал уже на небольшую армию. Но «сердец» у него в хозяйстве нет. Почему я уверен, что есть в Пекле? Да просто по закону больших чисел. Коню понятно, что подавляющее большинство «звёзд» рухнуло с неба именно туда, до России-матушки только осколки долетели. А в Пекло эта дрянь обрушилась кучно, тут сомневаться не приходится.

Может, у них там и свои железные человеки где-то бродят. Может, уже вот-вот разрушителя соберут. А население слишком занято спасением собственных жизней от тварей — для того, чтобы обращать внимание на подобные мелочи.

Проснувшись утром, я уставился в потолок и задумался. Начал мысленно производить инвентаризацию целей и задач, расставлять приоритеты.

Самое животрепещущее — это, конечно, Министр. Но тут надо дождаться окончания операции по внедрению моего двойного агента. Неделя ещё не прошла. Сколько ж их, этих оборотней, ещё сидит во власти, да около власти…

Начиналось всё просто: вот мы, охотники, вот люди, которых нужно защищать, а вот твари, которые нападают на людей и подлежат уничтожению. Но эти твари, оказывается, все прошедшие столетия времени даром не теряли. Основательно засношали мозги всяким не очень устойчивым гражданам, и вот — имеем, что имеем. Чуть копни — вскрываются бездны. До меня, блин, никому особо в голову не приходило копать.