— С тёткой Натальей, — возразил я. — Маруся, при всём моём к ней уважении, не настолько опытна, чтобы удовлетворить мои взыскательные аппетиты. Тётка Наталья, как там у нас насчёт пообедать?

После вкусного обеда я сжал в руке троекуровский амулет, представил себе пещеру железного человека и попытался туда переместиться. Не-а. Видать, внутри сидит, строит наполеоновские планы по истреблению сибирских лесов. Гринписа на него не хватает, сволочь.

Ну и чем тогда заняться? С Ползуновым до утра — подвес. По Министру — неделю ждать. Железный человек к себе не пускает. Отлично! В кои веки можно поделать ничего.

— Вот, говорили ж тебе, что зима для охотников — время дохлое, — проворчала Земляна.

Она поднялась ко мне в башню. Не секса окаянного ради, а так, посидеть. Чтобы сиделось красивше, мы с ней взяли с собой немного настойки.

— А ещё ведь даже не зима, — заметил я. — Хотя в Сибири, вон, леший даже по снегу исполняет…

— Ну, хочешь, в Сибирь махнём?

— Да я бы махнул, но там железный человек в пещере сидит, не выходит пока. А может, защиту какую поставил.

— Да и бог с ним. К человеку можем не соваться, просто с охотниками местными поболтаем. Может, наведут на кого. Завалим, например, вепря. А?

Честно говоря, перспектива шарашиться по сибирским снегам меня вдохновляла гораздо меньше, чем перспектива делать ничего. Тем более, что по опыту моего обитания в этом мире, такого рода передышки случались не часто. Земляна прочитала ответ по моему лицу и развела руками.

— Ну, как хочешь. Тогда только Пекло предложить могу.

— В Пекло — можно, — кивнул я. — Хоть сейчас. Я там уже бывал, кстати. Правда, на самой окраине…

— Бывал? — подалась вперёд Земляна и уставилась на меня загоревшимися глазами. — Как там? Расскажи!

Я описал битву с летучими змеями. Земляна слушала жадно, впитывала каждое слово.

— Эх, повезло, — вздохнула она, когда история, не богатая поворотами сюжета, завершилась.

— Что живым ушёл? — хмыкнул я. — Ну да, повезло. А чего тебя-то так в это Пекло тянет?

— Тварей бить! — Земляна даже не задумалась. — Только я не дура. Понимаю, что раньше Сотницы туда соваться смысла нет. Мне бы для начала из Пятидесятников выйти. Всё случая жду полусотней покомандовать.

— Надо не ждать случая, а создавать возможности.

— Ну уж! Это только тебе на каждом углу то колдун, то вий, то ещё чего похлеще встречается. А мне всё только мелочь какая-то попадается, даже смотреть смешно, тьфу!

— Значит, не готова ты сейчас к чему-то крупнее.

— Чего это⁈

— Ну… Есть у меня такая теория, что жизнь никогда не даст тебе больше, чем ты можешь вывезти. Если сталкиваешься с большими проблемами — гордись, жизнь о тебе высокого мнения. Изволь соответствовать. Ну и если вывез — то, что нас не убивает, делает нас сильнее. Но в то же время жизнь не даёт и сильно меньше твоего предела. Постоянно держит в тонусе.

— Мудрёно, — покачала головой Земляна.

— Короче. Не надо тебе пока в Пекло, вот я о чём.

— Тебе, значит, надо, а мне — нет?

— Я, заметь, в Пекло по собственному желанию и не лезу. Был там всего раз, по делу. Дело сделал — вернулся. А ты, кстати, в мой Орден вступить не хочешь? Он сейчас один из самых модных, на подъёме.

Земляна призадумалась.

— С одной стороны, тут привыкла уже, — сказала она, глядя в пространство перед собой. — С другой, под тобой — лучше, чем под Авросом.

— Это в каком смысле?

— В пря… Владимир! — Щёки покраснели. — Да как ты подумать такое мог⁈

— А чего я-то? Я — ничего. Вот вечно, придумают какую-то пошлость, а Владимира — виноватым, — пригорюнился я и набулькал себе наливки.

— Не знаю я, — вздохнула Земляна. — Тех, кто из ордена в орден бегают, никто не любит. Я и сама же первая их ненавижу. И становиться такой не хочу.

— Ну нет так нет, я ж не настаиваю. Нам это вообще никак не помешает.

— Я не сказала «нет»…

— О, женщины! Ладно. Посидели — хватит. Пошли приключений искать.

— Это куда ещё?

— Известно, куда. В трактир. Первейшее место для поиска приключений. Вы со мной, коллега?

— Сам калека. Пошли.

И мы перенеслись в мою комнату в трактире Фёдора.

Внизу было шумно и весело, но без перегибов. Хорошая такая кабацкая атмосфера. Пьяный потрёпанный интеллигент, пошатываясь, ходил меж столов и наяривал на скрипке что-то пронзительное и душевное. Иногда ему пихали деньги — больше чтоб отошёл и не мешал разговору, чем из уважения к искусству.

— Владимир Всеволодович! — материализовался рядом со мной сам Фёдор. — Вы как чувствуете.

— Что чувствую?

— Всё решительно чувствуете! Барышня та, Юлия, которая у вас в комнате обитала, нынче приходила, вас спрашивала. Просила передать, что вы ей для чего-то срочно нужны.

— Ну вот тебе и приключения, — сказал я Земляне и обратился к Фёдору: — А где она обитает? Что случилось, не сказала?

— У господ Абрамовых. В подробности не вдавалась, только настоятельно просила упомянуть, что нуждается в помощи.

— Понял, принял, сей же момент отправляюсь. Спасибо, Фёдор. Так служить!

Фёдор вытянулся по стойке смирно и отдал честь. Мы с Земляной вышли из трактира на прохладную улицу.

— Что за Юлия? — поинтересовалась Земляна.

— Да, там…

— Ясно.

— Ничего тебе не ясно, между прочим. Я её в Полоцке встретил. Она от бывшего мужа убегала, он её как раз при мне настиг. Бывший колдун, стал упырём. Ещё и с друзьями. Пришлось всех убить. Там с Глебом познакомились.

— И с Юлией.

— И с Юлией.

— И ты в Поречье её приволок.

— Ну, такой уж я человек. Стараюсь всех к месту пристроить. А поскольку пока знаю не так много мест, пристраиваю, куда могу.

— Значит, пристроил Юлии. Так и говори.

— Тьфу, Земляна! Да что у тебя одна похабщина на уме-то?

— С кем поведёшься — от того и…

— Я не такой, вот вообще ни разу!

Земляна только засмеялась. Да хрен там — засмеялась. Заржала самым наглым образом.

— Тут повернуть надо, — буркнул я. — Позволь, Светляков зажгу.

— Ты в них не путаешься ещё?

— В ком?

— Ну, Марусю Юлей не называешь?

— Осторожно, лужа! Чего под ноги не смотришь? Ноги намочишь — простудишься, вон, погода какая стоит.

— Ох, спасибо, ты такой заботливый, Владимир.

— Я тоже тебя люблю, Настя.

— Че… Да я тебя сейчас!

Вскоре мы добрались до дома градоправителя. Ночь. Все приличные люди спят, даже неприличные об этом подумывают.

— Как бы её наружу выманить, — задумался я.

— А хреном перед окном помаши — мигом выскочит, — внесла рацпредложение Земляна.

Я только головой покачал. Если уж в эту голову что-то запало — можно только переждать. Сопротивление бесполезно.

Расположение комнат в доме я помнил превосходно. Помнил комнаты дочерей, спальни Абрамова и его супруги. Комнату горничной. Гостевую, в которой ночевал. Других гостевых как будто не было. А если и были, то «дежурная», та, что чаще всего используется, наверняка эта. То есть, по логике Юлия должна быть там. Рискнём.

Найдя нужное окошко, я подобрал маленький камешек и бросил в стекло. Стекло звякнуло. Почти сразу за ним показался силуэт. Я подогнал Светляка к своему лицу и помахал рукой.

Силуэт за окном исчез.

— Мне уйти, может? — предложила Земляна.

— Вот до чего ж ты ядовитый человек, Землян! Хорош уже. Работаем.

Юлия подбежала к нам, кутаясь в пальто, через пару минут.

— Вы не один? — удивилась, увидев Земляну.

— Владимиру втроём больше нравится, — отозвалась та.

— И то правда, втроём лучше! Я думаю, может, и больше потребуется…

— Что случилось? — спросил я. — Абрамов домогается?

— Давайте отойдём.

Мы отошли подальше от дома, в глубину сада. Нашли среди облетевших деревьев беседку и сели там. Юлия начала рассказывать.

— Да, конечно, господин градоправитель домогаться начал сразу же. Я ему передала от вас привет, как вы и наказывали. Он рассердился, на несколько дней отстал. А потом — снова начал. Я не давала ему никаких поводов и никаких надежд, клянусь!