— Потерпим… Может, хоть сальца-то дозволите?..

Закатив глаза, я вышел в столовую и устало плюхнулся на стул.

— Сейчас всё будет, — обрадовал охотников, к которым тем временем присоединились уже и Гравий с Захаром. — Так это, ребята. Вы просто так, в гости, или по делу?

— По делу, — сказал Глеб. — Вот, парнишка говорит, ты его учить взялся, а потом со своими делами закрутился и пропал.

— Слушай, ну я думал, ты взрослый, — посмотрел я на Неофита. — У тебя ж семья в Петербурге живёт…

— Так я и не жилья хочу, — насупился тот. — А охотничьему делу дальше учиться. Меня уж два раза на охоту звали — а я не иду, тебя жду. Ты ж говорил, чтоб только с тобой. Вон, Земляна рассказывает, вы с ней огненного змея прикончили — а меня чего не взяли? Я бы тоже помогал!

— Ладно, устыдил. Оставайся тут, следующее дело — с тобой будет, обещаю.

Тётка Наталья с Марусей сноровисто накрыли поляну. Раздали всем чисто вымытые ложки, вилки и ножи. На некоторое время разговоры стихли, все увлеклись едой. Увлечься стряпнёй тётки Натальи было вообще не сложно, куда тому Ивлеву.

Я, чуть насытившись, посмотрел на Неофита и задумался о продолжении рода. Нехорошо как-то получается. Род — есть. А продолжения — нет. Так Давыдовы и иссякнут почём зря. Опять же — такая ДНК офигенная пропадает! Знать не знаю, откуда она мне досталась, но штука явно годная. Если в моём ребёнке ещё и Сила проснётся, так вообще огнище будет. Может, ещё и меня переплюнет, всех тварей до самой Антарктиды выжжет. Впрочем, я, конечно, и сам только начал…

— Землян, — позвал я. — Может, детей завести?

— Заводи, — одобрила та, уплетая второе. — Говорят — хорошее.

— Ты как вообще?

— Я — отлично, спать только хочется. Сейчас пойду, упаду до вечера.

— Да я ж про детей.

— Ну, крёстной — зови, это я запросто.

— Да я ж в плане рожать.

— Ну уж родят тебе как-нибудь, повитуху сыщем. В каждой деревне, небось, хоть одна да сидит.

— Понял, отстал, — вздохнул я.

— Марфа замуж хочет, — задумчиво вставил Захар. — И детей…

— Во, — оживилась Земляна. — На ловца и зверь бежит!

— В смысле⁈ — Захар аж подпрыгнул. — Она ж за меня замуж хочет. И детей — от меня.

— А. — Земляна поняла свою ошибку. — Это — нет, это — лишнее.

— В каком это таком смысле?

— Да рано тебе детей. Какой там. Солидности не хватает, самого ещё воспитывать и воспитывать. Хоть годков пять погодите.

Возмущению Захара не было предела, и я с тоской подумал, что теперь они с Марфой из принципа размножаться начнут. Ну и свадьба организуется быстро, ясное дело. А Земляна, между тем, при всей своей глухоте к тонким намёкам, абсолютно права: рано. Да и мне, в принципе, тоже не горит. Двадцать лет — вообще не возраст. Но списывать мысль со счетов не буду. Наследник — нужен, наследник — это дело хорошее.

После завтрака (а завтрак у тётки Натальи был такой, что запросто уделывал обед) я, как и Земляна, отправился к себе спать. Маруся не пришла, хотя я был бы не прочь. День всё же, работа у неё. Это у меня — ненормированный график.

Зато пришла Земляна. Не сразу. Я уже уснул, да так крепко, что даже прощёлкал её появление. Проснулся только когда она меня за плечо потрясла.

Открыл глаза, улыбнулся, привлёк девушку к себе…

— Да погоди ты! — упёрлась та. — Случилось кое-что!

— Что? — тут же переключился я.

Земляна выглядела не на шутку испуганной.

— У меня из комнаты кое-что пропало.

Так, ну всё. Николка в доме — горе в семье. Вор, лжец, да и вообще — личность скотская со всех сторон, с какой ни взгляни. Надо от него избавляться, а то ко мне скоро вообще люди заходить перестанут, ибо нафига ж такое надо.

Я сел на постели, потёр лицо — выспался, блин, ага, десять раз! — и посмотрел на Земляну.

— Что именно пропало?

— Лампа!

— Ильича?

— При чём тут твой Обломов? Масляная лампа, старинная.

— Драгоценная, что ли, какая?

— Не золотая, если ты об этом, но там… Есть кое-что.

— Так что же?

Когда я закончил материться, мы добрались до двери в подвал.

— Я-то в чём виновата⁈ — возмутилась Земляна, улучив момент. — Интересно получается! Он полный дом ворья напустил, меня обокрали, и я же ещё и виновата!

— Во-первых, не полный дом, а всего одного вора. Во-вторых, если ты приходишь жить к человеку, к которому хорошо относишься, с атомной бомбой в кармане — надо бы его об этом предупредить!

— Какая такая атомная бомба? Я тебе про лампу говорю!

Ну да, Земляна говорила про лампу. Которую подогнал ей, умирая, один хороший охотник. Который, как и Гравий, не любил сидеть на жопе ровно, только Сибири предпочитал жаркие страны. В частности, эту лампу подрезал где-то в Персии или типа того. Да-да: «Пусть лукав и жесток, но прекрасен восток».

В лампе заключался джинн. Только вот джинны в этом мире, подвергшись влиянию упавших звёзд, работать начали не совсем так, как в привычных мне сказках. Не скажу, что в тех-то сказках они бескорыстно наносили людям добро и счастье, но всё же. Здесь джинн действовал следующим образом.

Явившись по зову владельца из лампы, он задавал ему всего лишь один вопрос: «Чё хочешь?». Что бы ни отвечал владелец, джинна это не интересовало. Он смотрел в глубину души и выяснял, чего человек хочет на самом деле. А дальше происходило одно из двух. Либо (редко) желание человека как-то билось с понятиями джинна о достойном, и тогда он его исполнял. Либо (часто) не билось, и тогда джинн владельца лампы убивал. После чего начинал исполнять всякое, угодное ему самому. А именно — крушить, ломать, убивать. До тех пор, пока не подвернётся охотник, способный запихать его обратно в лампу, либо уничтожить.

— Я много раз хотела воспользоваться лампой, да всё боялась, — сказала Земляна.

— Да ладно? Чё это? Такая невинная штука, все пользуются, а ты боишься.

— Мне кажется, что моё истинное желание совершенно искренне достойно. Но что если джинн подумает иначе?

— Земляна, блин… Вот учишь вас, учишь! Джинн — тварь. Твари — враги. Ты собиралась использовать тварь, чтобы уничтожить всех тварей?

— Да что ты на меня смотришь, как на умалишённую⁈ А сам? А лошадь твоя? А, прости Господи, этот, как там его, терминатор⁈ — Земляна ткнула большим пальцем за спину.

Ну да, терминатор, само собой, отправился в подвал с нами. Оценив масштаб бедствия, я решил экипироваться по максимуму.

— Это другое. Терминатора я себе подчинил. Он вообще, считай, не тварь, а самоходное оружие. Кобыла мне служит, потому что долбанутая и кроме меня нахрен никому не нужна. Не справится с ней никто больше, и она прекрасно понимает, что если не я — шастать ей по деревням и разорять курятники, пока какой-нибудь добрый охотник не прибьёт. А вот джинн, насколько я понимаю, правила устанавливает сам. И ты надеялась по этим правилам выиграть?

— Когда ты так об этом говоришь, звучит глупо, — согласилась Земляна. — Только вот у меня в голове всё было совсем по-другому.

— Да кто бы, блин, сомневался… Ладно. — Я открыл дверь в подвал. — Как его убить?

— Ну, как всех. Бей, да убивай.

— Прекрасно. А как их обратно в лампу загоняют?

— Знак специальный есть. Его нужно сперва на лампе, а потом на джинне изобразить. Тогда эту тварь обратно затянет.

— Что за Знак?

Земляна изобразила на двери замысловатый вензель.

— Мудрёно, — поморщился я. — Пока начертишь — тебе обе руки оборвать успеют.

— Да этот твой вор, может, вообще не догадался, как джинна выпустить!

— Ну, будем надеяться.

Мы спустились в подвал. Сзади, замыкая шествие, грохотал терминатор. Ствол держал наготове, как обычно. Ещё прежде, чем увидел Николку, я понял: опоздали. Догадался по звуку, который совсем не напоминал саундтрек паровой машины. Шипение, но специфическое. Слишком… человеческое, что ли.

Выдернув меч из ножен, я накинул Доспехи и послал Земляне выразительный взгляд. Та скорчила страдальческую гримасу и последовала моему примеру.