В игре, в которую друг с другом играют снайпера выигрыш — жизнь, а проигрыш — смерть, когда происходит дуэль снайперов в ход идёт всё. Для того, чтобы снайпер противника раскрыл себя делают макеты себя, подвешивают куски стекла и зеркала, что бы сымитировать оптический прицел, короче делают всё, что бы противник клюнул на твою приманку и обозначил себя. Но есть и другие варианты, так один наш снайпер вычислив лёжку противника, не мог до него добраться, тогда ночью, он сползал туда и установил миномётную мину позади укрытия, а на взрыватель наклеил кусочек бумаги, после чего всё замаскировал. На следующий день он дождался немца и выстрелил по взрывателю мины, в результате немецкий снайпер был убит не пулей нашего снайпера, а взрывом миномётной мины.

Наконец дело дошло и до тяжёлого вооружения, а в частности до артиллерии и миномётов, после этого Рудаков планировал хорошо пройтись по немецким тылам и выйти к своим. У меня произошел с ним разговор, в котором он обозначил наши потребности в артиллерии и я в принципе с ним согласился. Правда тут вставал ещё один очень важный вопрос, мы только закрыли свои потребности в транспорте и водителях, а с появлением артиллерии, минимум сотня машин понадобится на её транспортировку и снова возникнет дефицит транспорта. Правда тут был один нюанс, я предложил, а Рудаков со мной согласился, короче использовать для перевозки бойцов не машины, а бронетранспортёры, заодно и полк ими усилим. Так что в итоге решили сейчас машины отдать артиллеристам, а когда мы достанем артиллерию, начать охоту уже не на немецкие грузовики, а на их бронетранспортёры и уже в них перевозить бойцов. В идеале грузовики будут транспортировать орудия и перевозить топливо, продовольствие и боеприпасы. Но тут опять вставал вопрос с водителями, их снова будет не хватать, а потому Рудаков хотел ускорить обучение наших бойцов водить транспорт. Это было вполне реально, наша первая партия учеников уже более менее ездила, а так даже в автошколе для сдачи экзамена требуют минимум десять занятий по вождению, а наши бойцы учились с утра до вечера, благо, что и машин и топлива сейчас вполне хватало.

С собой я взял своих людей со взводом лейтенанта Рымова, ещё роту бойцов на всякий случай, нескольких артиллеристов, как экспертов, и сотню грузовиков, а кроме того ещё полсотни водителей в запас. Нам надо было ехать почти 90 километров и по лесам вся дорога не пройдёт. Короче на дорогу мы убили почти день, так как 90 километров пути это по прямой, а нам пришлось немного покружить, от чего расстояние выросло вдвое. Приехав и зачистив пункт сбора, я как тот персонаж из детского фильма произнёс — Это просто праздник какой-то.

Карабас Барабас из фильма — Буратино.

На пункте сбора стояло большое количество нашей артиллерии, у нас даже глаза разбежались, а моя жаба начала биться в истерике от осознания того, что всё здесь имеющееся мы не сможем забрать с собой. От пленных из наших артмастерских, которых немцы тут использовали, мы были в курсе, какие орудия исправны, хотя в принципе они и так были разделены на исправные и неисправные. В ходе размышлений, решил так, в кузова грузовиков я погрузил 72 сорокопятки, как раз получится два полка противотанковой артиллерии по 36 орудий в каждом, и который состоит из двух 18 орудийных дивизионов. По такому же принципу сформировал и три полка дивизионной артиллерии из одного полка УСВ и двух полков Ф-22, правда так получилось потому, что тут мы захватили ещё два десятка грузовиков, причём наших ЗИС-5. Кроме того смогли найти миномёты, в основном 82 миллиметровые БМ-36, их мы забрали почти сто штук, а кроме того нашли 21 ПМ-38 имевших калибр в 120 миллиметров. В итоге у нас получалась очень сильная полковая артиллерия, вот гаубицы, хотя они тоже тут присутствовали мы брать не стали, как мне не хотелось иметь большую дубинку, так как для этих дур требовались специальные тягачи, или трактора или тяжёлые грузовики, которых у нас не было, да и скорость большую с ними не развить, так что тут тоже только на уничтожение. В качестве утешения тешил себя тем, что в какой-то мере гаубицы нам смогут заменить те самые ПМ-38, так как их мины не намного слабей гаубичных снарядов, зато этот миномёт может легко транспортировать любой грузовик. Загрузив подходящие снаряды набрали примерно по полтора боекомплекта, с минами было чуть лучше, там на три боекомплекта набралось, но опять все машины были в перегрузе. Заминировав всё оставшимися снарядами от гаубиц, двинулись к себе, а поскольку уже близился вечер, то вскоре встали на ночёвку и тут нам повезло. Мы встали на ночёвку в лесу, хотя и на его опушке, а в поле после нас встал на ночёвку немецкий батальон, а почему повезло, так это потому, что он был на бронетранспортёрах, целых четыре десятка и пять сотен немцев. Будь я только со взводом лейтенанта Рымова, то пришлось бы мне лишь облизнуться, как той лисе на виноград, а так имея ещё роту бойцов, имел все шансы на успех. Дождавшись середины ночи и смены часовых, от чего мы точно знали, где они находятся и сколько их всего, тихо их сняли, после чего бойцы роты рассредоточились среди спящих немцев и стали убивать их ножами. Полностью соблюсти тишину не получилось, но большую часть немецких солдат мы уже успели прирезать, так что начавшаяся стрельба уже не играла роли. Совсем без потерь мы не обошлись, но 9 убитых и два десятка раненых, причём не тяжело, вполне подходящая цена за уничтожение немецкого батальона и захват четырёх десятков бронетранспортёров и двух десятков грузовиков, причём был тут и один легковой автомобиль, кюбельваген, который я тоже решил взять с собой, как раз подойдёт Рудакову.

Глава 11

Когда Арнаутов вернулся в расположение полка, а теперь так вполне можно было говорить, то подполковник Рудаков испытал настоящий шок, он и в самых смелых своих мечтаниях не мог и предположить такое. Арнаутов привёз противотанковой и полковой артиллерии, как на пару дивизий, а то и корпус.

К примеру в 22-ой механизированный корпус, в который и входила дивизия Арнаутова, входили два гаубичных и один артиллерийский полк, так что по количеству артиллерии они сопоставимы, за исключением того, что вместо тяжёлой корпусной артиллерии, в наличии полковая.

Если до этого он уже сформировал артиллерийские расчёты, и для них не хватало только орудий, то теперь ему катастрофически не хватало артиллеристов и миномётчиков для всего тяжёлого вооружения, что привёз Арнаутов. Рудаков нашёл всего около пяти сотен артиллеристов и миномётчиков, а на одну только артиллерию требовалось не меньше тысячи человек и это без учёта миномётчиков, которых тоже было нужно под полтысячи бойцов. Теперь ему по любому просто необходимо искать себе бойцов, в конце концов на второстепенные роли, типа подносчиков можно использовать простых бойцов, главное набрать достаточное количество наводчиков и командиров. И как вишенка на торте были четыре десятка немецких бронетранспортёров, что с учётом уже имевшихся позволял ему сделать первый батальон полностью механизированным на бронетехнике. Также ему понравилась и небольшая легковушка, которую ему лично пригнал Арнаутов, она вполне подходила, как командирская машина, правда зимой в ней будет холодно, но с другой стороны до зимы ещё надо было дожить. После совещания с Ильичёвым и майором Долининым, который стал у него начальником штаба, было принято решение немного тут задержаться, но не бить баклуши, а во-первых, усилено готовить водителей, а во-вторых, разослать в разные стороны небольшие отряды для перехвата колонн с пленными и добычи продовольствия, так как чем больше отряд, тем больше ему требуется продовольствия. За три дня его отряды перехватили в общей сложности около трёх тысяч пленных, которые и влились в его отряд, но поскольку артиллеристов и миномётчиков среди них было мало, то в основном всех недостающих и набрали из число освобождённых, правда с поправкой, что всех танкистов и водителей использовали по их воинским специальностям. Ещё за это время захватили два десятка бронетранспортёров, а Арнаутов сгонял ещё на один пункт сбора нашей бронетехники, откуда пригнал 26 танков, правда все лёгкие Т-26 и БТ разных модификаций и полтора десятка бронеавтомобилей, 12 БА-10 и 4 пулемётных БА-20, а также семь машин с зенитными установками, шесть полуторок с счетверёнными Максимами и один ЗИС-5 с ДШК на зенитной треноге. С учётом уже имевшихся у нас крупнокалиберных пулемётов получили два десятка мобильных зенитных установок. Сбить из них самолёт достаточно проблематично, но вот помешать ему прицельно бомбить и обстреливать вполне возможно, а большего в принципе и не нужно. Через неделю правда пришлось выдвигаться, высланная в разные стороны разведка доложила о нездоровой активности немцев, которые обеспокоились начавшимися тут безобразиями. Уходить просто так Рудаков не захотел, а потому решил устроить немцам засаду, да и артиллеристам с миномётчиками требовалось учиться, а что лучше всего, чем не стрельбы по реальным мишеням. Для засады выбрали подходящий участок, где дорога проходила рядом с лесом, правда от леса до дороги было примерно с полкилометра, на так было даже лучше. На протяжении в пару километров вдоль дороги, Рудаков разместил в лесу орудия и бронетехнику, равномерно распределив их, а пехота за ночь отрыла и замаскировала окопы в сотне метров от дороги. Также в обе стороны от засады были высланы мобильные разведгруппы на мотоциклах и с рациями, которые расположились на расстоянии одного и трёх километров от засады. Разведгруппы должны были предупредить основной отряд, если вдруг появятся новый противник, пока полк будет разбираться с немцами попавшими в засаду. Ждать пришлось почти до полудня, лишь в полдвенадцатого на дороге появилась подходящая цель. До того мимо двигались достаточно небольшие подразделения противника до батальона включительно, а размениваться на мелочь Рудаков не хотел. Сейчас же по дороге двигался пехотный полк с танковым батальоном, растянувшийся как раз на два километра. Танки двигались первыми, а за ними грузовики с солдатами, шли они аж в три ряда по дороге, с минимальной дистанцией между техникой, что сразу напомнило мне кадры кинохроники, которую я смотрел. Не смотря на то, что детство моего деда пришлось на ту войну и его вместе с семьёй, как немцев выселили в Казахстан, но тем не менее. Когда после войны наконец сняли ограничения с немцев, он смог поступить в университет и не испытывал ни какой дискриминации по поводу своей национальности. Даже решение на возвращение в Германию в начале 90-х было принято по одной простой и понятной причине, у его жены, моей бабушки, были больные почки. К тому моменту они почти перестали исполнять свою функцию, так что ей требовался регулярный диализ, который по причине общей разрухи в связи с горбачёвской катастройкой её не могли дать. Единственный выход был в отъезде в Германию, и дед им воспользовался, но тем не менее, не смотря на то, что он помнил про Германию и прекрасно знал немецкий язык, по настоящему второй Родиной она для него не стала и он всё время переживал за Россию, так как развал страны он не принял. Также он воспитывал и своих внуков в Германии, так что в немалой степени то, что и для меня, родившегося и выросшего в Германии, Россия также оставалась Родиной. А что бы нам не засрали мозги в школе, дед буквально заставлял нас смотреть художественные и документальные фильмы и о СССР и Второй Мировой Войне, и самым любимым из них был 20-ти серийный документальный фильм «Неизвестная война» выпущенный совместно с американцами, где режиссером был Роман Кармен, а ведущим американец Берт Ланкастер. Так что, когда разведка сообщила об подходящей цели, то сапёры быстро метнулись на дорогу и установили противотанковые мины в начале засады, причём так густо, что гарантировали сто процентов, что передние танки на них подорвутся. Так и произошло, шедшим первым танк, внезапно закрутился, когда под его гусеницей рванула мина, и тут же последовал ещё один взрыв уже под другой гусеницей и танк встал, а попробовавший его объехать второй танк точно также подорвался, и колонна встала, что и послужило сигналом к открытию огня. Тут же открыли огонь наша артиллерия и танки, и дорога мгновенно превратилась в небольшой филиал ада. Бронебойные снаряды полковушек с такого расстояния прошивали немецкие танки насквозь, а многочисленные пулемёты открыли огонь по немецким грузовикам, превращая вражеских солдат в них в фарш. Открыли огонь и миномёты, так что уцелевшие в первые мгновения немецкие солдаты, что резво выпрыгивали из грузовиков, сразу попадали не только под ружейный и пулемётных огонь, но и под миномётный обстрел. Мины рвались по обе стороны дороги, так что даже загоревшиеся от обстрела грузовики не могли служить для немецких солдат укрытием. Десять минут ожесточённого огня и из леса двинулись вперёд наши танки, бронеавтомобили и трофейные бронетранспортёры. Когда они прошли линию наших окопов, к ним присоединились и пехотинцы с примкнутыми штыками, которые буквально с наслаждением проводили контроль, тыкая штыками в каждое тело немецких солдат. Через полчаса всё было кончено, немецкий полк с танковым батальоном прекратили своё существование, и хотя трофеями мы почти не разжились, разве что наши бойцы с большим удовольствием брали немецкие котелки, да снимали с немцев часы, на что Рудаков и Ильичёв смотрели сквозь пальцы. Мы в этой операции потерь не понесли, даже раненых не было, зато боевой дух бойцов взлетел вверх неимоверно, а в конце засады поперёк дороги на двух шестах натянули простынь с написанной по-немецки на ней краской послании — Добро пожаловать в Россию, земли под могилы хватит на всех! После чего, выехали на дорогу и двинулись в сторону фронта, но через несколько километров съехали с неё в лес и уже там, маскируя следы, двинулись назад, на Запад.