Добравшись до нужного этажа, девушка остановилась напротив одной из дверей и нерешительно потянулась к кнопке звонка. Минуту или больше она колебалась, мысленно уговаривая себя всё же сделать этот шаг, но сомнения не отпускали. Она гадала, как же встретит её Артём. Примет ли? Или прогонит прочь? Особенно когда узнает всю правду.

Наконец, резко выдохнув, она всё же прижала палец к кнопке. Из глубины квартиры раздалась мелодичная трель и, спустя несколько мгновений, тяжёлые шаги. Дверь распахнулась, и Артём, сонно щурясь, уставился на неожиданную гостью.

— Есения? — протянул он со смесью растерянности и надежды.

Девушка скинула с головы капюшон и тряхнула каштановыми локонами.

— Карина, — озадаченно моргнул Артём. — Привет. Извини, проходи.

— Где твои очки? — спросила Карина, ступая в полумрак квартиры.

Она успела, пока разувалась, озабоченно подметить осунувшееся лицо и тёмные круги под глазами.

— А, где-то там. — Артём рассеянно махнул рукой в сторону спальни.

— Давай найду, — предложила Карина, сунув бутылку ему в руки.

— Как хочешь, — тот с явным безразличием пожал плечами и проследовал за девушкой, которая решительно направилась в комнату.

Карина щёлкнула выключателем и огляделась. За эти несколько месяцев Артём превратил своё жилище в натуральную холостяцкую конуру. Что было очень нехарактерно для него. Насколько знала девушка, Артём всегда был аккуратистом, балансируя на грани с перфекционизмом.

— Как твои родители? Давно о них ничего не слышал, — заговорил он, пока Карина наводила некоторое подобие порядка в комнате.

— Наверное, потому, что не общался со своей матерью, — укоризненно хмыкнула девушка. — Она на днях с моими в театр ходила. И нажаловалась на тебя.

— Ты поэтому здесь? — нахмурился Артём.

— Отчасти, — уклончиво ответила Карина. — Принесёшь нам бокалы?

— Да, сейчас.

Артём так и ушёл, с бутылкой вина. К его возвращению Карина нашла очки и водрузила тому на нос, как только Артём появился на пороге спальни с подносом в руках. Он принёс не только вино с бокалами, но успел разложить на паре блюдец кое-какую закуску. Окидывая взглядом сырную и мясную нарезку и бутерброды с красной рыбой, Карина решила, что, по крайней мере, с едой в его квартире было всё не так плохо, об этом мать Артёма зря переживала.

На протяжении первых нескольких бокалов девушка отвлекала Артёма ничего не значащими разговорами. Наконец, когда спиртное вселило в неё достаточно смелости, Карина поднялась с кресла, куда изначально предложил ей сесть Артём, неловко отодвинула со своего пути журнальный столик с подносом и опустилась на краешек кровати рядом со своим любимым.

— Я знаю, тебе сейчас непросто, — начала она, проникновенно заглядывая тому в глаза. — Для нас всех стало шоком то, что Есения так вдруг бесследно пропала. Но прошло уже несколько месяцев. Тебе пора…

— Только не говори, что пора взять себя в руки и жить дальше, — тяжело вздохнул Артём. — Не надо. Только не ты.

— Прости, но я не могу просто смотреть, как ты тонешь в своём горе. — Она осторожно накрыла ладошкой его руку.

— Я… — Он вскочил на ноги и нервно прошёлся взад-вперёд по комнате. — Не знаю даже, как рассказать это… Сначала даже сам себе не хотел признаваться.

— Что? Что такое? — беспокойно встрепенулась Карина.

— Понимаешь, — он снова сел на кровать и позволил девушке взять его за руку, — меня не отпускает мысль, что это я виноват.

Карине пришлось приложить немалые усилия, чтобы подавить свою реакцию. Уж она-то хорошо знала, что такое чувство вины. Она была уверена, что Есения исчезла из-за её необдуманных действий. Артём-то здесь чем виноват?

— Я теперь-то уже хорошо понимаю, что был невнимателен к ней, — сокрушённо продолжал тот. — Если бы я только не поленился её встретить после вечеринки, как сделал бы любой уважающий себя жених или муж… — он судорожно вздохнул. — Если бы я только встретил её тогда, с ней ничего бы не случилось. Я, ведь, предложение ей сделал в тот вечер. И позволил оказаться на улице в такой поздний час одной. Это я позволил этому случиться!

Артём уткнулся лицом в ладони, и Карина, не удержавшись, обняла его за плечи. Тот отстраняться не стал.

— Ты ни в чём не виноват, слышишь? — дрогнувшим голосом прошептала она. — Ты не можешь нести такую ответственность за взрослого дееспособного человека.

Что-то подсказывало Карине, что даже если бы Артём встречал Есению, караулил её у дверей ресторана, это ничего бы не изменило. Она невольно вспомнила хитрый взгляд бабушки-ведуньи, которая в определённых кругах славилась своими паранормальными способностями. Карина всегда считала себя здравомыслящей девушкой и обычно посмеивалась над теми, кто верил в привороты, порчу и прочие суеверия. Но, увидев однажды Артёма с Есенией, которые казались такими счастливыми вместе, она впала в настолько всепоглощающее отчаяние, что готова была ухватиться за любую соломинку.

Вступать в открытую борьбу за сердце любимого Карина не хотела. Ей казалось, что это означало бы проиграть заранее, прослыть завистницей, разрушившей такую красивую пару, какой выглядели Артём и Есения. Случайно попавшаяся на глаза листовка и привела девушку к ведунье, укрепляя в решении попытаться разлучить их чужими руками. Но, когда ей пообещали, что скоро Артём станет свободен, девушка рассчитывала, что он просто разругается с Есенией, и они разойдутся.

С особенно острым чувством вины Карина вспоминала, как в день корпоратива, глотая слёзы в туалете ресторана, связалась с ведуньей по телефону и требовала срочно что-то предпринять или вернуть деньги. Как она, поддавшись эмоциям, обронила фразу, что хочет, чтобы соперница её просто исчезла. Ведунья только посмеялась и пообещала, что ещё не вечер и что деньги Карина потратила не зря. Следующим утром стало известно, что Есения так и не вернулась из ресторана домой.

Артём отстранился, подхватил со столика бутылку и залпом допил остатки.

— Извини, что вывалил на тебя всё это, — пробормотал он.

— Мне ты можешь рассказывать всё, что у тебя на душе. — Карина осторожно приложила ладонь к его груди. — Не держи это в себе.

— Спасибо, что пришла. — Артём качнулся к ней и нерешительно замер в считаных сантиметрах от её лица. — Для меня это много значит.

Судорожно выдохнув, Карина свела на нет расстояние между их губами. Первый их поцелуй оказался каким-то неуверенным и неуклюжим, словно они оба были неопытными подростками. Сердце девушки замирало в груди от переизбытка торжествующей радости: наконец-то!!! Она так долго этого ждала!

Карина и не заметила, как оказалась у него на коленях. Она отчаянно цеплялась за Артёма, её пугала мысль, что он вот-вот опомнится и прогонит прочь. Но тот лишь с жаром терзал её губы и, жадно облапав девушку везде, где только мог дотянуться, повалился с ней на постель.

Всё дальнейшее случилось совсем не так, как Карина представляла себе. С самой юности она упрямо берегла себя для Артёма и знала, что первый секс с мужчиной может быть болезненным. Но не ожидала, что всё будет настолько неловко, влажно и… невероятно. Карина знала, что такое оргазм. Она временами доставляла себе удовольствие, воображая рядом с собой Артёма. Но сейчас, когда боль от первого проникновения немного отступила, девушка прислушивалась к совершенно новым ощущениям, к нарастающему внутри волнительному напряжению, которое с каждым движением Артёма, с каждым поцелуем, граничащим с укусом, с каждым толчком, проникающим, казалось, до самой глубины её сердца, закручивалось всё туже. Настолько, что терпеть это становилось невыносимо, и Карина уже сама не замечала, как срывалась на громкие стоны, почти крики, как требовательно подавалась Артёму навстречу, яростно стремясь к разрядке.

После она долго лежала без сна, стараясь запечатлеть в памяти каждую чёрточку любимого лица, малейшую деталь раскинувшегося перед ней обнажённого мужского тела. Она не знала, что принесёт грядущее утро: как Артём отнесётся к тому, что между ними произошло. И к тому, о чём она должна будет ему рассказать. Карина не хотела отношений, построенных на трагедии и замалчивании правды, что было, по её мнению, сродни лжи. Девушка была убеждена, что Артём должен знать о её роли в исчезновении Есении, даже если это разрушит всё то, чего она так отчаянно желала.