– Хотя человечество всё умудряется извратить, – не унимался Санёк, – даже христианскую веру умудряется использовать в своих излюбленных целях – войнах и убийствах. Вспомнить инквизицию, крестовые походы. Да вообще половина самых кровавых войн шла с крестами на флагах и мундирах. Ведь большинство Правителей и военноначальников, миллионами убивающих людей то за одну идею, то за другой передел власти, были искренне верующими христианами и верили, что творят «добро». Тут невольно вспомнишь того же Достоевского, уже «Братьев Карамазовых», помните, как отец кричал: «Сколько отдал человек веры, сколько всяких сил даром на эту мечту, и это столько уж тысяч лет!» и потом: «…если правда в самом деле в том, что и они солидарны с отцами их во всех злодействах отцов…»
Во все времена, начиная с Римской Империи, Правители стремятся использовать христианскую веру, для самой сильной – религиозной, идеологической манипуляции людьми для достижения целей в своих интересах. И зачастую с именем Христа на губах совершаются самые страшные преступления. А разве он об этом говорил хоть где-то? Нет, вы скажите мне, где в каком месте написано, что он говорил – идите убейте неправедных, жгите их, убивайте крестом и мечом? Там же сказано всё совершенно наоборот: «Кто ударит тебя в правую щеку, то поверни к нему и другую». Вспомнить реки крови, которые пролились при расколе церкви, а лютеране, протестанты, и прочие кальвинисты с гугенотами? Это же были жуткие люди. А Варфоломеевская ночь? Это же страшное дело. Тысячами, миллионами люди гибли и гибнут и иной раз из-за таких, казалось бы странных вещей… Как правильно молиться, да какие таинства нужны, какие нет…
– Да, конечно, – грустно сказал отец Андрей, – в истории было много тёмных пятен. Русская православная церковь не может вмешиваться в дела мирские или высказывать мнение о междоусобных конфликтах. Хотя, по понятным причинам, одобрять никакое убийство или войны она тоже не может.
– А священников могут призывать в армию?
– Священнослужителям брать в руки оружие запрещено, сам понимаешь. Их теоретически могут призвать в качестве полковых капелланов, но в наше время этом маловероятно.
– Я вам одно могу сказать, – вступил в беседу Человек Без Имени, – я ведь до научной деятельности в ракетных войсках служил. Если хоть кто-то на Земле применит ядерное оружие, то живые позавидуют мёртвым…
В дальнейшем в ходе беседы выяснилось, что он – крёстный сына Димы Бори, а отец Андрей – его дочки Кати. Человек этот очень тепло с ними общался.
– Я вот тут статейку одну презабавную написал, – сказал он, – о влиянии видеоигр на развитие самоопределение подростков. Да, Борь? Помнишь, как мы с «Анчартед четвёртый» резались? Ведь в видеоиграх что происходит? D них ребёнок получает мгновенный результат самоудовлетворения и успеха, в них же достичь наивысшего социального положения в локальной группе гораздо легче и быстрее, чем в реальной жизни. Но вот отец Андрей благословения не даёт на публикацию.
– И не дам! – подтвердил тот, – напишите лучше что-нибудь более богоугодное.
– А вот мою первую книгу благословили в нашем соборе к изданию…
– Повезло…
– У меня к вам последний вопрос, святые отцы, ну не последний, конечно, крайний. Вот представьте есть два человека. Один старается жить по заповедям, не грешить, при этом живёт замкнуто, для себя, ни детей, ни жены, ни друзей. Работает зубным техником, зарабатывает деньги. И зла вроде никому не делает, но и добра тоже, при этом считает себя большим праведником. А вот в церковь принципиально не ходит, никаких таинств и молитв не совершает, не постится, не причащается, Святого писания не читает, отрицает всё это. Говорит это Богу от него не надо, что он, мол, внутри, а не снаружи, хотя откуда он знает, что от него нужно Богу, что нет, я не понимаю. И с другой стороны второй человек, женщина, бухгалтер. Вот она в отличии от первого наоборот, соблюдает все церковные нормы, каждую неделю и не по разу в храм ходит, исповедуется, постится, причащается, всё по полной программе. А душа у неё чёрная, не помогает ей служение. Дня не проходит, чтобы она кого-то не оскорбила за его спиной, не сделала обидное замечание, не настучала начальству, не поругалась с кем-то, людей как будто всех вокруг ненавидит, а когда после очередного скандала её спрашивают, зачем же она ходит в церковь при таком поведении, и каким богам она там молится, всегда отвечает: «Не ваше дело». Ей, в отличии от первого, заповедь нарушить – как в одном месте почесать. Она не задумываясь возьмёт, что плохо лежит, подставит человека, грязью обольёт, по головам пройдётся. Ну а потом сразу на исповедь и отпущение грехов бежит.
Так вот у меня к вам вопрос – кто из этих двух людей попадёт в Царствие Небесное?
– Так вот тебе наш ответ, – ответил отец Филипп, – никто. Ни тот, ни эта не попадут в Царствие Небесное. Нельзя попасть куда-то не соблюдая обязательных правил этого места. По первому всё просто, ведь как в народе говорят – если Церковь не мать, так и Бог не отец. А по второй, грехи же не могут прощаться до бесконечности по замкнутому кругу, исповедь – это же не таблетка от всех болезней, которую надо принимать каждую неделю, как витаминку. Короче, один живёт и не верит, а вторая верит, да не живёт. Но обоим им путь в Царствие небесное заказан, по крайней мере пока они себя не пересмотрят.
– Ну что, прочитаем молитву? – подводя итог вечеру сказал отец Андрей.
Застолье уже закончилось, на столе почти ничего не осталось, да и время клонилось к восьми…
Глава 15.
Эпилог.
Сразу после поминок Дима поехал отвозить Санька с отцом на самолёт, в Шереметьево. По дороге они разговорились как тяжело в наше время жить преподавателям, даже в МГУ, какая неблагодарная, сложная и чёрная эта работа – научная и преподавательская деятельность, и что ей могут заниматься только настоящие фанаты и подвижники. Хотя он отдал должное уровню студентов и сказал, что случайных людей в МГУ нет. Ещё он рассказал о своём открытии, о докторской, которую пишет, работа несомненно была сложная и достойная уважения.
Потом речь зашла о том за что и почему Бог дал его отцу два с половиной года мучений и болезни.
– Ты ведь говорил, что читал Книгу Иова? – спросил Дима.
– Читал конечно, у меня про неё даже статья есть. Её смысл в том, что нам легко понять, когда Бог наказывает преступников, убийц, маньяков и наоборот, нам тяжело принять несчастья праведников, болезни детей, близких, смерть невинного ребёнка. Мы не верим, что это может быть Божий промысел.
– Но эта книга ещё и о том, что истинная вера побеждает смерть и несчастья. Вот отец Андрей, у него пять детей, а первые двое умерли. Такая вот трагедия.
Санёк вспомнил добрые, улыбающиеся глаза отца Андрея, какая это всё-таки трагедия, как должно быть ему тяжело… Некоторые с ума сходят, а он живёт, живёт для других…
– Вот и в книге Иова, как ты помнишь, Бог забрал у Иова всё – семью, дом, и тот лежал в рубище и струпьях в пещере, но потом вернул ему больше чем было. Так и отец Андрей, двоих детей потерял, за то теперь троих ещё ему Бог дал… В этом и есть смысл жизни…
Он замолчал, Санёк тоже тихо сидел, глядя в окно на пролетающие мимо заснеженные деревья и бесконечную московскую стройку, а впереди уже показались огни аэропорта…
Москва, 2023г.
Сон в осеннюю ночь.
Рассказ.
Было это в далёком 1973 году, в сентябре, – начал свой рассказ дядя Володя, – Именно тогда я первый раз в жизни столкнулся со смертью самого близкого человека, и именно тогда я начал формировать своё отношение к смерти и её осознанию. При чём происходило это осознание безысходности необычным образом – через сны. В дальнейшем я обратил внимание, что всегда в критические жизненные моменты, находясь на грани жизни и смерти или вплотную, непосредственно соприкасаясь с этим страшным событием, я сталкивался со странными, порой ужасными, вещими снами, как бы переступая черту между этим миром и загробным. В них я вступаю в контакт с умершими людьми и именно через сны, как через границу двух реальностей, я формирую своё отношение к тому, что ждёт каждого из нас.
