В голове сами собой рождались слова заклинания, и я повторял их вслух, хотя понятия не имел, что это всё означает. Гелисворт, который я выпустил из руки, звякнул о камни, но мне было не до него.

«Аум, Шри, агата, ланс.» Я подошёл к костру, вытянул вперёд руку. Языки пламени тут же потянулись вверх, оплели мои кисти — совсем не больно, скорее, нежно и ласково ."Ишрти, ганса, ерка.» Я зачерпнул пламя ладонями и, стараясь не расплескать, направился к краю ступеньки, на краю которой уже появилась перепончатая лапа. «Берри, инква, горди, шейх!»

Вытянув вперед руки, я выплеснул огонь на головы хищников. Я потом шёл по краю ступени, а пламя текло и текло, как горящая лава по склону вулкана, накрывая всё новых и новых тварей, распространяясь в стороны, освещая небеса кровавым заревом. Жуткий вой наполнил пространство, разрывая барабанные перепонки, ввинчиваясь прямо в мозг. Горящие твари сыпались обратно в воду, лопались, как попкорн в микроволновке, и больше не всплывали. Всё вокруг провонялось гарью, от запаха подгоревший плоти кружилась голова и желудок подступал к горлу, а я всё лил и лил пламя, пока остатки последней хищной твари не скрылись под водой. Тогда, скорее повинуясь магии, чем соображая головой, я опустился на одно колено и резко развел руки в стороны.

Пламя погасло, как и не было. Всё? Неужели всё?

Я опустил руки, пошатнулся. Устал, словно с тремя драконами сразился. Впрочем, кто сказал, что местные твари чем-то лучше драконов? Те хотя бы стаей не нападают.

Хотелось упасть на месте и не шевелиться, но тут как раз подскочил Ромка, подставил плечо, на котором я и повис всей массой, повел к костру, уложил на каремат.

— Всё, теперь моя очередь дежурить, — тоном, не терпящим возражений, заявил он и тут же протянул мне флягу с водой. — Пей, терминатор. Ну ты… — он замялся, пытаясь подобрать слова. — Ну ты ваще!

***

Я думал, что вырублюсь сразу, как только приму горизонтальное положение. Но несмотря на свинцовую тяжесть во всём теле и полное отсутствие энергии, уснуть не получалось. Я слышал шорох ветра, потрескивание костра, дыхание сына, стук собственного сердца, исправно гнавшего кровь по жилам. В голове лениво ворочались мысли, но они лишь возникали на краю сознания, и тут же ускользали, даже и не пытаясь оформиться во что-то связное.

«Хайверг,» — то ли шепот, то ли дуновение ветра. «Хайверг… Ссс возззвращением…»

«Кто ты?» Спросил я мысленно, и даже для этого пришлось приложить усилие.

«Амешшшт приветсствует власстителя…»

«Что?»

«Ты прошел иссспытание…»

Я хотел спросить, какое испытание, о чём этот странный собеседник вообще говорит, и… Я ничего не спросил, ничего вообще, потому что именно в этот момент наконец-то провалился в черный сон без сновидений.

Когда я, наконец-то, открыл глаза, солнце перевалило полуденную черту. Кажется, кто-то должен был разбудить меня еще часа три назад.

Я резко сел, отчего мышцы протестующие заныли, покрутил головой. Ромка обнаружился сидящим возле давным-давно прогоревшего костра с телефоном в руках.

— Интернет ловит? — поинтересовался я и, кряхтя как старый дед, поднялся на ноги. До фига энергозатратная штука вчерашняя магия.

— У меня там игра скачана, — пояснил сынуля и сунул телефон в карман. — Только батарейка почти села.

— Вряд ли ты найдешь здесь розетку, — заметил я и направился за угол зиккурата. — Ты почему раньше меня не разбудил?

— Пытался — не вышло. Да забей, ничего страшнее вчерашней вороны не пролетало. Вода ушла, кстати.

Я кивнул и скрылся за углом. Эта мне походная жизнь безо всяких удобств!

Когда вернулся, Ромка делал бутерброды.

— Так чего хотел Мерлин? — поинтересовался я, устраиваясь рядом.

Сын сунул мне в руки кусок хлеба с сыром, следом передал флягу с кофе.

— Оставил карту. Говорит, без неё мы будем до места как раз до великого полнолуния добираться, а у него времени мало.

— Угу, и всё?

— Почти. Сделал мне крайне заманчивое предложение, теперь вот думаю, что ответить.

Я вопросительно приподнял бровь.

— Ну-ну.

— Да, нафиг, — он сердито махнул рукой. — Мне не интересно становиться верховным властителем Амешта, здесь интернета нет.

Я хмыкнул и вернулся к еде. То ли Ромка шутит, то ли Мерлин его за дурака держит.

— Так что там за карта? — поинтересовался я чуть позже.

— Прям как из фэнтези, — пояснил сын и передал мне свернутый в трубочку лист плотной бумаги, — только там не по-нашему.

— Было б странно, если б по-вашему, — хмыкнул я и развернул карту.

Нет, это была не бумага, хотя и не пергамент. На папирус тоже не похоже. Впрочем, местные технологи вполне могли прийти к какому-то альтернативному варианту.

А в остальном — да, типичная карта фэнтези-мира. Впрочем, на родной Земле ещё пару столетий назад рисовали практически такие же, с не менее витиеватыми надписями.

Место, где мы находились, было отмечено жирным красным крестом, рядом надпись — «Усыпальница Суба». Письменность определенно не относилась к числу тех, что мы изучали в Академии КС, но я её понимал: то ли благодаря отцовской памяти, то ли при помощи магической составляющей.

Путь, который нам предстояло пройти, был отмечен пунктирной линией, петлял и кружил между какими-то горами, лесами, реками. Названия казались смутно знакомыми: похоже, снова включилось отцовское наследство. Первым пунктом программы значился Черный бор, потом Волчий кряж, Мост троллей… Уже хорошо, как говорится. А там ещё Гнилые болота, Проклятые горы, Долина Потерянных душ… Ну и так, по мелочам. Вторым жирным крестом составитель карты отметил Замок Ведьмы Ночи — цель нашего путешествия.

Я смотрел на карту, чесал затылок и пытался понять что со всем этим не так. В том, что с картой не всё так просто, я не сомневался. Осталось сообразить в чём подвох.

Итак, ещё раз по маршруту. Черный бор. Черный бор…

Я услышал шум ветра в густых кронах, в нос ударил запах хвои… Черный бор… Лес, в который не может проникнуть ни единый солнечный лучик, лес, пользующийся дурной славой… Обитель ташшаров.

Я тряхнул головой, пытаясь отогнать морок, но только глубже в него провалился.

***

…Я иду по лесу, под сенью густых крон, не пропускающих ни единого лучика света, в царстве вечного сумрака, месте, где живут старые враги. Ковер из давно высохших листьев под моими ногами не издаёт ни звука — заклинание шумоподавления действует безотказно. Впрочем, как и покров невидимости — под ним сейчас скрыт и я сам, и десять человек моего отряда.