Пока я ехал до места работы, то прокручивал в голове все эти события месячной давности. Подъехав к зданию и запарковавшись, я вошел в вестибюль. Перед тем, как войти в здание я обратил внимание на то, что перед входом стояло очень много «Аурусов» и микроавтобусов с тонированными стеклами. Я не обратил на них особо внимания, но что-то все же царапнуло мое сознание. В вестибюле я почувствовал напряжение, которое было явно ощутимым и исходило отдежуривших там сотрудников Росгвардии. Пройдя через турникет по своему магнитному пропуску, я направился к лифтам, поднявшись на этаж с кабинетом Председателя и подойдя к нему, я почувствовал дикую злобу, которая исходила из кабинета. Кивнув секретарю, которая меня узнала, я постучавшись, вошел в кабинет.

- Разрешите? – бодро отрапортовал я. В кабинете кроме Председателя находился и какой-то пожилой мужчина с обрюзгшей фигурой, в очень дорогом, но абсолютно безвкусном костюме. Посмотрев на него, я сразу понял, от кого исходили все эти злобные флюиды и кого привез «Аурус».

Председатель – пожилой худой мужчина, с острым взглядом, посмотрев на меня, сказал:

- Проходи, – что характерно, присесть он мне не предложил. Ну ничего, мы люди не гордые, сами присядем. После этого я отодвинул стул и сел за приставной стол перед столом Председателя. Напротив меня за столом сидел посетитель Председателя. После этого, ко мне обратился уже обладатель уродливого костюма, в котором я узнал папочку Андрюши – Петра Владимировича Кириченко. Я его не ожидал встретить, но ничего удивительного в его появлении, я не увидел, поскольку понимал, что тот попытается мне отомстить.

- Ты знаешь, кто я? – с угрозой спросил он. Его интонация напомнила мне такие же вопросы, которые мне задавали различные малообразованные и агрессивные личности в 90-ых.

- Знаю, – спокойно и односложно ответил я.

- Если знаешь, какого хера ты полез?! Это мой единственный сын! Мразь! Гнида! Я сгною тебя! – Петр Владимирович сорвался на крик и оскорбления, вскочив с места он попытался толи ударить меня, то ли схватить за что-то. Я инстинктивно отдернулся от него. Поскольку мне терять было нечего, я с огромным удовольствием прописал прямым ударом ему прямо в рыхлую рожу.

Будучи воспитанником детского дома, все детство и юношество я занимался боксом. После учебы уже в армии продолжил это делать, выучив основы рукопашного боя. Я конечно не стал каким-то мастером спорта, да и на соревнованиях не участвовал, для здоровья колотил грушу и устривал тренировочные бои с другими посетителям клуба.

От моего удара уродливый костюм резко заткнулся и прилег отдохнуть под стол. От вида бесчувственного отца маньяка, я почувствовал некое удовлетворение. Мне абсолютно не было жаль этого человека. Он воспитал сына по своему образу и подобию, да и сам не являлся ангелом во плоти. Именно Кириченко отвечал за разграбление страны в 90-ые, но учитывая его аппаратный вес, привлечь его к ответственности задача непосильная.

Что характерно, во время всего этого действа Председатель не проронил ни слова, сидел как сторонний наблюдатель.

В этот же момент в кабинет ворвались люди в камуфляже с масками на лицах, которые резко подскочили ко мне, ударив в живот, от чего я резко потерял воздух, а после этого меня уложили на пол, завели руки за спину, сковав наручниками. Перед собой напротив также на полу я видел только лицо Петра Владимировича, у которого из носа пузырились кровавые сопли, а нос был неестественно свернут набок. Увидев людей в камуфляже, я понял, кто приехал на микроавтобусах.

Кое как повернув голову я увидел, что в кабинет вошел Петров Александр Иванович, он же мой коллега по отделу, он же Подсос, как называли его некоторые некультурные сотрудники.

- Воробьев Вячеслав Анатольевич, вы задержаны за превышение должностных полномочий! – торжествующе сказал Подсос. После чего, я почувствовал, как на голову мне надевают какой-то мешок. А к спине прислонили продолговатый предмет. Через мгновенье я забился в судорогах, когда через мое тело стал проходить ток. Так продолжалось несколько секунд и мое сознание погасло.

Ито добежал до девчонки первый, нерешительно остановившись перед ней. Я подбежал следом. Она лежала на животе, уткнувшись шлемом в асфальт. На мгновение замер, думая, что предпринять, и можно ли ее двигать. Слава Богу, на вид у нее ничего не было сломано, кости не торчали, не было неестественного выворачивания конечностей. Какой же я идиот! Иногда надо думать, что я делаю, и какие бывают последствия. Ведь именно из-за поспешных решений я и оказался там, где нахожусь сейчас.

Я присел около девчонки и в этот момент она зашевелилась. У меня отлегло от сердца. Перевернув ее на спину, снял с нее с шлем. Из-под шлема разметались черные волосы. Отметил, что у нее были правильные черты лица и светлая кожа. Девчонка была достаточно красива, на вид я бы ей дал от восемнадцати, учитывая, что права на мотоцикл ее категории можно получить только с этого возраста, до двадцати лет. Хотя я могу и ошибаться. По азиатам, а по японцам в особенности, очень сложно определить их возраст. Тридцатилетняя японка может выглядеть и вести себя как вчерашняя школьница.

Пока я разглядывал ее, мотоциклистка открыла глаза. Сначала в ее глазах читалось непонимание происходящего, но постепенно недоумение в ее глазах сменилось гневом.

- Идиоты! – она с гневом стала кричать на меня, - Вы меня чуть не убили! – с этими словами девчонка вырвалась из моих рук и вскочила.

После переноса сознания моя особенность чувствовать эмоции осталась при мне. Или она была и у Такаши? Думаю, что эта особенность строения мозга Такаши и позволила пережить перенос сознания. Шанс в одну десятитысячную в степени минус десять тысяч. Короче исчезающе малый шанс. Хорошо, что вселенных бесконечное множество. Пронесло, так сказать.

Сейчас я ощущал весь спектр эмоции нашей нарушительницы. Гнев, восторг и предвкушение. Все перемешалось в ее буйной голове. Все-таки девчонка если и не школьница, то вчерашняя школьница.

- Это ты себя чуть не убила, - парировал я, - тебе требуется медицинская помощь? – уточнил у нее.

- Нет! – она осмотрелась и увидела разбитый мотоцикл, валявшийся грудой металла, - Посмотрите, что вы наделали! Мой мотоцикл!

- Ты нарушила скоростной режим, и не подчинилась законным требованиям полиции. Если тебе не требуется медицинская помощь, ты проедешь с нами в управление. Ито-сан, я правильно говорю? – я решил привлечь к разговору напарника, а то что он там стоит как истукан, пусть подключается.

После моего вопроса Ито собрался, после чего, посмотрел на нарушительницу.

- Да, все верно, Сайто-сан! – твердо ответил Ито и посмотрел на девчонку, - Вы проедете с нами. Сайто-сан проводите нарушителя в патрульный автомобиль.

Я прошел к нашему патрульному автомобилю, открыл заднюю дверь и кивком указал девушке на салон автомобиля, приглашая ее пройти внутрь. Девчонка, понуро опустив глаза, направилась к автомобилю. Чтобы оказать сопротивление она и не помышляла. В Японии очень строгие законы, касающиеся взаимодействия граждан, а точнее подданных, все же Япония – это монархия, и полиции. Превышение скорости и невыполнение требований полицейского предусматривало административную ответственность и санкцию в виде штрафа или административного ареста, в то время как неповиновение аресту – было уже уголовным преступлением. Наша юная гонщица понимала эту грань и получить тюремный срок не горела желанием.

Пока я усаживал девушку в автомобиль прибыло подкрепление, которое я вызывал в процессе погони. Улаживать формальности я оставил Ито, как более опытного сотрудника. Пусть устанавливают оцепление, вызывают эвакуатор, думаю с такими вопросами Ито справиться отлично и сам.

Я отошел к ограничителям, посмотрев на город. Впитывая в себя уходящее тепло ноябрьского вечера, смотрел как солнце постепенно садится за шпили небоскрёбов, отражаясь от их стеклянных стен. Где-то загорались огни неоновой рекламы, погружая город в азиатский киберпанк. Вдалеке показались огни других экстренных служб.