там, где думал я жить, пустоты стынь,

устремляются птицы в даль иллюзорных миров,

жилищ миражи и скудость, песок;

на сбор винограда пора, упрямая память;

намети нам из сказок, буря, тревог

превыше костяшек судьбы и сугробов;

я мог бы с тобою взрослеть; нас разящая кара

поедает пределы свои, и воздух страхом пропах;

лето уже за спиною, твердят, в мерзлую ночь:

не ведал я, как из льдин или сорной травы

можно высечь хоть искру, но тьма ночей

находила под той же крышей любовь взаперти;

ожили садом буйные ливня кроны;

знаю, наступит день, о нем говорю:

слышу, как он прорастает, знаю, когда пробьется,

въявь во всей красоте, прекраснее ожиданий;

он наступает вживе среди утраченных жизней:

страдание за страданьем – таков этот дом, разбитый,

où devinant sa place entre les décombres

l’homme a détourné le cours de l’espérance

tout est à sa place

il n’y a qu’une seule présence et elle n’est pas pour moi

ô rêve d’une douceur telle qu’on y perdrait son ciel

vin de cette entente qui fait tourner le monde

déchirez-vous coeurs au long des chants divins

sur vos lambeaux les filles s’essayeront les pieds

roches parmi nous qu’aucun secret ne lie

rompez cassez tout ce qui coupe votre route

je ne vous connais plus paroles lourdes de coeur

mensonges aux mensonges cousus avec le fil des fleurs

j’ai vu la mort tapie derrière les volets

j’ai vu les lents soleils des voix rouler par terre

je n’étais nulle part

le brouillard velu du minuit des cavernes

(—)

там, где, наметив место среди развалин,

человек потерял дорогу своих надежд.

есть всему свое место;

одно предстоящее явно, но только не для меня;

о, греза! сладостная настолько, чтобы утратить небо,

вино согласья, способного перевернуть весь мир,

откройте сердца под звуки божественных песен,

о ваши лохмотья ноги девы вытрут свои7;

скалы меж нами, кого не связует тайна,

рушьте, дробите всех, кто стоит на вашем пути;

знать не хочу вас более, тяжелые сердца слова —

ложь на лжи, прошитая нитью цветочной;

я видел смерть, что стучала в ставни,

видел: неспешное солнце речей лилось по земле;

меня нет нигде;

клубящийся туман из полночи пещерной

descend au fond têtu de ma mémoire

puis la douce grisaille d’un devenir flûté

où couche dans le foin une allégresse nouvelle

j’ai compris la joie cachée entre de secrètes rives

n’a jamais vu la terre elle coule dans un lit aveugle

il y en a une autre pour ceux de la passion

naissante à fleur de la vitre fine de l’absence en moi

victoire victoire au prix d’une paix fêlée

étoile des fugitifs j’ai pu serrer ta main

c’était une courte pensée qui a troublé la chaîne

des sûrs passés dévisageant nos âmes

je vous vois briques de Céret nudité de la Nouvelle

et vous Albères silences serrés dans des bouquets de soirs

je te vois Collioure tes routes courent autour des miennes

et dans le piège de leur couronne d’épines

mon sort retourne désespérément

(—)

в строптивые скользит глубины памяти;

затем нежная серость пейзажа сгущается там,

где дремлет на сеновале новая радость;

постиг я, что тайный восторг неведомых берегов

не видел земли никогда – русло его обмелело;

есть и восторг иной для тех, чья страсть

цветет на хрупком витраже в моем небытии;

победа! победа! ценою покоя вдребезг;

светило беженцев – руку твою сжимаю;

это лишь краткий проблеск мысли, что тронул цепь

лет былых, в души глядящие наши;

я вижу вас, кирпичи Сере, наготу Нувели,

безмолвие Альбера в настое вечерних букетов;

я вижу, Коллиур8, тебя – твои дороги близ меня

под гнетом своего тернового венца9;

моя судьба опять в отчаянье швыряет

au temps qui n’a cessé de marcher de tuer

mais autour d’un tombeau aimé il y a de sèches prisons

là-même où naquit la lumière ma lumière

des sacs de nuits entières et l’or sauvage des tours

s’entassent autour de moi et dans leur pauvreté

de lentes agricultures sonnent les jours anciens

et glissent sur les écailles d’eau et de sévères fruits

à quoi bon retourner la terre promise et reprise

tour à tour chargée de goût de malheur

et du temps qu’il va faire lorsque la bonté

aura mis la constance sur les choses qui l’entourent

assez levé de plaintes dans l’orge du matin

vous qui écoutez que guette la fumée

où d’autres se sont pris dans des cordes de rêves

tournez votre regard vers l’avenir des pierres

là tout se meut dans de candides faces

(—)

меня в те дни, где марши сплошь, убийства;

а близ родной могилы пустошь тюрем10,

и то же там, где брезжит свет, рассвет мой;

дорожная кладь да дикость золота куполов

округ меня, и селенья окрестные в нищете,

неспешные поселяне, былого долгие звоны,

скользят по чешуйкам речек и наливным плодам;

зачем возвращаться вновь к обетованной земле,

отнятой,

пядь за пядью пропитанной горечью зла,

и к первозданной поре, когда еще доброта

придавала весомость вещам вокруг;

хватит стенать на серебристом рассвете

вам, следящим, что предвещает дым11,

и вам, что под музыку грез охмелели;

обратите взоры к грядущим каменьям;

там все застывает на простодушных лицах,