— Что? Что я ненавижу, когда меня заставляют? Ну, так а кто любит?

Зак понял, что его беспокоило во всей этой истории. Она как две капли воды повторяла события премии «People’s Choice Award», когда Кэти пошла танцевать с Джо.

Зак тогда жутко злился. На себя, на Джо, а потом и на жену за то, что она пошла с человеком, который лишил его номинации. Помнится, вел себя несколько грубо, но… Неужели это стало причиной всех последствий?..

Франческа что-то продолжала трещать. Эх, молодость! Ей все непочем… Но Заку сейчас надо было подумать. Побыть одному.

— Франческа, рад был с тобой познакомиться, — пробормотал он. — Удачи тебе. И выбирай парней осмотрительнее… И не позволяй им управлять собой.

С этими словами он повернулся и пошел к кромке воды.

Нужно вспомнить все детали, решил Зак. Но это было неимоверно трудно. Зак не придавал этому вечеру особое значение. Да, он был зол. Да, нагрубил жене. Да, немного потерял контроль… Но ведь она не сопротивлялась?.. Или сопротивлялась? Не помню!.. Вот мы едем в машине, я держу ее за руку. Вот входим в темный дом. Кажется, тогда все и началось. Она была такой… возбуждающей! Невозможно было не прижать ее к стене, невозможно не поцеловать ее шею с пульсирующей венкой. Кажется, она что-то говорила… Остановиться? Неужели это правда?..

Если бы рядом была стена, Зак бы сполз по ней. Но стены не было, и Зак уселся на песок. Под рукой валялись камушки, и он принялся швырять их в воду так далеко, как только мог.

Он принудил свою жену к близости против ее согласия⁈ Почему он этого не заметил? Почему не слушал ее тогда? И разве злость может стать оправданием? И как она сейчас сможет простить его?

Солнце опускалось в океан. Пляж опустел. Зак оглянулся. Франчески тоже не было. Он остался один. Весь ужас поступка свалился на мужчину, и он не знал, что делать. И с кем поделиться.

С кем поделиться⁈ Да ни с кем! Это твой косяк, Зак, тебе и решать!

Думай, Зак, что делать дальше. Понятно, почему тогда целый год после этого у них не было нормальных отношений, не было нежности. Кэти просто не могла совладать с собой. Гормоны требовали удовлетворения, а душа — успокоения. Для этого и нужны были скандалы. А потом она и вовсе не смогла разрешить ему прикоснуться к себе.

Но почему тогда все изменилось? Наверное, я коснулся ее души, задел за живое, и тогда она наступила на свой страх и на гордость и на обиду. Тогда она простила мне все. Но не пережила. А теперь? — возник новый вопрос…

Кажется, в последнее время с ума сходит он, а не она… Пожалуй, он и правда немного заигрался.

Пора прекращать этот цирк, решил Зак. Он встал, отряхнул песок. Солнце уже село за океан. На пляж спустились сумерки. Зак понял, что ему делать дальше.

Было уже поздно. Джинни давно спала в своей кроватке. И я ей даже завидовала. Вот бы и мне также спокойно заснуть в своей кровати. Но чувство собственной тупости не давало покоя.

Было уже одиннадцать часов вечера. Я сидела на постели в нашей спальне и читала книгу. Очередного популярного американского писателя. Сейчас я даже не смогу вспомнить автора или название. Потому что мысли были с Заком, а глаза на автомате скользили со строчки на строчку.

Но вот щелкнул замок входной двери. И через минуту Зак вошел в комнату. Я быстро поднялась ему навстречу и прильнула к его груди…

— Кэти

— Зак

— Прости меня… — сказали мы одновременно и обменялись смущенными улыбками.

— Прости, — повторила я. — Это было так глупо! О чем я только думала? Как могла тебе сказать такое? Просто кощунство с моей стороны… Ты был таким идеальным после нашего возвращения из Москвы, а мне в голову лезли дурацкие мысли! — меня прорвало, и я не могла остановиться, но Зак помог. Он прижал свой палец к моим губам, заставив замолчать, а сам заговорил.

— Это я должен извиниться, моя милая, — его палец начал скользить по моим губам, очерчивая их контур. — Я много думал и понял, что был не в себе все это время. И был неправ. Я очень хочу тебя. И мне вовсе не нужен какой-то дурацкий стимул, чтобы воспламениться к тебе, — он усмехнулся каким-то своим мыслям. — Ты простишь меня? — его палец замер в ожидании моего ответа.

Его палец все еще был на моих губах, поэтому я только кивнула.

Тогда Зак переместил руку на мой затылок и медленно стал приближаться ко мне. От ожидания пересохло во рту. Я превратилась в оголенный нерв, потому что знала, что за этим последует. Глаза Зака явно говорили о его желаниях.

Его губы нежно накрыли мои, осторожно прошлись по линии скулы вверх к мочке уха, а потом вниз по шее к ямочке у ее основания.

В его прикосновениях сегодня было что-то иное. В них не было отчаяния. В них не было сжигающей страсти. Зато в них была успокоительная уверенность в правильности того, что он делает, в законной естественности, и наслаждение от того, что происходит все это очень медленно. Так медленно, что возникало желание схватить его, кинуть на постель, а самой упасть сверху. Целовать до беспамятства. Но нет! В этом томлении была особенная прелесть.

Зак подхватил меня на руки и бережно опустил на постель. Сам он тут же лег рядом и стал поглаживать обнаженную кожу рук и следя за своими же движениями так, словно это интересовало его больше всего… А потом вдруг сказал

— Я помню, как получил твое первое письмо.

???

Зак ни разу мне об этом не рассказывал. Я все превратилась в слух.

— Всю фанатскую почту мне приносят с публичных адресов, которые разбежались по всему Интернету. Даже не помню, в каком из мешков оно было… — Зак погрузился в воспоминания и, казалось, не видел ничего вокруг себя. — Мне нравится читать письма поклонников. Они дают понимание, что я нужен, что я двигаюсь в правильном направлении. В письмах люди часто открываются глубже, чем в беседе, потому что не торопятся и могут все правильно сформулировать и написать именно то, что хотят. Твой конверт был самый простой. Фанатки часто рисуют на конвертах сердечки, отправляют в розовых конвертах или придумывают другие глупости. Я, честно говоря, побаиваюсь таких конвертов и редко вскрываю. А вот твой конверт выглядел вполне безобидно. К тому же по весу там были фотки. И я не смог удержаться… — он на несколько секунд замолчал, потом посмотрел в мои глаза. Я задержала дыхание в ожидании продолжения. И Зак продолжил. — Сначала мне в руку выпали твои свадебные фото. Ты была такой счастливой, да и Тим тоже…

— Ты помнишь его имя? — удивленно прошептала я, касаясь ладонью его щеки.

— Я помню все, что касается тебя, Кэти, — пояснил мне Зак тоном взрослого, который объясняет ребенку прописные истины. — Вы казались такими счастливыми, что у меня сразу появилось желание познакомиться с вами лично, и я принялся за письмо… Оно, к сожалению, было очень коротким. А я так люблю читать длинные письма. Из него я узнал, что вы из России. Из страны, которая всегда меня немного настораживала, но вы были такими замечательными на фото, а твое письмо было таким искренним, что у меня возникло непреодолимое желание узнать о тебе больше.

— Зак, зачем ты мне это сейчас рассказываешь?

— Я хочу, чтобы… — Зак снова запнулся, как это было не раз после нашего возвращения из Москвы, а потом, как будто придумав другую концовку, продолжил, — чтобы ты знала, что для меня значат наши отношения. Не перебивай. Я хочу это рассказать тебе сегодня.

Я послушно кивнула, перевернулась на живот, подложила под подбородок руку и приготовилась слушать. Зак провел рукой по моей спине и продолжил рассказ.

— Я чувствовал необходимость снова получить от тебя письмо. И написал свой первый ответ. И ты не поверишь, — его рука замерла, — я волновался, когда ждал твоего ответа. Прошло почти две недели, пока ты мне не ответила. Я проверял почту каждый день. Даже по нескольку раз. И почти потерял надежду. Но однажды получил твой ответ. И сердце мое совершило кульбит. Тогда я сам себя не понял. Ведь ты меня не привлекала как девушка. Я просто искал новых впечатлений… Но твое письмо мне очень понравилось. Это было так ново и необычно — переписываться с девушкой из России. А потом я почти решился на приключение в Россию. Но в итоге решил, что вам сюда приехать станет лучшим вариантом. И вы приехали. Я увидел тебя и Тима. И тебя…