Фотограф сделал несколько наших совместных с Заком фото, а потом мы приступили к интервью. Неторопливо потягивая ароматный чай, мы рассказывали о совместной жизни, Зак говорил о новых проектах.

Мы сидели рядом на диване, изредка он брал мою руку в свою, согревая своим теплом и нисколько не стесняясь проявлять свои чувства. Это мне тоже всегда в нем нравилось. Зак не стремился афишировать свою личную жизнь на камеру и максимально ее оберегал от чужих глаз, но когда камера была выключена, он мог позволить себе небольшое послабление.

Вот и теперь он говорил о новой роли, а сам перебирал пальцы моей руки, видимо, находя в этом занятии умиротворение. Я не возражала. Наоборот. Я наслаждалась этим его проявлением любви и ласки.

А потом Юлия и фотограф удалились и оставили нас одних. Снова наступил вечер, снова город накрыла темнота. И снова мы были одни. Одни в номере.

В горле сразу пересохло. Пульс участился. Затаившись на диване, я наблюдала за Заком. Он же был просто выжат. Едва закрылась дверь за последними журналистами, Зак опустился на диван, откинул голову на спинку и раскинул руки по сторонам. Глаза его были закрыты. И в эту минуту он был таким трогательным, что мне очень захотелось прикоснуться к нему. И хотя я не знала, какие будут последствия, но противиться инстинктам не стала.

Я подползла к Заку, который положение так и не поменял, сняла его руки со спинки дивана и положила вдоль тела, потом взяла его за голову и потянула к себе до тех пор, пока Зак не улегся мне на колени.

В номере стояла полная тишина. И совсем не хотелось ее нарушать, поэтому я просто провела рукой против роста волос, как это делала всегда. От этого прикосновения Зак всегда вздрагивал. Так случилось и сейчас. Он вздрогнул, а потом по его телу прошлась волна. А потом улыбка коснулась его губ. И нестерпимо захотелось их поцеловать.

Очень медленно я стала сокращать расстояние между своими губами и губами Зака. И когда до цели оставалось каких-то пять сантиметров, Зак, не открывая глаз, сказал

— Мне будет недостаточно поцелуя, Кэти, так что подумай лучше, что ты сейчас собираешься сделать.

А потом он открыл глаза.

А потом я перестала дышать.

Зак не двигался и просто лежал у меня на коленях, ожидая, что я предприму. А я продолжала смотреть на него. Нет, я смотрела в его глаза. И не могла оторваться.

Интересно, он понимает, насколько сильное оружие подарила ему природа в виде его голубых глаз? Знает, как я таю от одного вида его сильных и мускулистых рук? Наверняка понимает. Именно поэтому сейчас смотрит так. Он выжидает, когда я растаю и сдамся.

И, кажется, я готова сдаться в эти его сильные и мускулистые руки.

Но предательски накатила волна страха. Не такая сильная, как вчера, но достаточная для того, чтобы чувственный поцелуй в губы я трусливо заменила на целомудренный в лоб. Потрепала его волосы и выскользнула из-под головы, переложив ее на диванную подушку.

Зак резко закрыл глаза, но я успела увидеть в его глазах боль, обиду и разочарование.

— Прости, я не могу, — прошептала я, усаживаясь на пол рядом с его головой.

— За что ты со мной так? — с болью в голосе спросил Зак. Я видела, как его грудь поднималась и опускалась в тщетных попытках выровнять дыхание. А потом он резко встал и ушел в ванную.

Характерным движением он смахнул слезы с глаз, хотя может, это мне только показалось. Я не была уверена…

Что же я творю? Почему отталкиваю его? Его! Того человека, который мне дороже всех людей в мире⁈

— Зак! — я постучала в дверь ванной.

— Иди спать, Кэти, — зазвучал глухой голос Зака из-за закрытой двери.

— Зак, прости меня, — я искренне пыталась извиниться.

— Уйди, пожалуйста. Не могу тебя сейчас тебя видеть или слышать!

— Зак, прости! Я не хотела тебя отталкивать, — на глаза навернулись слезы, и вдруг дверь резко открылась.

— Ну что ты от меня хочешь? Что я сейчас должен сделать⁈

— Я… Я не знаю… — прошептала я, глядя в его потемневшие глаза.

— Вот и я не знаю, — теперь уже устало ответил мне муж. — Иди спать, — и снова закрыл дверь.

— Я люблю тебя, Зак, — скорее для себя, чем для него произнесла я шепотом в закрытую дверь и сползла по стене вниз.

Я не знала, как долго я так просидела. В ванной был слышен только звук льющейся воды. И больше ничего. А потом все стихло. Щелкнул замок, и вышел Зак.

Он чуть не прошел мимо, но боковым зрением заметил свернувшуюся фигуру и вернулся. Его глаза сверкали решимостью.

— Ты расскажешь мне, что с тобой, — заявил он мне, присаживаясь рядом. — Чего бы мне это ни стоило — я добьюсь правды. Тебе придется мне все рассказать!

— Я не думаю, что тебе нужно это знать, Зак. Это касается только меня, и я сама справлюсь. Ты только дай мне время. Немного, — я в просьбе подняла на него глаза. — И просто побудь со мной. Если сможешь.

— Ты хоть представляешь, о чем просишь?

— Да, прости. Но я это все же прошу.

— Иди ко мне…

Зак притянул меня к себе и крепко обнял.

А потом мы пошли в нашу спальню, где я свернулась клубочком в согревающих и уютных объятьях Зака. Он обнимал меня, и только богу было известно, как больно ему было в ту ночь.

Я вздохнула и проснулась от того, что солнце светило прямо в глаза. Видимо, было позднее утро. И сразу ощутила на своей талии руку Зака, а не шее — его дыхание. Слишком равномерное и слишком глубокое. Спиной я ощущала его тело. И особенно нижнюю его часть, которая сдавала его со всеми потрохами.

Он не спит, сразу поняла я, и в тот же момент он произнес

— Доброе утро, Кэти.

В его устах мое имя приобретало тысячи оттенков. Оно звучало нежно и строго, страстно и сдержанно и еще в тысячах вариаций… Не изменяя его совершенно, Зак мог придать этим четырем буквам любую эмоцию. И сейчас «Кэти» явно сказало мне о его сдержанности и небольшой вынужденной эмоциональной отстраненности. И я тут же затосковала о «Кэти» мурлыкающей и «Кэти» урчащей.

Набравшись смелости, я повернулась к нему, прекрасно зная, что сейчас увижу — снова его глаза. Я вспомнила, как вначале знакомства, да и все время до этого сравнивала их то с небом, то с океаном. Как же я была глупа!

Его глаза были совсем другие! В них таилась целая вселенная, целый космос и даже что-то еще. На первый взгляд такого ровного изумительного голубого цвета, при близком рассмотрении они распадались на мириады оттенков, каждый их которых был чем-то большим, чем часть цветового спектра, который может воспринимать человек.

Его рука слегка напряглась, словно не хотела выпускать из надежных объятий. Но поняв, что ускользать я не собираюсь, расслабилась и поудобнее улеглась на изгибе талии под одеялом.

— Доброе утро, Зак, — я робко улыбнулась, неосознанно облизнув губы. Его взгляд тут же последовал за ними. — Кажется, уже поздно. Мне нужно доехать до офиса проекта…

— Кэти, — внезапно прервал меня Зак, и все мысли резко вылетели из головы, потому что шестое чувство подсказало — сейчас что-то будет. — Ты должна мне рассказать, что с тобой происходит. И ты не встанешь с постели пока не расскажешь мне это. Даже если мне придется продержать тебя здесь весь день, а потом всю ночь, а потом снова день. И так до бесконечности — пока ты мне все не расскажешь. Я достаточно ясно выражаюсь?

Его рука крепче сжала мою талию, а сам он придвинулся ближе, а затем навис сверху.

— Зак, пожалуйста, не делай этого, — голос как-то сам по себе стал тихим и робким.

— Я это сделаю. Ради тебя. Ради себя. И ради нас… Итак?

— Я не знаю, что тебе рассказать, — я спрятала глаза от его пристального взгляда. Но Зак не дал мне поступить, как я хочу. Он приподнял мой подбородок, а сам опустился так, что мои глаза посмотрели прямо на него. И я снова ощутила тепло его тела. Нет, не жар. Именно тепло. То уютное чувство, которое возникает от прикосновения родного человека. Я закрыла глаза и почти сразу ощутила на веках его легкие поцелуи.