– И кто? – спрашивает Макс.

Ему неуютно среди этих парней. Они выше, сильнее, богаче. То и дело чувствую его неуверенность и даже страх. Эмоции, которые он испытывает и плохо скрывает, наталкивают на размышления. Но последнее, что мне сейчас нужно – думать о чувствах Максима, когда у меня впереди несколько сложных километров с незнакомым всем игроком.

Мне нужно сосредоточиться.

Парни переглядываются между собой.

– Ее зовут Кира.

Прикрываю глаза. Мне послышалось?

– Организатор подумал, будет круто понаблюдать за двумя девчонками и их борьбой. Короче, ты и Кира…

Не сказать, что я расстроилась из-за новенького. Новенькой, если уж быть точнее. Но я так привыкла быть здесь королевой. Что, если у меня появился конкурент?

– И как она? – спрашиваю Туза. Он здесь умеет видеть талант с первого метра.

– Ты лучше, Варь.

Довольно киваю и возвращаюсь в своего цыпленка. Спина горит от частых взглядов Макса. Не к месту они, ой как не к месту.

Плохое предчувствие.

Выезжаю на линию под возгласы. С заднего сиденья забираю шлем под цвет моей машины, надеваю.

В эту минуту процессы внутри ускоряются, словно сами между собой участвует в гонке.

Грудная клетка раздувается от моего дыхания.

Слева от меня черная машина – старая Субару. За рулем девушка в розовом шлеме. По-видимому, чувствуя, что я ее разглядываю, она поворачивает ко мне голову. Вижу только ее глаза. Светлые-светлые. Как бриллианты. Они и правда светятся.

В этот момент понимаю, что она и правда сильный соперник. Желудок от волнения перекатывается и завязывается тугим узлом.

Давно не переживала так. Наверное, со своего первого заезда. Тогда я раздавила какого-то мальчишку в хлам. Не самого парня, а его попытки обогнать меня и прийти на финиш первым.

Девушка газует не отпуская сцепления. У нее механика. Я фиксирую ногу ровно над педалью и жду сигнала.

Кровь бурлит уже на старте.

– Три… Два… Один…

Уверена, Сафин испытывает те же ощущения в начале гонки.

Мы срываемся с места одновременно. Старт вообще очень важен. Он – половина успеха.

Помню, когда слушала разговоры папы про гонки, он говорил одну важную вещь – не рисковать понапрасну. Дерзость и упертость на трассе – не всегда лучшие советчики. Нужно уметь чувствовать свою машину и трассу. Именно в таком тандеме можно научиться управлять скоростью и прийти к победе.

Девчонка в критической близости от левого крыла. Впереди поворот.

Еще один совет от папы. Случайно подслушанный. Не входить в поворот на скорости. Тормозить заранее.

Нельзя давать газу с невыровненными колесами.

Сейчас я не притормаживаю – поворот не крутой, – но сбавляю ход. Отчего девчонка вырывается вперед. Ее слегка заносит, я же возвращаюсь в строй, обогнав по внутреннему кругу.

– Вот так! – удовлетворенно говорю под нос

Мы идем колесо в колесо. Она и впрямь крута, как и говорил Туз.

На финише моя машина оказывается первей на доли секунды. Будто мы сцеплены невидимой нитью.

Из машины не спешу выходить. Пот стекает градом, волосы под шлемом мокрые. Одежду тоже можно выжимать. Адреналин выходит порциями, и я трясусь. Бешеная скорость, которой никогда раньше не было.

Меня качало от тошноты до растекающегося жара по костям.

Кира выходит из авто уверенно, снимает шлем. Волосы каскадом спадают на плечи. Выглядит так, словно не гнала под двести минуту назад.

Вот блин, и кто теперь королева?

Она подходит ко мне. Приходится выйти. Руку там пожать, поздороваться.

– Кира, – представляется.

– Варя.

Руки не жмем. Толпа смотрит на нас. Перешептываются. Не ждут же, что мы обниматься начнем?

– Ты молодец. Мне понравилось, как ты гоняешь.

Говорит свысока. Чувство, что она поддалась, но это не так. Это моя победа. Привычная, вырванная у нее с клоками.

– Иногда смелости не хватает. И риска, – улыбается.

– Я не рискую просто так, – кричу ей в спину. Девушка делает вид, что не слышит.

Удовольствий от гонки ноль. Кажется, я победила, выиграла крупную сумму, парни сейчас наперебой меня хвалят. Даже Макс стоит, приобнимает за плечи, целует в висок в каплях пота, но ему все равно. И мне.

Осадок мутный от сегодняшнего вечера.

А ведь у меня день рождения…

– Смотри, кто оценил сторис! – мое сердце покрывается микроразрядами.

Гриша ведет страничку в соцсети с нашими гонками. Без лиц, имен и прочее. Просто заезды. Даже номера размазывает, если они попадают в кадр. У него, между прочим, уже несколько сотен подписчиков! И это без рекламы и прочего.

– Сафин! – парень в полном удивлении смотрит на всех. Мол, это чудо чудное же!

Я прикусываю губу и отворачиваюсь. Сердце пружинит к горлу.

Здесь никто не знает о моем знакомстве с известным гонщиком. Для всех я просто Варя. Без фамилии и истории.

– Он крутой. Взял второе место в последнем Гран-при.

– Думаю, он следующий чемпион «Формулы». Ставлю десять косарей.

– И я ставлю, – Туз достает из кармана купюры.

– А я за Фишера. Хартманн еще хорош. А ты, Варь? Смотришь «Формулу»? На кого ставишь?

Максим убирает руку с моего плеча. Гнетет своим молчанием.

«Чемпион – Сафин». Но я молчу. Не из-за Максима, которого разорвет от ревности, а из-за себя. Мой секрет останется моим.

– Ни на кого, – стараюсь говорить безразлично, – не интересуюсь ставками.

– Ты где была? – папа стоит у открытого гаража, куда я должна загнать машину, громко спрашивает и грозно смотрит мне в глаза через лобовое стекло.

Двинуться с места боюсь. Музыка по радио мешает сконцентрироваться, и я неуверенным движением выключаю.

Обещала ведь этот вечер провести с семьей. Папа злится.

Завожу машину, выключаю двигатель. Шлем, как назло, остался на заднем сиденье. Желтое пятно, очень и очень заметное.

Если выйду из салона быстро, успею закрыть гараж, чтобы папа не увидел. Боюсь представить, что меня ждет, откройся мой секрет.

Последнее время их у меня накопилось, секретов этих.

– Катались с Максом по городу, – от вранья стыдно, трусливо опускаю взгляд под ноги. Уши наверняка краснеют, как в детстве, когда я выкрала ключи от машины, чтобы папа не уезжал.

– Девушка катает парня? У него нет, что ль, своей?

– Нет…

– Ясно.

Выдыхаю слишком резко. Последнее время сцепляемся с папой на тему моих отношений с Максимом. И почему отец не может просто к нему присмотреться? Ему хватило минуту, чтобы сказать, что мой парень ему не нравится. Минута гляделок, даже не разговоров.

Выбираюсь на улицу, хочу поскорее закрыть гараж, не встречаясь с папой взглядом.

Поздно. Он смотрит коршуном. Улыбаюсь неискренне, сама то и дело верчу в руках брелок с ключами. Из-за нерасторопности они падают.

Не дай бог папа почувствует мой страх.

– А почему машина такая грязная? – вдруг спрашивает.

Меня обдает ледяным дыханием отца, который стоит за моей спиной. Пальцы не могут ухватиться за металлическое колечко, чувствительность на нуле.

– Так, в городе разве чисто? Хоть с мойки не выезжай, – сглатываю скопившееся волнение как просроченную карамельку, которая безбожно кислит.

– С какой скоростью ты ехала, что у тебя так брызги вдоль крыльев разлетелись?

Вот блин. Мой папа знает о скорости и машинах все. Глупо было надеяться на простые и, казалось бы, логичные ответы.

В горле першит. В глаза боюсь смотреть. Ведь все-все поймет. Попрощаюсь со своим цыпленком навечно.

– Ну, чуть разогналась на подъезде к поселку.

Родители с братом живут за городом, в километрах двадцати. Здесь ровный и хороший асфальт. Грех не выжать газ. Папа сам так делает.

– И на сколько разогналась? – скрещивает руки под грудью. Выглядит как Геракл, готовящийся ринуться в бой.

– Сто.

– Врешь.

Куртку уже можно снимать, как и футболку под ней. Они мокрые от моего пота. Мне душно, словно очутилась в тропиках с влажным климатом.